Евгений Щепетнов - Магия, детектив, принцесса. Возвращение грифона

Помучившись минут пятнадцать – сон куда-то улетучился – я осторожно слез с кровати и пошёл во двор, как есть, голышом. На улице ещё темно, так что никто не увидит. Вода в душе уже остыла, но была ещё довольно тёплой. Помылся, постоял под струями воды, решив утром наполнить бак доверху – напор слабоват, видно вода кончается. Пока стоял – думал. Что меня ждёт? И что в моих отношения с Машей? Люблю ли я её? Хммм…не знаю. Мне с ней комфортно, она хороший товарищ – если можно так сказать о женщине. У неё великолепное тело, она неистощима в постели и правда меня любит. Так что же мне ещё надо? Но вот нет чего-то такого…неуловимого…вероятно – это называется 'любовь'. Нет любви. Настоящей любви, ради которой хочется умереть, или свернуть горы. Спокойная дружба-любовь без безумства и горения. Вероятно, всё-таки место в моей душе занято другой женщиной, совсем другой. И с этим ничего не поделаешь.

Я вздохнул, закрыл кран душа. По коже пошли мурашки – поднялся утренний ветерок и похолодил мою остывшую в воде кожу. Полотенце рядом с душем на верёвке уже высохло после ночных водных процедур, я насухо растёрся и побрёл в дом, глядя на розовеющий рассвет. Прикинув время, цокнул языком и решил, что всё-таки стоило бы поспать пару часов, иначе завтра буду сонный, как зимняя муха.

С этой мыслью я побрёл к постели, отодвинул на другой край Машу, снова разбросавшуюся по всей постели, чуть не поперёк, пристроился на краешек дивана…и как ни странно, почти тут же уснул. Вода смыла с меня груз мыслей и грязь ночных похождений. Мне ничего не снилось (Спасибо, Оле Лукойе, он же Морфей!), и я как следует отдохнул за эти недолгие часы сна.

– Ваня, вставай! Да ну вставай же, обед на столе! – в носу чего-то засвербило, и я, не выдержав, чихнул и открыл глаза. Надо мной наклонилось смеющееся лицо Маши. Она держала в руке пёрышко, которым, негодяйка, щекотала у меня в носу.

– Наконец-то! Спишь, как мёртвый! Пора обедать, а ты ещё не завтракал. Так истощаешь, как скелет, надо хорошо питаться.

– Не делай из еды культа, Киса!

– О! Ты любишь 'Двенадцать стульев'? – восхитилась Маша – я обожаю Ильфа и Петрова! Вставай, Ванечка. Я таких щей свежих наварила, густые – ложка стоит! Мяса полкастрюли. Тебе надо хорошо кушать. Ты вон как ночью трудился…

– Ты про что – подозрительно осведомился я – ты помалкивай о том, о чём говорить нельзя. Забудь.

– Не могу забыть! – невинно похлопала глазками Мария – ты был великолепен в постели. А ты о чём, вообще-то? Кстати, за мясом ходила на базар, к тётке Гале. Она мясом торгует и яйцами. Так вот – эта самая тётя Галя что-то вроде справочника, или как это лучше сказать – информбюро. Что у нас в посёлке происходит – всё знает. Все новости на базар стекаются. Понимаешь?

– Понимаю – усмехнулся я – сейчас расскажешь, чего там узнала. Или я тебя сейчас кину в постель и затрахаю до смерти.

– Хмм…многообещающе. Может не рассказывать? – томно сказала Маша, и потянулась, как сытая кошка – нет уж, пошли есть. Пока ешь, я тебе всё и расскажу.

– Пару слов – как там обстановка?

– Ничего не скажу, пока не сядешь за стол. Иди, надевай трусы, мой руки и обедать. Бельё вон там, на стуле возьми, я тебе приготовила.

Щи и правда были знатными. На что уж я не особый гурман и любитель поесть, но запах от тарелки шёл такой, что захлебнулся слюнями.

