Владимир Бабкин - Новый февраль семнадцатого

Тем более что, судя по всему, в любой момент может свалиться из будущего десант головорезов Беррингтона, которые уж точно не станут рефлексировать и задумываться о чьем-то счастье. И они построят такой мир, что Гитлер будет нервно курить в сторонке и вздыхать от зависти. В топку пойдут миллиарды людей.

И у меня есть, возможно, единственный шанс изменить мир первым и сделать это так как нужно. Как там говорил Бог в фильме «Эван всемогущий»? «Когда Бога молят о терпении, то он даёт терпение или возможность это терпение проявить? А тот, кто просит отвагу, получает отвагу или возможность быть отважным? Когда люди просят Бога о счастливой семье, вы думаете Бог обрушивает на них душевную теплоту и нежность, или он даёт им возможность доказать свою любовь?»

Вот, похоже, и я получил ту самую возможность, пусть даже не желая этого. И что с того, что ноша сия кажется мне неподъемной? Говорят, что Бог посылает нам только те испытания, которые мы можем преодолеть. Пусть из последних сил, рвя жилы и жертвуя многим, но преодолеть и победить. Осуществить свою возможность.

Возможность не просить Всевышнего спасти мир от гибели, а возможность спасать самому.

Не просить о лучшей жизни, а возможность эту лучшую жизнь создать.

Не просить о справедливости, а возможность эту справедливость проявить.

Не просить Бога послать доброго царя, а возможность самому таким добрым царем стать.

Возможность творить и делать все что необходимо.

Возможность изменить все.

Небывалая возможность.

Неужели я откажусь? Неужели я откажусь от дарованного мне уникального шанса, который, возможно, выпал мне одному? Мне даровано великое испытание, но и дарована великая возможность. Неужели я упущу это возможность? Да ни за что!

И тут в дверь постучали. В ответ на мой отклик в кабинет вошел мой (?), ну да, теперь уж точно мой секретарь Джонсон. Первый человек, которого я увидел в этом времени, между прочим. Просто удивительно, как мало эмоций у меня вызвал этот факт.

— Ваше Высочество! Машина подана к парадному.

Я на секунду открыл глаза. Николай Николаевич пытливо смотрел на меня.

Ах, да, прадед распорядился подать машину к этому часу, так как собирался ехать на вокзал для поездки в Петроград. Ну, в Питер-то я точно не поеду. А куда?

— Через пять минут. — буркнул я, вновь закрыл глаза и услышал как секретарь выходя прикрыл за собой дверь.

Ладно, философские вопросы отложим в сторону. Главное решение принято, и шаг будет сделан. Осталось решить с направлением движения.

Было совершенно очевидно, что рассиживаться у меня нет никакой возможности, поскольку в столице уже полным ходом революция и если я не хочу чтобы какие-нибудь коллеги матроса Железняка взяли меня за мою великокняжескую задницу, то эту самую задницу нужно спешно перемещать отсюда подальше.

Совершенно ясно так же, что все кошмарные события будущего и угрозы из 2023 и 2016 годов для меня сейчас особенного значения не имеют. Да, это ужасные угрозы и с ними придется разбираться со всей пролетарской ненавистью, но позже, не сейчас. Для меня сейчас куда более страшными являются угрозы от разгорающейся в стране революции.

Итак, рассмотрим наши скромные варианты.

Если я сейчас отправлюсь в Питер, то меня там арестуют и шлепнут в итоге. Если я буду лежать на диване в своем дворце в Гатчине, то меня опять-таки арестуют и снова шлепнут. Если я отправлюсь, как советовал Беррингтон, в Киев и дождусь того момента, когда императорская корона упадет мне на голову, то Россию постигнет катастрофа и будущее произойдет уже без участия русских. Поездка в Москву или в любой другой город мало чем отличается от варианта с Киевом, поскольку сразу образуется второй центр легитимности и неизбежно наступает противостояние с революционным Петроградом и страну снова-таки охватывает гражданская война со всеми вытекающими из нее приятными для мистера Беррингтона последствиями.

Что делать? Вот реально, что?

Лишь присутствие за дверью Джонсона удержало меня от высказывания вслух витиеватой фразы на великом и могучем (кто его знает какая тут звукоизоляция). Такое вот у меня попаданство. Только вот первые четыре буквы этого попаданства нужно писать заглавными буквами.

Спасибо, конечно, мне самому из 2023 года за все знания, которые он для меня собрал, но вот только ответа на главный вопрос он мне нынешнему не подготовил. Причем, гад такой, сознательно не стал готовить, мотивируя тем, что его постапокалиптический разум может придумать что-то уж совсем непотребное. Прекрасный душевный порыв, но что делать мне? Я-то не имею нескольких лет на размышление!

Да, блин, мне бы больше времени на принятие решений и определение вариантов разруливания ситуации. Вот попал бы я сюда раньше хотя бы на день-два, или отрекся бы Николай позже, то…

Стоп!

Единственный вариант избежать формирования этих пресловутых двух центров власти в стране, это не допускать саму возможность выбора за кого ты — за умных или за красивых. Перед солдатами и народом не должен стоять выбор кому присягать — новому царю или революционной власти. Один вариант проверен историей — царь отрекся, прадед отрекся, и власть упала в руки революционной власти. Чем все закончилось — известно.

А вот вариант номер два — это не допустить отречения Николая Второго. Но само по себе отречение или не отречение мало что меняет в сложившейся ситуации. Царь должен пойти на уступки. Причем на уступки не этим уродам из распущенной Государственной Думы, а на уступки непосредственно народу. Земли там пообещать, воли и все такое. И главное пряников армии подкинуть. Армии вообще и солдатам в окопах в частности. А вот тогда уже, опираясь на армию и на народное мнение, можно этих ухарей в Петрограде брать за… ну, за горло, в общем.

И тогда у России есть реальный шанс избежать революции и последующей гражданской войны. А затем уж, не тратя зря силы и людей в глупых атаках на пулеметы, дождаться в обороне того, как Германия и Австро-Венгрия загнутся от отсутствия продовольствия. Ведь это только в известной мне истории они смогли так долго протянуть за счет оккупации Украины и вывоза оттуда продовольствия. А мы им такую возможность в этой истории можем и не дать.

Ну, вчерновую как-то так. Подробности можно додумать потом.

Ну, хорошо, допустим. И что дальше-то? Что мне делать исходя из этого?

А дальше у меня (и у России, как это ни пафосно звучит) наступает реальный цейтнот. Сейчас положение в охваченном беспорядками Петрограде все еще довольно зыбкое и ненадежное, чаши весов могут пока качнуться в любую сторону, и паралич власти, который имеет место в столице, продиктован патологической боязнью всех должностных лиц взять ответственность на себя. И уже сегодня к вечеру революционный вихрь окончательно сметет всякую власть в Петрограде и в столице воцарится анархия, которая выльется в провозглашение ночью сразу двух революционных органов — Временного правительства и Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, которые на самом деле никакой реальной власти над толпами на улицах еще иметь не будут. Анархия под революционными лозунгами продлится еще какое-то время в ожидании того, кто первым сделает решительный шаг и стукнет кулаком по столу, заявляя о себе как о власти.