Наталья Болдырева - Ключ

Едва представилась такая возможность, домовой скрыл его. Отвёл взгляд всем, не разбираясь, кто свой, кто чужой. Волк почуял это. Губа его перестала дрожать, обнажая зубы, а взгляд из янтарного стал тепло-жёлтым. Он успокоился. И принялся выжидать.

Маленькими шажочками, перетекая с места на место, словно ртуть, Рол двинулся к гному. Он видел его так же ясно, как и любого другого в пещере… Он не мог его ощущать. Ему казалось, будто за спиною Рокти стоит, угрожая ей арбалетом, бездушная каменная глыба.

Когда Рокти указала ей глазами на то место, где лежал только что, скаля зубы и дрожа всем телом, Сирроу, Эдель поняла, что домовой тоже здесь. Он не мог не быть здесь, потому что все они — домовой, ктран, брат, человек, Рато, природу которого теперь трудно было определить, и даже гном, последний оставшийся в этом мире гном, — все они составляли подобие магического круга. А Никита замыкал их, связывая в одну неразрывную цепочку. Она не ошиблась. Это был Путь, и завершался он здесь.

Она нарочито медленно прятала метательные ножи в пояс. Когда гном, потеряв терпение, отвернулся, она спрятала пару последних в кулаках, прижав стальные лезвия к внутренней стороне запястий.

Если бы я не был намного выше и сильнее её, она не дала бы мне столкнуть себя в воду. Вцепившись в рукав, она едва не стянула меня вниз. Я накренился, чуть не упав. Что наверняка спасло мне жизнь. Арбалетный болт пробил плечо насквозь. Меня вдруг дёрнуло с чудовищной силой, развернув назад. Я балансировал мгновенье в опасном равновесии, а потом пальцы Рокти разжались, и она окунулась с головой. У меня не было ни секунды лишнего времени, но я всё же помедлил, опасаясь второго выстрела.

Арбалетный болт ушёл куда-то вертикально, в потолок, да так там и остался. Рол боролся с гномом, вырывая оружие у того из рук. Мне хватило времени и злости, чтобы помянуть худым словом Алана, отнявшего у Рола его меч. А потом я ринулся к камню, вспоминая на бегу всё, что успел узнать о нём, пытаясь решить, что же мне делать.

Когда Хранитель опрокинул охотницу в воду, Клемент пожалел, что отошёл на шаг назад. Ему надо было успеть к яйцу раньше Хранителя, но тот уже поднимался на мосту, делая первый шаг вперёд. Поэтому Клемент разбежался и прыгнул, как можно дальше, надеясь быстрее взобраться на возвышение по уходящим под воду ступеням.

Тяжёлая волчья туша прервала его прыжок, обрушив в озеро где-то посередине. Он камнем пошёл ко дну, чувствуя над собою мокрую шерсть, кожей ощущая клацание челюстей. Он в последний момент успел отдёрнуть руку, уходя от острых клыков волка, благодаря бога за то, что вода гасила движения, замедляя их скорость.

Что-то упало сзади, плеснув оглушительно, подняв фонтан брызг. Я невольно втянул голову в плечи, но не оглянулся. Рол всё ещё боролся с Калкулюсом, не в силах одолеть. Девочка стояла, не решаясь метать ножи в дерущихся, а Марк бежал по краю озера, спеша прийти на помощь Ролу.

Крысеныш сидел на мосту по правую руку, глядя на меня с любопытством. По левую — Вадимир смотрел на происходящее так, будто всё это его не касалось. А прямо передо мной в грубой каменной чаше лежало огромное хрустальное яйцо. От него, казалось, исходил жар. Забыв о раненом плече, я схватил чашу обеими руками и поднял.

— Всем стоять! Разобью к чёртовой матери! — заорал я, чувствуя, что действительно разобью его сейчас. Чаша была невероятно тяжела.

— Всем стоять! Разобью к чёртовой матери! — услышал Клемент, загребая в сторону от пытающегося зубами достать его волка, и действительно увидел, как Хранитель снял с треножника, поднял чашу, поворачиваясь к дерущимся.

Сердце пропустило такт. А потом забилось радостно. Глупец не знал, что делает. Камень Алатырь невозможно было удержать в руках.

Волчья лапа ударила по спине, а зубы щёлкнули у самого уха. Клемент набрал полную грудь воздуха и нырнул, устремившись туда, где, по его предположениям, Хранитель должен был бы упасть в воду.

Разбить замок… Чтобы всё кончилось.

Я падал вперёд, увлекаемый непомерным весом чаши. Она вылетала у меня из рук, и яйцо перекатывалось через её край. Я ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

Чаша летела туда, где барахтался в озере, пытаясь уйти от волчьих зубов, прыгнувший за мной монах.

Гном замер. Ужас в его глазах испугал меня самого. Я понял, что не знаю, что случится, если разбить камень. Бросив попытки удержать чашу, я нырнул.

Она стояла, раскрыв веер метательных ножей, и не могла улучить подходящий момент. Домовой, вырывавший у гнома арбалет, закрывал того своим телом. Они были почти одинаковы. Практически одного роста. Только гном был чуть поплотней.

«Говорят, у троллей каменная шкура», — подумала она отстранённо, понимая, что у неё есть всего один шанс, чтобы выяснить, насколько толстокожими рождаются гномы.

Когда Никита поднял чашу, грозясь разбить яйцо, воин, бежавший к домовому на выручку, замер, закрыв глаза. Этого не должно было произойти, и, не в силах помешать, он упал на колени, моля Бога, чтобы этого не случилось.

Я нырнул вперёд и вбок, чтобы не получить по голове той самой чашей, которую держал только что. Сгруппировался, сжался пружиной, готовый устремиться туда, где покажется упавшее в воду яйцо.

Чаша ушла на дно камнем. А потом и без того светящуюся изнутри воду наполнил свет ещё более яркий. Яйцо опускалось плавно, как пёрышко. Я оттолкнулся ногами от воды, спеша коснуться его ладонями. В последнюю секунду, вспомнив картинки в лабиринте, я закрыл глаза.

Когда пальцы мои тронули его поверхность, я обжёгся. Вспыхнувший свет был так ярок, что и сквозь сомкнутые веки я увидел чётким негативом следы собственных ладоней на его округлых боках. Меня схватили за ногу и потащили прочь, на поверхность, а яйцо, словно огромная морская жемчужина, мягко опустилось на дно.

— Кончено, — сказала девочка, глядя на мёртвое тело у ног домового.

Тот стоял, держа арбалет, явно не зная, что делать с ним дальше. Из шеи гнома торчал метательный нож. Упавший на колени Марк медленно открывал глаза, а Крысеныш помогал Рокти выбраться из воды.

— Дурной помощник из тебя, Первый, — сказала Эдель устало и шагнула к озеру, чтобы помочь Сирроу.

Запирающий все двери замок лежал на дне подземного озера в центре построенного гномами лабиринта. Он был отперт, и не было больше в этом мире мастера, который смог бы изготовить другой ключ, чтобы снова запереть его.

Рато хохотал, скаля крупные белые зубы. Его переполняла радость. Он указывал на что-то за её спиной.

Когда Клемент вытянул меня на поверхность, я даже не оттолкнул его. Просто нырнул снова, огибая его, и поплыл к берегу. То, что я увидел, поразило меня до потери речи. Коснувшись ладонями стенки, я впился пальцами в край, вынырнул, подтягиваясь на руках, и опёрся коленом. Волк, стоявший уже рядом, встряхнулся, обдав меня каскадом брызг. Я зажмурился. А когда открыл глаза, они никуда не делись.