Екатерина Оленева - Хрустальный дом (СИ)

Все трое ассистента, склонившись, принялись слизывать кровь с ран на груди, с живота, с губ Ливиана.

Было видно, как распластанная на алтаре жертва тяжело дышит — грудь дёргалась короткими вдохами и выдохами.

Рука одного их них скользнула в отрытую рану и Ирис поняла, что больше не выдержит. Иллюзия оно там или не иллюзия, её мозг отказывался воспринимать подобную реальность.

Желудок — тоже.

Она сорвалась с места и опрометью кинулась прочь из зала, мечтая только об одном — добежать до туалетной комнаты прежде, чем её вывернет наизнанку.

Ноги подкашивались, и чтобы не упасть, пришлось опереться на раковину.

Перед глазами все ещё мелькали вспышки света и сияли размытые пятна крови.

Дрожа, Ирис отвернула кран с холодной водой и опустила под неё руки.

Разжав пальцы, уставилась на четыре полумесяца, оставленных ногтями на ладони.

— Не думал, что ты так отреагируешь, — раздался за спиной бодрый голос.

Ирис с трудом сдержалась, чтобы не высказать Энджелу всё, что она думает о его способах развлечения.

В молчании она закрутила кран с водой. В туалете стало совсем тихо.

И снова противные кровавые пятна-разводы поплыли по белому кафелю.

— Ты в порядке? — поинтересовался Энджел.

В порядке? Ирис так не думала.

— Что ты тут делаешь? — со злостью процедила она. — Это ведь женский туалет?

— К стыду, к моему, я мало обращаю внимание на условности.

Ноги Ирис ещё немного дрожали, так что пришлось прислониться к стене.

— Я тебя разочаровала? Ты ожидал другой реакции?

— Откровенно говоря — да. Большинству подобные представления по душе.

— Такое не может нравиться. Понимаю, тема вампиров ныне в моде, но то, как это подано? Отвратительно! Неужели нельзя было разыграть что-нибудь другое?

— Ты считаешь увиденное розыгрышем? — фыркнул Энджел.

В руках его как по волшебству возник точно такой же стилет, какими действовали маски на сцене.

В следующую секунду лезвие вошло в центр его изящной ладони.

Оглушенный шоком мозг Ирис констатировал спокойное, небрежное, даже скучающее выражение на его лице.

— Как видишь, всё по-настоящему? Это! — Энджел небрежно помахал пробитой насквозь рукой перед лицом Ирис. — И — это!

Он неторопливо выдернул нож из ладони.

— Не закрывай глаза, смотри. Здесь нет ничего страшного. Сейчас всё пройдёт.

Не веря себе Ирис наблюдала как рана на руке Энджела затягивается.

Секунда.

Другая.

И вот уже вместо открытой раны белеет тонкий шрам.

Через минуту даже следа шрама не осталось.

Энджел достал из кармана платок, стёр остатки крови с ладони и выбросил окровавленную тряпку в мусорный контейнер.

Ирис с шумом вдохнула воздух, стараясь успокоить бешено заколотившиеся сердце.

— Ты спрашивала о наших семейных особенностях? Вот они. Втыкая в нас ножи, стреляя из пистолета, подсыпая яд уничтожить нас нельзя. Мы остаёмся в живых, даже если наше сердце вырвано из груди. Правда, если отрубить голову… но на такие радикальные меры идти готовы не многие. Все остальные части тела у нас отлично регенерируют.

Скрестив руки на груди, Ирис смерила его саркастичным взглядом:

— Все?

Энджел мягко притянул её к себе, насмешливо протянув:

— Абсолютно. Хочешь проверить?

Голос его обволакивал, ласкал нервы, словно соболиный мех — кожу.

— Не бойся, Фиалка. Я же обещал, что не причиню тебе вреда? Обещал, что ты можешь мне верить?

— А ты всегда держишь данное тобой слово?

— Всегда.

Он провёл пальцами по её щеке.

Движение было нежным. Взгляд — нет.

— Правда, я очень редко его даю. Считай, что это мой тебе подарок. Родственный. В честь нашего знакомства.

По губам Энджела вновь скользнула лёгкая улыбка.

— Перестань со мной заигрывать, — потребовала Ирис.

— Не понял? — тонкие брови над тёмными глазами вопросительно изогнулись.

— Я серьёзно! Отпусти меня. У меня сейчас нет настроения целоваться или флиртовать. Всё, что ты мне показываешь, меня пугает.

— Ты такая трусиха?

— Предпочитаю думать, что слишком нормальна для твоего ненормального мира. Мне нужно время, чтобы адаптироваться.

— К чему тут адаптироваться?

— К тому, что пробитые руки и кровоточащие раны для вас серые будни.

Воцарилось неловкое молчание, которое Энджел разрушил очередным смешком:

— Ладно, — кивнул он, опуская руки в карманы. — Адаптация так адаптация. Пошли? Представление уже закончилось. Вот-вот сюда нагрянут другие дамочки со своими маленькими нуждами. Не будем им мешать.

— Я не хочу туда возвращаться. Отвезёшь меня домой?

— Желание дамы — закон для джентльмена, — отвесил Энджел шутовской поклон.

В коридоре толпился возбуждённый народ.

— Энджел! — обернулась в их сторону яркая, красивая блондинка в эффектном голубом платье со стразами, открывающем куда больше, чем скрывающим. — Ты здесь? Я не знала!

— Добрый вечер, Керри, — прохладно приветствовал её Энджел. Познакомьтесь, девочки. Керри — это Ирис Оуэн. Ирис — это Керри Гордон.

Серые глаза Керри неприязненно сощурились:

— Кто такая Ирис Оуэн? Очередное минутное увлечение нашего сусального ангелочка? — фыркнула она.

— Кого ты подразумеваешься под сусальным ангелочком, Керри? Надеюсь, не меня? Если да, то у тебя нет никакого повода отнести меня в разряд «наш». Или я что-то пропустил в наших с тобой отношениях?

Керри отступила на шаг, тряхнув золотистыми волосами и рассмеялась.

— Энджел, я же просто пошутила. Увидимся.

— Всего хорошего, — кивнул он в ответ.

— Уже уходите? — подоспела с новым вопросом очередная сверкающая блондинка.

Правда её улыбка, обращённая к Ирис, была чуть теплее и доброжелательнее, чем у предыдущей.

Теплее так градусов так на пять или шесть, не больше.

— Энджел! Вечер же только начался? Мы будем только рады, если вы с Ирис присоединитесь к нашей компании.

— Мне пора домой, — твердо заявила Ирис, взбешённая улыбками и взглядами понабежавших блондинок.

— Ну так на твоём присутствии никто и не настаивает, — со стервозной улыбочкой сообщила Керри.

Ладонь Энжела предупреждающе сжалась на кисти Ирис.

— Всего доброго, девочки, — откланялся он.

— Уже уходите, мистер Кинг? — удивился охранник. — Веселье ещё даже и не начиналось?

— Я сегодня не намерен развлекаться, — с раздражением откликнулся Энджел, забирая у того из рук верхнюю одежду.

— Ливиан будет огорчён, что вы не встретились с ним сегодня.

— Я встречусь с ним завтра, — холодно отчеканил Энджел, взглядом приказывая охраннику прикусить язык.

— До завтра, мистер Энджел, — сказал охранник, как о чём-то само собой разумеющимся.

После душного, прокуренного воздуха в клубе, ночная прохлада, темнота и тишина действовали отрезвляюще-приятно. Ирис с наслаждением вдохнула воздух, переполненный влагой перед тем, как вслед за Энджелом сесть в автомобиль.