Будущее банкинга

Между тем крупные банки, универсальные банки, мегабанки процветают за счет обслуживания равнодушных и скептиков, которых вполне устраивают безликие отношения, потому что иные — близкие — им, собственно, и не нужны. Они хотят только одного — надежных и безопасных трансакций. Это отнюдь не означает, что все крупные универсальные банки мирового масштаба ведут себя как безымянные и безликие институты (хотя и таких я знаю немало); просто многие клиенты именно так себе их представляют.

Возможно, такое разделение совсем не понравится нашим крупнейшим частным банкам, которые довольно много внимания уделяют концепции акционерной стоимости и улучшению соотношения доходов и расходов. Но ничего не поделаешь: такова жестокая реальность. В конце концов, акцент на итоговом результате зачастую означает экономию на промежуточных этапах. Именно поэтому в мире банковского обслуживания, построенного на основе формирования доверительных отношений, вовсю процветают паевые общества, которые на первое место ставят интересы своих членов, а не акционеров.

Главный вывод заключается в том, что банкам рано или поздно придется сделать стратегический выбор. Основную идею ключевой презентации на конференции Института банковского управления можно сформулировать следующим образом: «Стратегию необходимо рассматривать как процесс выбора». Эту идею высказал основной докладчик конференции Майкл Портер. На случай если вам ничего не известно о его деятельности, сообщу, что он является профессором Гарвардской школы бизнеса и общепризнанным авторитетом по вопросам стратегии бизнеса и конкурентной дифференциации.

Как отметил Майкл Портер в своем докладе, большинство банков конкурируют на одной и той же территории, и это, на его взгляд, неправильно. Стратегии большинства банков очень похожи, они не отличаются уникальностью и не обеспечивают дифференциацию, за исключением разве что процентных ставок и каналов, и это тоже неправильно. В таком случае правомерно говорить не о стратегии, а о тактике. И это не дифференциация, а всего лишь конкуренция.

Майкл Портер считает, что розничные банки продолжат и дальше действовать подобным образом на свой страх и риск, однако возможности для роста посредством поглощений скоро будут исчерпаны, и у отрасли возникнет необходимость стратегического позиционирования, когда банкам придется либо дифференцировать свои стратегии, либо умереть.

Как заметил Майкл Портер: «Большие размеры и большое количество филиалов скоро перестанут быть конкурентным преимуществом. В конечном счете банкам придется предложить своим клиентам что-то особенное».

Я согласен со многим из сказанного Майклом Портером, как-никак он профессор Гарвардской школы бизнеса и признанный гуру стратегии. Мне особенно по душе его вывод о том, что банки совершают ошибку, когда слепо пытаются обслужить все потребительские сегменты. Невозможно угодить каждому без исключения. Вместо того чтобы направлять инвестиции на сегментацию рынка и удовлетворение потребностей всех сегментов за счет предоставления разных уровней обслуживания, сбивая с толку и ставя в неловкое положение служащих отдела по работе с клиентами, банкам следовало бы выбрать желаемые потребительские сегменты и стремиться к превосходству и дифференциации именно на них, инвестировать в розничные услуги именно для этих сегментов и забыть про все остальные.

Иными словами, банкам необходимо принять решение о том, кого они хотят обслуживать: скептиков, равнодушных или восприимчивых. Нельзя обслуживать всех и невозможно предложить всем этим группам одинаковый сервис. Подобная стратегия — проигрышная. Какую бы группу вы ни выбрали, просто создайте привлекательное и уникальное ценностное предложение для нее и забудьте про другие. Возможно, это будет означать потерю трети, а то и более, сегодняшних клиентов, но в долгосрочной перспективе такой подход себя оправдает. В конце концов, глупо пытаться все время обслуживать всех клиентов так, как они этого хотят.

Итоговый вывод: дифференциация или — смерть.

Глава 9

Банки, которым нравится говорить «нет»

Казалось бы, за столь долгий срок существования — уже более 400 лет — механизм под названием «розничный банкинг» должен быть идеально отлаженным и работать как часы. Однако и поныне, несмотря на возрастающую автоматизацию банковских услуг, избежать проколов и накладок не удается. Происходит это оттого, что банки то ли забыли, то ли никогда не понимали, что означает реинжиниринг бизнес-процессов (BPR).

В течение 1990-х годов на реинжиниринг бизнес-процессов направлялись баснословные инвестиции. Тем не менее когда мы меняем процессы, разбираем на части и вновь организуем бизнес-функции, определяем правильное соотношение внутренних и внешних ресурсов, делаем выбор между офшорным и оншорным размещениями наших операционных офисов, мы одновременно значительно повышаем уязвимость людей, продуктов, процессов и систем. К такому выводу я пришел после трех досадных стычек с моим банком — инцидентов, очевидно демонстрирующих рассогласованность людей, процессов и технологий в деятельности банка, а также ее впечатляющие результаты. Прежде чем перейти к изложению самих примеров, я должен немного углубиться в детали, касающиеся моего депозитного счета (не волнуйтесь, не его номер и не что-то иное в этом роде), чтобы вам легче было понять суть произошедшего.

Счет, которым я пользуюсь, предназначен для привилегированных клиентов, готовых платить небольшой взнос в размере $ 300 в год за некоторые дополнительные возможности и услуги:

• предварительно разрешенный овердрафт на сумму до $ 15 тыс. без уведомления;

• консьерж-службу (помощь в организации поездок, бронировании билетов и отелей и т. д.);

• автоматическое страхование всех покупок, совершенных с использованием кредитной карточки;

• туристическую страховку;

• скидки в ресторанах и т. д.

Такой пакет дополнительных услуг ориентирован на «массового состоятельного» клиента. Да, я — один из массы клиентов, но мне тоже нравится индивидуализированное обслуживание и специальные предложения.

Теперь, когда вы имеете представление о типе банковского счета, давайте рассмотрим три примера того, как люди, процессы и технологии оказываются не в состоянии работать слаженно.

Первый случай вызван проблемой процессов и технологий, которые превращают обслуживающий персонал из представителей Homo sapiens в обезьян механических. Ошибка была вызвана совокупностью факторов, первым из которых стало изменение флажкового индикатора моего счета менеджером банка. Я попросил своего персонального менеджера на короткое время увеличить лимит овердрафта с $ 15 тыс. до $ 20 тыс. в связи с рядом крупных денежных переводов инвестиционного характера, которые мне необходимо было осуществить в течение одного напряженного месяца. Флажок был поставлен на месяц, а затем он должен был вернуться в исходное положение (простой двоичный символ «1» или «0» в программном коде базы данных банка) к сумме овердрафта $ 15 тыс., однако вместо этого превратился в ноль, что означало полное отсутствие возможности овердрафта.