Маша заметила моё состояние и рассмеялась:

– То-то же…а то – завалю, завалю – без таких щей через неделю уже желания заваливать не будет. Впрочем – ты-то может и подольше выдержишь – оценивающе-задумчиво осмотрела она меня.

– Хватит издеваться! – дуя на горячие щи в ложке буркнул я – рассказывай, сейчас же! Садистка…

– Ладно уж…слушай. В общем – выждала я время – пошла на базар к одиннадцати часам. Сейчас, к сведению, уже два часа. Ну – почти два. К одиннадцати все новости уже должны разойтись по всем закоулкам. Как покойный муж говаривал – в нашей дерёвне на одном конце чихнут, а на другом конце уже знают. Вроде город, но и не город. Итак – иду я к тёте Гале. Она аж светится вся, её информация распирает, будто гной из нарыва хочет вырваться. А я не спрашиваю – мясо у неё рассматриваю, косточки говяжьи тереблю. А потом так невзначай говорю:

– Тихо как у нас летом, правда, тёть Галь? Скукотища. Улица как вымерла, жарко.

Тётя Галя где-то в деревне покупает мясо, и потихоньку продаёт. Прибавка к пенсии. Участковый вот только гоняет – базарчик-то только для цветов и овощей, а она – мясом торгует. Ну да ладно. Не о том речь. Как только я сказала – тётя Галя аж взвилась:

– Это у нас скучно?! У нас тихо?! Ты что, не знаешь, что ночью-то случилось?!

– Что, тёть Галь – спрашиваю я – неужто водопровод опять прорвало?

– Водопровод! Вы поглядите на неё! Для неё водопровод самое главное в жизни! А тебе неинтересно, кто на самом деле убил Светку, за которую твоего сожителя таскали в ментовку? Неужто не интересно?

– Хмм…интересно. А откуда ты знаешь, кто это был?

– Тётя Галя всё знает! От тёти Гали ничего не укроется! – она понизила голос, и нахмурила брови, нарочито сокрушённо покачав головой – такое страшное дело, ой, какое страшное… Братья убили Светку-то! Вот! Насиловали, и убили! И Ольгу ночью снасильничали, и хотели убить. А она как-то изловчилась, развязалась, схватила ножик и порубила их, как свиней! Говорят – одного милиционера стошнило, когда он увидел – кровь по полу, везде – на полу, на стульях. А они валяются – головы отрезанные, все изрезанные полосками и кусочками. И это…мужское достоинство она им вырезала и повесила на улице, на бельевую верёвку. Ужас какой! Зыков, с пятого дома, шёл на работу – видит – из калитки выходит Ольга, голая, вся в крови, с ножом с руках. Вышла, и встала у калитки, дальше не идёт. Он перепугался, а Ольга-то ему и говорит – вызови милицию – я их всех убила! Он побежал в магазин – телефоны-то у нас все повыдирали, хулиганье, ручки бы у них поотваливались поганые! Милиция приехала, Ольгу забрали на спертизу. Скорая ещё приезжала. Бабу-то они порезали сильно, кровь пили у неё. Сектанты оказались. Как она, милая, выжила – только Господь знает! Нашу русскую бабу так просто сектантам не одолеть – сразу письки поотрезает!

– Так откуда стало известно, что они убили Светку? С чего ты это взяла?

– А вот с чего – они, когда ея насильничали, всё и сказали. Слышь – бабка снова понизила голос – они так её накачали, что она шла враскоряку и по ногам текло! Вот! Люди говорят – чуть не порвали ей там всё! Теперь спертизу будут делать, черпать у неё.

– Экспертизу, имеешь в виду?

– Да, испертизу!

– Вот это новости…вот это да…

– Это ещё что! Это ещё ерунда! Дальше-то что было! Севку-то её повязали! Говорят – он со Светкой кувыркался, соблазнял. А ещё, само главно – он жонку свою ведь убил!