Борис Батыршин - Крымская война. Соратники (СИ)

И, надо сказать, для такой попытки у него были основания. В двух французских колоннах идут то ли одиннадцать, то ли двенадцать двух- и трехдечных линкоров. В эскадре Нахимова - тринадцать вымпелов. Силы, можно считать, равны.

Правда, на многих французских кораблях спущены стеньги. Их паруса ничего не добавляют к тяге выбивающихся из сил паровых буксиров. А тем приходится несладко - ветер, принесший на своих крылах русскую эскадру, ощутимо крепчает. Волна бьет колесным пароходам в борт, и они еле-еле выжимают из машин по четыре узла, тогда как неприятель подходит на всех восьми. Нахимов, скомандовав перестроение для боя, велел раскинуть лиселя - чтобы уж точно не дать неприятелю оттянуться от мелководья, навязать бой на своих условиях.

Главный козырь Гамелена - паровые суда. И он решил сделать то, к чему французы с англичанами старательно готовились на маневрах, но чего так и не опробовали в боевых условиях: принял эскадренный бой на буксирах за пароходами.

Они-то и стали первыми жертвами. В маленький «Саламандр», тащивший линкор «Иена», с разгону врезался головной линкор второй колонны нахимовского отряда «Двенадцать апостолов». Железный корпус суденышка смяло, как консервную банку и опрокинуло; несчастный пароход камнем пошел ко дну. Линкор, получил большую пробоину в правой скуле, в которую сразу стала поступать вода, но это уже не имело значения. Его орудия дружно гремели: плутонги правого борта крушили продольным огнем «Иену», левые били по корме «Юпитера». Французы отвечали из погонных и ретирадных пушек, но это было уже агонией. Несколькими минутами спустя, к орудиям «Двенадцати апостолов» присоединились пушки «Святослава». Его командир, капитан первого ранга Леонтьев, сбросил паруса и вел линкор на четырех узлах. Ударив залпами с обоих бортов, он обогнул «Двенадцать апостолов», и в упор, с пистолетной дистанции принялся методично крушить недвижную «Иену». После первого же залпа фок-мачта обрушилась за борт. Пушки молчали, по палубе в ужасе метались люди, а «Святослав» все ревел взбесившимся вулканом, изрыгая снопы картечи, ядра, бомбы.

Нечто подобное творилось повсюду. Четыре колонны прорезали строй эскадры Гамелена, последовательно отстрелявшись с обоих бортов. К тому моменту русские головные линкоры успели получить серьезные повреждения - французы били по подходящим с левых бортов всех кораблей. На «Париже», флагмане контр-адмирала Новосильского сбило грот-мачту; флагман Нахимова, «Великий князь Константин», («Императрица Мария» чинилась после ночного столкновения) горел после десятков попаданий. «Ягудиил», возглавлявший правую колонну, был так избит, что едва дотянул до неприятельского строя; его командир, Павел Иванович Кислинский направил корабль в корму идущего концевым «Вилль де Марсель» и скомандовал: «На абордаж!».

Те, кто находился в «информационном центре», развернутом в кают компании«Адаманта», могли лишь наблюдать, как стройные кильватерные колонны превращаются в беспорядочно спутанный клубок, изрыгающий языки пламени, дымные столбы, фонтаны обломков. Контр-адмирал Истомин, откомандированный Корниловым на «Адамант» в качестве своего представителя, нервно стискивал кулаки, на скулах его ходили желваки. Было видно что он всем существом - там, на палубе своего любимого «Парижа».

Старший лейтенант Бабенко сдвинул наушник:

- Тащ каперанг, Митин передает: Корнилов отправил «Алмаз» обстреливать цели на берегу по запросу Фомченко!

Кременецкий взглянул на меня. Я пожал плечами - адмиралу виднее. К тому же, на «Морском быке» Андрей…

Истомин оторвался от монитора и посмотрел на прозрачный плексигласовый шит, куда старшина-планшетист наносил обстановку.

- Сергей, Борисович, как вы полагаете, это разумно? Вице-адмирал отсылает самый сильный наш корабль, когда здесь не все еще решено?

Ну, дожил, подумал я про себя, уже и контр-адмиралы со мной советуются… Но вслух произнес:

- Полагаю, Владимир Алексеевич, французы уже никуда не денутся, а мы обещали армейцам обработать указанные ими цели. В погребах крейсера полно шрапнелей, на море от них все равно никакого проку. А вот по суше пострелять - милое дело.

- Верно, - подтвердил Никита. - Митин сообщает: «Алмазу» приказано обстрелять полевые батареи. Корректировать огонь будет лейтенант Марченко, с гидросамолета. Позывной - «тридцать седьмой».

Авиаторы, отработав по линейному ордеру, вернулись в Севастополь и вот, прилетели снова. Гидропланы сбросили стрелы по сухопутным целям, после чего занялись разведкой и корректировкой. Ладно, это дела Фомченко, на то он и генерал...

Истомин подумал, потом кивнул и вернулся к монитору. В рубке снова повисла тишина, нарушаемая лишь электронными писками и дыханием.

- Смотрите, товарищи офицеры, - нарушил молчание Кременецкий. - Арьергард французского ордера выходит из боя!

Хотел бы я знать, что напишут о «Сражении у Альмы» будущие военно-морские историки этого мира. Возможно, родится и такая версия:

«Адмирал Гамелен, желая сохранить наиболее боеспособную часть своего флота, винтовые линейные корабли, выделил их в отдельную колонну, поручив командование самому талантливому своему подчиненному - графу Буа-Вильомэз. И когда стало ясно, что Нахимов предпримет фронтальную атаку в строю четырех параллельных колонн на французский ордер, Гамелен отдал приказ винтовым кораблям прибавить ход, и за строем парусных линкоров, по дуге выходить из боя. Тем самым адмирал проявил предусмотрительность, спасая лучшие боевые единицы для защиты плацдарма с моря до подхода англичан...»

Истомин выругался.

- Вот, значит, что он затеял! И как я сразу не догадался...

Я удивленно посмотрел на вице-адмирала.

- Гамелен поставил винтовые линкоры в конец колонны, - пояснил он. - Видите, они без буксиров?

Я вгляделся в монитор. Действительно, перед четырьмя кораблями, выходящими из строя вправо, нет буксирных пароходов.

В голосе Истомина голосе сквозило раздражение:

- Поздравляю, господа, этот прохвост Гамелен натянул нам нос. Сейчас они обогнут общую свалку и уйдут на норд-вест. Три часа - и они в Евпатории! Гамелен наверняка выслал вперед авизо, чтобы турки снимались с якорей и шли навстречу.

- Вы полагаете, турецкие корабли могут ударить по Нахимову с тыла? - встревожился Кременецкий.

Истомин покачал головой.

- Что вы, господин капитан второго ранга! Пока они сюда доберутся, все будет уже кончено. Нет, Гамелен хочет увести винтовые линкоры в Евпаторию, а турки выйдут в море, чтобы мы не слишком усердствовали с преследованием.

- «Морской бык» вызывает! - крикнул старлей. - Господин контр-адмирал, Корнилов на связи!