Дмитрий Баринов - Ардагаст и Братство Тьмы

Эллин виновато опустил голову:

— Увы, эти деньги у меня выманили ещё большие негодяи и мошенники. Я, глупец, полагал тогда, что мир слишком скверен, чтобы следовать в нём заповедям философов. И только став скифом, убедился: мир гораздо больше и лучше, чем о нём думают. — Хилиарх вздохнул. — А вообще-то мне у вас было хорошо. Всё общее, каждому помогают, никто никого не обманывает... Не вас я обокрал, а самого себя!

— Я знаю, свой грех ты давно искупил добрыми делами. Да удержит Бог от нового греха тебя, казначея царства росов.

— Клянусь Аполлоном, доверие росов стоит больше, чем вся казна их царя!

— Хилиарх делает великое благо для всех эллинов: своим примером доказывает скифам, что гречин может обойтись без воровства и обмана, — с усмешкой сказал Аристей. Он был уже в своём человеческом виде — черноволосого грека с острой бородой, похожей на клюв.

Ардагаст, Вышата и оба шамана пешком вошли в золотые ворота вслед за обитателями острова, и чеканные створки закрылись сами собой.

— Свои тела оставьте вот здесь, — указал Пифагор на скрытый среди пышных ёлочек грот.

Зореславич послушно лёг на мягкие еловые лапы, устилавшие грот, рядом с Абарисом и Вышатой. Пифагор с Аристеем пошли вокруг них, ударяя в тимпаны, и вскоре Ардагаст почувствовал, как всё тело немеет, сердце и дыхание останавливаются. На миг в глазах потемнело, и вот он уже стоял, глядя на самого себя, лежащего между двумя волхвами, которые в то же время стояли рядом. Снаружи Зореслав с Властимиром держали в поводу пятерых крылатых коней. Пифагор гостеприимно повёл рукой:

— Добро пожаловать на Остров Неудачников. Так мы его порой зовём между собой. Все мы пытались сделать так, чтобы люди хотя бы не угнетали друг друга, и никто из нас этого в земном мире не добился.

— Но никто из нас не пожалел о том, что посвятил этому всю жизнь, земную и загробную, — бодро заметил Пётр.

— Судьба умерших не одинакова, — пояснил Аристей. — Те, кто просто соблюдал заветы предков и не слишком грешил, попадают в Элизиум — вы, венеды, зовёте его раем или Приём. Там всё как на земле, только нет голода, болезней, усобиц. Пахари сеют хлеб, кочевники пасут скот, жрецы служат богам, а воины в грозовой дружине охраняют рай от нечисти. Отчаянных вояк Повелитель Ветров берёт к себе в Валгаллу. Тех, кто пакостил ближним и норовил сделать мир ещё хуже, Разрушитель забирает в преисподнюю. Ну а сюда попадают чудаки, что пытаются сделать мир чище, а людей — добрее и справедливее.

— Да вы садитесь на коней. Поедем верхом, потом полетим. Посмотрите наш остров. Клянусь Даждьбогом, стоит жить и умереть, чтобы сюда попасть! — сказал Властимир.

— Остров гораздо больше, чем кажется, когда глядишь от золотых ворот. На обычных конях до Дома Солнца добираться целый день, — заметил Аристей.

И копыта коней застучали по золотым плитам дороги. Тенистые леса по сторонам её скорее напоминали сад, где искусный садовник собрал деревья со всего мира. Лавр соседствовал с северным кедром, дубравы — с пальмовыми рощами. Столь же разнообразны были обитатели лесов. Северные олени шли к водопою вместе с газелями. Семейство львов дремало у останков лося. Копытные, однако, не опасались сытых хищников. Тем более никого не боялись могучие слоны, которым уступали дорогу даже нежившиеся на берегу бегемоты. В воздухе летали удивительные существа: грифоны, крылатые и рогатые львы, драконы. И даже драконы с орлиными крыльями и золотыми перьями и чешуями не выглядели здесь чудовищами, вызывая удивление, но не страх. Вслед за красавцами единорогами с золотыми гривами и витым рогом во лбу дорогу пересекал неуклюжий носорог.

