Владимир Корн - Артуа

Дьявол, еще одна проблема. Фер Бренуа спит чуть ли не в центре лагеря, и, если откинуть цецида куда получится, вполне может случиться так, что он упадет на кого-нибудь другого. Придется захватывать змею с той стороны, где у нее голова, чтобы постараться отправить на пустое место.

Какая же она все-таки уродина, мать ее.

Краем зрения я увидел, как зашевелился Тибор, и зашевелился осознанно. Так, он тоже видит то, что вижу я. Но теперь-то какая разница, вот она, рядом, достаточно руку протянуть. Давай на счет три, как тогда…

Когда я маховым движением руки подбросил змею в воздух, стараясь отбросить ее туда, где никого не было, мимо меня промелькнула серая тень. Затем сверкнуло лезвие сабли, и змея еще в воздухе распалась на две половинки. Это Тибор, просто охренеть какая скорость, никогда бы не подумал, что можно двигаться так быстро.

Я сел на камень, чувствуя, как предательски дрожат ноги. Наверное, мне все же показалось, что зубы цецида мелькнули в миллиметре от моего лица.

На соседнем камне примостился Тибор.

Черт бы всех их побрал, на этой долбаной планете. Какого хрена они курение еще не изобрели? Как бы сейчас было к месту, выкурить одну, а лучше две сигареты подряд.

Повернувшись к Тибору, я спросил у него:

– Тибор, скажи мне честно и не вздумай врать.

Тот всем своим видом изобразил крайнюю степень внимания.

– Так вот Тибор, ты случайно тем гребнем себя два раза в день не расчесывал?

Тибор гулко расхохотался, да так громко, что мне пришлось на него шикнуть, людей разбудишь.

– Кого будить-то, Ваша милость?

И верно, не те это люди, чтобы продолжать спать при малейшем чувстве опасности, слишком характерный звук у рассекающего воздух клинка.

Лишь фер Бренуа продолжал спать, слегка посвистывая при выдохе.

«Может быть, он этим свистом и змею к себе приманил?» – мелькнула в голове глупая мысль…

Конечно же, спать уже не ложились, спеша покинуть проклятое место.

Через пару часов езды мы перевалили через невысокую гряду холмов и выехали на заросшую разнотравьем степь. Впереди блеснула лента реки, на противоположном берегу стеной стоял лес. Вот к реке нам и надо, напоить лошадей и хотя бы часок дать им попастись.

Я ехал, укутавшись в плащ, спасаясь от дождя, и размышлял. Что-то происходит в последнее время с моей Мухоркой, не такая она, как обычно. То, что она изменилась это точно, но вот в чем, понять не могу. Надо будет, чтобы ее Оседор осмотрел, он лошадник опытный, все в этом уже успели убедиться.

Мухорка ладно, а вот Горднер выглядит все хуже и хуже. Еще немного и ему будет трудно удерживаться в седле самостоятельно. Хуже всего то, что не предстоит нам в ближайшие пару недель посетить хоть какое-нибудь селение, где можно встретить лекаря. Нет их здесь, селений. Горднеру же не просто лекарь нужен, ему хирург необходим.

Я взглядом подозвал Тибора, и сказал ему, чтобы он неотлучно находился при Горднере. Горднер упорный, будет ехать, пока с лошади не свалится.

Тибор ответил, что от самого Горднера он получил прямо противоположное указание – все время находиться при мне. Тогда я заявил, что как только усядусь в ближайшей корчме распивать пиво, вот тогда пусть он и будет при мне неотлучно. Тот хмыкнул и попридержал лошадь, пристроившись сразу за Горднером.

Чтобы отвлечься от грустных мыслей, я принялся вспоминать события прошедших суток. Ловко у меня со змеями выходит. Будь я индейцем, мне непременно бы дали кличку Повелитель Змей или Ужас Гадюк. Хотя нет, получилось так, что обоих цецидов Тибор уничтожил. Что первого, укусившего Крижона, вбив его голову на полметра в землю. Что второго, предоставив ему возможность размножаться на манер дождевых червей. Так что это он Ужас Цецибов а я выходит…

Вот черт, накаркал, что ли? Это я про индейцев.

Из-за невеликой рощицы кипарисов показались десятка полтора всадников.

Нет, эти люди точно не кронты, выглядят они как полная их противоположность. Высокого роста, что даже сейчас заметно, тонкие в кости, с удлиненной головой, и пучком длинных волос, связанных ремешком на затылке. Глаза миндалевидной формы, и никаких татуировок. Вооружены короткими копьями и небольшими, похожими на скифские, асимметричными луками. И лошади, какие красавцы у них лошади. Особенно у тех троих, что едут во главе отряда. Черной масти, с длинными тонкими ногами, маленькой головой и широкой мощной грудью. Красавцы, настоящие красавцы.

Повстречавшиеся нам всадники как будто бы не имеют воинственных намерений, но двигаются наперерез.

Я оглянулся на наш отряд. Так, здесь все в порядке. Нормальные лица, никакой суеты, оружие у всех под рукой и даже курки взведены. Это и смотреть не нужно, щелчки при взводе характерные.

Всадники остановились. Я поднял руку, призывая своих к тому же. От Горднера было бы значительно больше толку, но сейчас он не в том состоянии.

Придется действовать самому.

От встреченных нами людей отделилось два всадника, которые отъехали от основной группы и попридержали коней, чего-то дожидаясь. Вероятно, нам следует поступить точно так же. Нет проблем.

Лучше Тибора с собой взять, да чего человека дергать, он при исполнении. Оседора возьму, решил я. Как воин Оседор не хуже, да и вид у него представительный, за версту, вернее за лигу видно, что бывалый воин.

Встретились мы на полпути. Так, эти люди не похожи на дикарей. Никаких татуировок на лицах и видимых частях тела, гладко выбриты. Хотя вполне возможно, что не растет у них волосы на лице, так бывает у некоторых народностей. И одеты они не в звериные шкуры. Старший из них имеет пистолет за поясом, в дополнение к луку. Интересное сочетание.

Попадались мне как-то на глаза сравнительные характеристики средневекового составного лука и пистолета ПМ. Ни в чем лук не проигрывает, а кое в чем и выигрывает, кроме скорострельности конечно. Вот только для стрельбы из лука две руки необходимы. Кроме того, что лет пятнадцать необходимо серьезно тренироваться. К чему я это все вспомнил? Да к тому, что нет никакого практического смысла иметь пистолет, тем более такой, если есть лук.

Ага, вот оно в чем дело, у этого человека явно что-то с левой рукой. Немного странно он ее держит. Возможно, не может из лука стрелять, но и расставаться с ним не желает, с детства к нему привык.

Этот человек в свою очередь пристально рассматривал фибулу на моем плаще.

Да, Крижон подарил ее мне, и отказать ему было нельзя. Потому что смотрел он на меня так, что становилось понятным, откажись я, и он серьезно обидится.

Фибула действительно красивая, по золотому ободу вкраплено несколько камней разного цвета, кстати, без огранки. Оно и понятно, сколько лет этим могильникам, тогда еще такого не умели. Дорогая вещь, Крижон ее даже не носил. Не каждый плащ к ней подходит, вот и мой нынешний не исключение. Но это временно, надеюсь.