timeline

“You'll survive.” He pushed the wig back down on her head.

She said, “What happened?”

“Those other two are dead. It's just us now. Chris is a little panicked.”

“Chris is a little panicked.” She nodded, as if she had expected it. “Then we better go get him.”

— Выживешь. — Он нахлобучил парик обратно ей на голову.

— Что случилось? — спросила Кейт.

— Эти двое мертвы, так что мы остались втроем. Крис слегка напуган.

— Слегка напуган? — Девушка кивнула, как будто эти слова ей все объяснили. — Тогда будет лучше всего, если мы его найдем.

They started up the path. As they walked, Kate said, “What about the markers?”

“The guy went back, and he took his. Gomez's body was trampled, her marker was destroyed.”

“What about the other one?” Kate said.

Они направились вверх по дорожке.

— А как там насчет маяков? — спросила Кейт.

— Парень возвратился домой и увез свой маяк. Тело Гомес растоптали вместе с маяком.

— А как насчет другого? — как о чем-то само собой разумеющемся спросила Кейт.

“What other one?”

“She had a spare.”

“How do you know?”

— Чего — другого?

— У нее был запасной.

— Откуда ты знаешь?

“She said so. Don't you remember? When she came back from that reconnaissance trip, or whatever it was, she said that everything was fine and that we should hurry up and get ready. And she said, `I'm going to go burn the spare. ' Or something like that.”

Marek frowned.

— Она так сказала. Разве ты не помнишь? Когда Сьюзен вернулась из своей разведывательной поездки, она сказала, что все прошло прекрасно и нам нужно поторапливаться с подготовкой. И еще она сказала: «Я собираюсь зажечь другой маячок». Или что-то еще в этом роде.

Марек нахмурился.

“It makes sense there would be a spare,” Kate said.

“Well, Chris will be glad to hear it,” Marek said. They walked around the final curve. Then they stopped and stared.

Chris was gone.

— Отсюда следует вывод, что у нее должен быть запасной маркер, — продолжала Кейт.

— Что ж, Крису будет приятно услышать это, — сказал Марек.

Они свернули за последний поворот, остановились и огляделись.

Криса нигде не было.

Plunging through the undergrowth, ignoring the brambles that scratched his legs and plucked at his hose, Chris Hughes at last glimpsed the boy running, fifty yards ahead. But the boy did not heed him, did not stop, but continued to run forward. He was heading toward the village. Chris struggled to keep up. He kept running.

Продираясь через подлесок, не обращая внимания на колючие плети ежевики, которые царапали его ноги и цеплялись за шоссы, Крис Хьюджес наконец увидел мальчика, который бежал ярдов на пятьдесят впереди. Но мальчик, не обращая на него внимания, не останавливался, а так же упорно стремился вперед. Он направлялся к деревне. Крис напрягал все силы, чтобы не отставать, и пока что это ему удавалось.

Behind on the trail, he heard the horses stamping and snorting, and the shouts of the men. He heard one cry, “In the wood!” and another answered with a curse. But off the trail, the ground was densely covered. Chris had to scramble over fallen trees, rotting trunks, snapped branches as thick as his thigh, dense patches of bramble. Was this ground too difficult for horses? Would they dismount? Would they give up? Or would they chase?

Hell, they would chase.

За спиной он слышал грохот копыт, фырканье лошадей, крики людей. «В лесу!» — крикнул один голос, и другой ответил проклятием. Но в стороне от тропы земля была плотно укрыта прошлогодней листвой и невысоким кустарником. Крису приходилось карабкаться через поваленные деревья, гнилые стволы-великаны, в которые рука проваливалась, стоило только опереться, спотыкаться об упавшие сверху ветки толщиной с его бедро, густые заросли ежевики. «Интересно, этот путь очень труден для лошадей? Спешатся всадники? Может быть, откажутся от погони? Или не откажутся? Проклятье, они не отказались».

He kept running. He was in a boggy area now. He pushed through the waist-high plants with their skunklike smell, slipped in mud that grew deeper with each step. He heard the sound of his panting breath, and the suck and slap of his feet in the mud.