Было тепло, как летом, но не жарко. Душу наполняла тихая и светлая радость — за то, что мир так прекрасен, велик и богат чудесами. Между лесами были видны ухоженные сады, недавно убранные поля. На зелёных лугах паслись стада златорогих быков и оленей, табуны крылатых коней. В пастухах нетрудно было признать степняков и горцев, в садовниках — греков, венедов, индийцев...

— Видите? — насмешливо подмигнул Абарис. — Скажите своим грекам, что в блаженной Гиперборее тоже работать надо.

— Мы тут все — воины, мудрецы — по очереди работаем на земле. Полезно для здоровья, и не только телесного. А вообще здесь каждый занимается тем, что у него лучше выходит. Пётр, например, у нас лучший рыбак, — сказал Пифагор.

Аристей помахал рукой старому лысому греку, старательно подрезавшему виноградную лозу:

— Эй, Диоген! Поехали в Дом Солнца. Помнишь, сегодня будем решать насчёт стрелы Абариса.

— Успею ещё. Пусть мой грифон после охоты отдохнёт, — ответил грек, не отрываясь от работы.

— Скажи лучше — ждёшь Анахарсиса с пастбища. Выпьете, тогда можно и на собрание, — улыбнулся Аристей.

— Он трудится усерднее многих. Похоже, стыдится тех бездельников и попрошаек, что нынче зовут себя киниками [37] Киники — последователи философии Диогена и Антисфена (IV в. до н. э.). Вели простой образ жизни, отвергали рабство и роскошь. , — тихо сказал Пифагор.

— И напрасно. Истинные киники стремятся к простоте и бедности, а не к безделью и не идут к богачам в шуты и прихлебатели, — заметил Пётр.

Венедам всё это было не в новинку. Сам царь росов каждую весну первым начинал пахоту, если только не был в очередном походе.

— И какой лодырь придумал, что в раю всё само в рот падает! — воскликнул Ардагаст.

— Не лодырь, а несчастный раб или бедняк, не видевший в жизни ничего, кроме тяжкого труда, — мягко возразил Пётр.

— А всё-таки бывает, что и само падает. Вы, к примеру, поминаете нас блинами на Масленицу, а они — ну, то есть дух от них — сразу к нам на стол. Хорошие блины готовит твоя младшая царица, внучек, и кутью с мёдом тоже, — довольно разгладил бороду Властимир. — Ну что, поглядели на наш остров снизу? А сверху он ещё лучше. Летим!

Послушные кони поскакали быстрее, на бегу расправляя крылья, и наконец взмыли в воздух. Ардагаст, опытный наездник, держался в седле крепко, хотя в первое мгновение и перехватило дух так, что чуть не прижался к конской шее, будто испуганный мальчонка.

— Ничего, сынок, если и упадёшь, не разобьёшься. Ты ведь сейчас дух, — ободряюще заметил Зореслав.

Рядом Вышата спокойно правил крылатым конём. Волхву духовные полёты были не в диковинку. Зореслав и Вышата, отец и воспитатель, любовались тем, как хорошо владеет небесным скакуном Ардагаст, прежде не летавший. Отец царя росов был благодарен волхву, но втайне завидовал ему. Сам-то он мог приходить к своему сыну лишь призраком или незримым духом.

А внизу простиралась обширная и прекрасная страна. Она была прекрасна, как сон, но не казалась миражом, способным исчезнуть от порыва ветра. Синие озера таились в зелёной оправе лесов. Голубые ленты рек вились среди желтизны полей и зелени садов. Словно тучи по небу, брели по лугам большие стада. Будто жемчужины, разбросанные щедрым богачом, усеивали страну небольшие селения. Сверху можно было различить и белые мазанки под соломой, и рубленые избы, и дома из тёсаного камня, и вовсе невиданные строения, сложенные не то из стекла, не то из самоцветов и крытые золотом и серебром. От селения тянулись прямые мощёные дороги.