Степан Кулик - Операция «Wolfsschanze»

– С этим разобрались… – Семеняк хоть и пропустил большую часть фразы, но цифру девять уловил. – А теперь объясни, кто такая Ализа и почему именно она во всем виновата.

Глаза у девушки снова сделались как два блюдца, и она громко всхлипнула.

– Циммерман… Мы договаривались вместе… Я опоздала, и Ализа… не дождалась… Сама в руины полезла… Она не верила… Смеялась, что если Бога нет, то и нечисти тоже… А теперь… упыри ее убили.

– Азохен вей… – очень тихий, мягкий мужской голос неожиданно перекрыл поднявшийся было женский гам, и все моментально замолкли. – Бедная девочка…

Доктор Циммерман снял пенсне и принялся усиленно вытирать стекла полой пиджака.

– Она не хотела брать зонт… Я говорил: «Радость моя, ты же видишь, на улице дождь весь день. Промокнешь…» А она: «Ой, папа, не морочьте мне голову! Какой дождь? Это же весна!» И ушла без зонта. А разве я был не прав? Но где та молодежь, что хочет слушать родителей? Они же умнеют только когда сами постареют… Я еще подумал, Иося, и чего ты дома сидишь? Бери зонт и догоняй. Вот я и пошел… А как иначе? Вы же знаете Фимочку. Она была бы очень недовольна, что девочка может попасть под дождь, а зонт стоит дома…

– Бедняга Иосиф, – зашептались полячки. – Как бы умом не тронулся… Ведь еще и года не прошло, как швабы Фиму расстреляли… А теперь и Ализа.

– Товарищи женщины! – не выдержал новоиспеченный комендант. – Бабоньки, милые… Уйдите отсюда! Христом Богом прошу. Пожалуйста… Вы мешаете следствию. Остапчук, твою мать! Приказываю очистить территорию! Разрешаю стрелять! – А когда солдат округлил глаза, продемонстрировал ему кулак и одними губами добавил: – Я те выстрелю!

И тем не менее угроза подействовала. Слишком свежи еще были воспоминания о фашистской оккупации. С арестами, облавами. Еврейскими гетто и расстрелами заложников. Так что часть опасливо пробормотала что-то вроде:

– Пойдемте от греха подальше, пани Свидерска (Ольшанська, Мациевич…), а то что-то осерчал наш комендант. Еще и в самом деле пульнет.

– И то верно, – соглашались другие. – Не будем мешать. Человек нервический, раненый, контуженый – за себя не в ответе.

– И доктора с собой надо забрать, – озаботилась какая-то из хозяек «общежития». Видимо, самая сердобольная. – У меня в буфете еще осталось полграфинчика той наливки.

В общем, обошлось без стрельбы. Минут пять толпа еще немного поволновалась, а потом – практически тем же составом – двинулась к соседним фольваркам. Оставляя рядом с подворьем Якалов только непосредственных участников боевых действий.

Семеняк выждал еще немного, давая время Басе выплакаться на плече у дядюшки. Услышав о гибели Ализы, председатель Квасневский больше не порывался воспитывать племянницу, а прижимал к себе и ласково поглаживал по голове, тихо приговаривая что-то успокаивающее. Совсем как в детстве…

– Ну, все, все, хватит. Возьми себя в руки… – Игорь Степанович положил руку на плечо девушке. – Ты же понимаешь, что чем раньше мы поймем, что здесь произошло, тем быстрее поймаем убийц.

– Как же вы их поймаете… – шмыгая носом, проревела Бася, – если они в аду?..

– Одного же… смогли, – кивнул комендант в сторону упакованных в мешок останков. – Значит, разберемся и с остальными. Небось, не страшнее фрицев. И найдем, и осиновый кол вколотим. Если придется… Так что хватит уже себя жалеть, – Семеняк чуть прикрикнул: – Показывай, где именно напали на твою подругу, и сколько их было? Ты же сказала «они»? Я правильно понял?

Бася кивнула, потом отстранилась от дяди, посмотрела на Семеняка, поигрывающего кольцом от чеки Z-23, и решительно вытерла глаза.

– Идемте, я покажу. Только и мне гранату дайте. Или хотя бы пистолет.

– Гранату? – Игорь Степанович переглянулся с Квасневским. – Почему бы и нет? Чур, только выполнять приказы и вперед батьки не лезть. Договорились? Обещаешь?

– Да.

– Товарищ Анджей, выдай бойцу гранату…

– Всю? – одними губами переспросил тот, оставаясь за спиной у племянницы.

Семеняк только плечами пожал. Странные вещи происходят с людьми в мирной обстановке. Ведь и полу год а не прошло, как закончилась партизанская жизнь, а бывший командир отряда уже сомневается, можно ли доверить боеприпас своему же недавнему бойцу, только на том основании, что она юная девушка и его племянница. Еще и запал вывернуть придумал. Будто Бася до этого гранаты только на учебном плакате видела и ничего не заметит.

Похоже, Квасневский тоже понял глупость ситуации. Потому что ничего больше не сказал, а вынул из кармана лимонку и вручил ее девушке.

– Теперь можем идти?

– Да. – Оружие придало девушке уверенности, и перед Семеняком стояла не зареванная девчонка, а партизанская связная. – Только, товарищ капра… лейтенант, вы автомат держите наготове. И бойцам скажите, чтоб оружие с предохранителей сняли. Я не знаю, что это такое. Люди или нелюди, но двигаются они неимоверно быстро.

– Разберемся, – проворчал Семеняк, но автомат на грудь передвинул. – Комар, Остапчук, за мной. А вы, товарищи, – остановил дернувшихся было идти с ним поляков, – обождите чутка. Тебе, товарищ Анджей, не по чину по руинам шастать. И так лишние слухи поползут. Лучше бери машину да езжай за подкреплением… Ну, и криминалистов заодно прихвати. Тебя, товарищ Лесняк, позову, если все тихо. Вот тогда для следопыта работа и начнется.

– Но…

– Отставить. С одной клешней много не навоюешь. А неймется – посмотри вокруг. Натоптано здесь изрядно, но мало ли. Не у каждого такой острый глаз, как у тебя. Глядишь, что интересное и высмотришь. И давайте без пререканий, товарищи. Сами давеча говорили, что война в Залесье еще не закончилась. Вот и соответствуйте…

Хоть и приговаривают, что партизаны не армия – субординация в лесу тоже многое значит. Иной раз если не больше, чем в войсках. Если за невыполнение приказа в боевых частях остается шанс отделаться штрафной ротой, то подполье вторую попытку редко кому предоставляет.

Пока успокаивал девчонку, пока наводил порядок с местным населением, раздавал приказы – аккурат и солнце привстало. Рассвело не рассвело, а забрезжило. Достаточно, чтоб не спотыкаться, даже фонариком под ноги не подсвечивая. И глядя на перепаханный бомбами приусадебный участок, Игорь Степанович в очередной раз чертыхнулся. Ну не было здесь места, где можно устроить засаду, если только ты не камбала.

Личный состав уничтожал следы скоротечного боя, собирал трофеи и осматривал достопримечательности скалистого островка, своими действиями вызывая недовольство и возмущение нескольких дюжин тупиков, считающих себя хозяевами этого кусочка суши у западных берегов Норвегии, куда волей провидения, – или кто там управляет временным переходом, – забросило группу Корнеева.