But he didn't hear anyone behind him.

Он бежал дальше. Теперь он оказался в болотистой местности. Он проламывался через заросли каких-то доходивших ему до пояса растений с тошнотворным запахом, увязал в грязи, которая с каждым шагом становилась все глубже. Слышал звук своего хриплого срывающегося дыхания и отвратительное чавканье под ногами, сопровождавшее каждый его шаг.

Но сзади до него не доносилось ни звука.

Soon the footing was dry again, and he was able to run faster. Now the boy was only ten paces ahead of him, still going fast. Chris was panting, struggling to keep up, but he held his own.

He ran on. There was a crackling in his left ear. “Chris.”

It was Marek.

Вскоре под ногами опять стало сухо, и он смог бежать быстрее. Теперь мальчик находился только в десяти шагах перед ним, но бежал все так же быстро. Крис, задыхаясь, тянулся за ним, но тот, похоже, уже думал только о своей собственной участи.

Крис продолжал безумный бег. Вдруг в его левом ухе послышался треск.

— Крис.

Это был Марек.

“Chris, where are you?”

How did he answer? Was there a microphone? Then he remembered they'd said something about bone conduction. He said aloud, “I'm... I'm running...”

“I hear that. Where are you running?”

— Крис, где ты?

Как ответить? Ведь микрофона, кажется, им не давали. Тут он вспомнил, что был какой-то разговор о том, насколько хорошо кость проводит звуки.

— Я... я... бегу... — вслух сказал он.

— Я слышу. Куда ты бежишь?

“The boy... the village...”

“You're going to the village?”

“I don't know. I think so.”

“You think so? Chris, where are you?”

— Мальчик... деревня...

— Ты направляешься к деревне?

— Не знаю. Так мне кажется.

— Ты так считаешь? Крис, где ты?

And then, behind him, Chris heard a crashing, the shouts of men, and the whinny of horses.

The riders were coming after him. And he had left a trail of snapped branches and muddy footprints. It would be easy to follow.

Shit.

И в этот момент Крис услышал у себя за спиной треск сучьев, крики людей и азартное ржание лошадей.

Всадники гнались за ним. А он оставил такой заметный след из сломанных веток и грязных отпечатков ног, который только слепой мог бы не заметить.

Вот дерьмо.

Chris ran harder, pushing himself to the limit. And suddenly he realized the young boy was no longer visible ahead.

He stopped, gasping for breath, and spun around in a circle. Looking—

Gone.

Крис бежал со всех ног, напрягая последние силы. И вдруг он осознал, что больше не видит перед собой спины мальчика.

Он остановился, хрипло ловя воздух полной грудью, огляделся...

Никого.

The boy had vanished.

Chris was alone in the forest.

And the riders were coming.

Мальчик исчез.

Крис был в лесу один.

А всадники приближались...

On the muddy path overlooking the monastery, Marek and Kate stood listening to their earpieces. There was silence now; Kate clapped her hand over her ear to hear better. “I don't get anything.”

“He may be out of range,” Marek said.

Марек и Кейт стояли на грязной тропе, откуда можно было рассмотреть монастырь. Они оба прислушивались к своим наушникам, но оттуда не доносилось ни звука. Кейт в раздражении хлопнула рукой по уху, но это не помогло.

— Я ничего не слышу.

— Он мог выйти из пределов зоны слышимости, — предположил Марек.

“Why is he going to the village? It sounds like he's following that boy,” she said. “Why would he do that?”

Marek looked toward the monastery. It was no more than a ten-minute walk from where they were standing. “The Professor is probably down there right now. We could just go get him, and go home.” He kicked a tree stump irritably. “It would have been so easy.”

— Зачем ему бежать в деревню? Такое впечатление, будто он отправился туда с этим мальчиком, — заметила Кейт. — Но с какой стати?

Марек посмотрел в сторону монастыря. От них до него было не более десяти минут ходьбы.

— Возможно, Профессор сейчас находится там. Мы могли бы просто пойти туда, забрать его и вернуться домой. — Он раздраженно пнул подвернувшийся пень. — Это было бы очень просто.