Владимир Поселягин - Аномалия. Первый фронт. Второй фронт. Третий фронт (сборник)

– Выжившие с торгового судна «Колибри». Второй помощник Дансе, боцман и пассажир дворянин Алекс фон Демин. На наше судно было совершено нападение пиратами, мы единственные, кто смог спастись. Остальные или погибли, или попали в рабство.

– Португальцы или голландцы?

– Мавры.

– Понятно. Они тут тоже, бывает, бесчинствуют, – в это время шлюпка наконец подошла вплотную, и два морпеха перепрыгнули к нам на баркас. – Ладно, капитан разберётся. Следуйте за нами.

Мы начали устанавливать парус, после чего, даже немного обогнав шлюпку, идущую на веслах, двинулись к кораблю. Пока было время, мы оделись, так как чтобы сберечь одежду, ходили в одном белье, я вообще был только в кепи да в кальсонах. Кстати, мои трофейные кепи были и у братьев. Свои треуголки они потеряли еще во время спасения с «Колибри».

Насчет того, что я был пассажиром «Колибри», мы договорились с братьями особо. Не хотелось рассказывать о себе лишнего, а тут пассажир как пассажир, и все. Братья только пожали плечами, согласившись, им было все равно.

Пока мои спутники под любопытными взглядами морпехов надевали свою одежду, я натянул нижнюю рубаху, потом камуфляжные брюки, куртку, носки и берцы. После того как я застегнул ремень, начал завязывать шнурки на берцах. Поправив кепи, я подмигнул ближайшему пехотинцу, мужику лет под сорок с просоленной косичкой, и посмотрел на приближающийся борт корабля.

Наконец мы подошли к борту, где свисала веревочная лестница с деревянными плашками. Так как у нас были поплавки, пришлось подходить носом.

Роджер ловко поймал брошенный конец и привязал нашу лодку. Первым на борт с трудом поднялся Кевин, потом я, и уж после того, как Роджер подал мне мои баулы с личными вещами – топорик я забрать у него не забыл – поднялся и сам. На палубе нас ждал комитет по встрече из местных офицеров.

– Добрый день, господа, – слегка кивнул довольно молодой мужчина в синем дорогом сюртуке с одним золотым эполетом на плече. – Я капитан Байер. Мои офицеры, лейтенанты Томсон и Грег.

Мичманов, коих было семеро, не считая того, что нас встретил на шлюпке, капитан представить не посчитал нужным.

– Второй помощник с брига «Колибри» Кевин Дансе. Ост-Индская компания. Шли с грузом пряностей из порта Калькутты. Мой брат – Роджер Дансе, исполнял обязанности боцмана. И наш пассажир дворянин Алекс фон Демин, – еще раз рассказал Кевин. – На наш бриг было совершено пиратское нападение. Корабль погиб, груз захвачен, а часть пассажиров и экипажа попали в плен.

– Как это произошло?

– Мы вели бой вблизи берега и сели на скалы, – поморщился Кевин. – Однако это нас и спасло, мы сумели спрятаться среди прибрежных скал, и пираты нас не заметили. Потом они разграбили судно и ушли, а мы выбрались на берег. Это все произошло примерно два месяца назад.

– Хорошо. Давайте вы подробно расскажете нам все о своих приключениях за обедом в кают-компании, – предложил капитан.

– Было бы неплохо.

– Томсон! Поднять шлюпку на борт, баркас привязать сзади, возьмем его с собой. Курс прежний.

Почти сразу раздались свистки, и окружавшие нас любопытные матросы разбежались по постам, а мы следом за капитаном и вторым лейтенантом спустились по узкой лестнице внутрь корабля в кормовые помещения.

Я не бросил баулы и вместе с ними проследовал за моряками. Когда мы прошли по короткому узкому коридору в кают-компанию, я уложил баулы в угол, чтобы они никому не мешали, а после приглашающего жеста капитана сел за общий длинный стол.

Судя по двум неубранным гамакам, кают-компанию использовали по разному назначению, не только для трапезы. На моих глазах лейтенант Грег убрал морские карты со стола, скатав их в один общий рулон, и спрятал в отдельный сундучок морские приборы, включая большую подзорную трубу. А тихо скользнувший за нами молодой мичман лет пятнадцати на вид быстро и как-то незаметно убрал гамаки. Видимо, тут спали те, кто стоял на ночной вахте, но наше появление их разбудило.

Помещение было не особо большим, как и сам корабль, где-то три на пять метров. Посередине стоял длинный, но узкий стол – метр двадцать, не больше – у стен множество личных рундуков, наверняка мичманов. И две двери. Одна вела в коридор, через который мы попали в кают-компанию, другая – неизвестно куда. Окон, к моему удивлению, не было, видимо, они были в личных каютах старших офицеров.

Свет давали три масляных светильника с мутным стеклом и шесть свечей на подсвечнике, жестко закрепленном на столе. В принципе нам хватало.

Стульев не было, вместо них использовались те самые рундуки, про которые я уже говорил. Меня даже позабавила подобная многофункциональность этих предметов. Было видно, что все на тесном корабле имело двойное назначение. Видимо, поговорка «в тесноте, да не в обиде» тут имела наибольший успех.

Пока мы рассаживались на пододвинутые тем же расторопным мичманом рундуки, мичман Джонсон доложился на ухо капитану о нашей встрече, и тот сказал:

– Пока готовится обед и доставляются блюда, нам бы хотелось послушать о том, что с вами произошло.

Кроме самого капитана, лейтенанта Грега и старшего штурмана были все мичманы и штурманские помощники, свободные от вахты. Они оккупировали все свободные места и с любопытством слушали рассказ Кевина. Под конец, когда он закончил, капитан спросил у меня:

– Так вы из России? Дворянин?

– Помещик, – утвердительно кивнул я. – По-вашему, дворянин невысокого звания. Эсквайр, если я не ошибаюсь. Простите, я плохо говорю по-английски.

– Ничего, нам понятно. Вон, я даже могу сказать, что лейтенант Грег, ранее служивший на фрегате «Резвый», был в Московии и даже знает ваш язык… Ну, Фридрих, скажи что-нибудь.

Я понял, что меня проверяют на правдивость. Поэтому внимательно слушал, что говорит занервничавший лейтенант. По мере произнесения слов мое лицо все краснело и краснело, пока я не выдержал и натуральным образом не заржал.

– Простите мою бестактность, – вытирая платком слезы, попросил я. – Разрешите задать вашему лейтенанту вопрос?

– Да, конечно.

– Вы слышали эти слова в каком-нибудь припортовом кабаке?

– Да, а как вы догадались? – удивился тот.

– Я с младых лет живу в России, но таких ругательств даже не слышал. Наверное, вы разговаривали с моряком?

– С купцом из Новгорода, он называл себя кормчим.

– Ну, тогда все понятно. В следующий раз, если будете у нас в России, не говорите в высшем обществе эти слова, не так поймут.

Капитан, который нас внимательно слушал, пытался скрыть улыбку, насмешливо поглядывая на лейтенанта. Видимо, тот изрядно хвастал, что знает русский язык.

– У вас есть документы, подтверждающие личность? – спросил Байер.