Люси Пьерра-Пажо - Эликсир Власти [litres]

Подняв воротник пальто и надвинув на глаза кепку, Синабр беспрепятственно наблюдал за всем, что происходило вокруг тюрьмы.

Он видел, как приехала повозка, в которой пряталась Кармина. Как прилетел аэростат в сопровождении эскадрона Стражи. На ярко-красном боку судна красовались золотые буквы. «Меч Лариспема» – по складам прочитал Синабр. По всей видимости, это был дирижабль Фиори. Воинственный лозунг. Напыщенный стиль. Все это было вполне в его духе.

Аэростат быстро улетел восвояси, и Синабру оставалось только грызть ногти. Он ждал, надеясь, что вот-вот в его поле зрения появится роскошная шевелюра Кармины. Но ничего не происходило. Лясникаму пришлось признать: что-то пошло не так. Наконец он дернул вожжи и тронулся.

Охваченный чувством тревоги, которое росло с каждой минутой, Синабр вернул фиакр туда же, где брал. Законный владелец сладко похрапывал за столом того же грязного трактира, в котором лясникам оставил его утром. Парень предварительно напоил его пивом, в которое подмешал снотворное, после чего дал взятку хозяину заведения и хорошенько попросил его ни в коем случае не будить гостя.

В спальне Кармины Синабр ходил из угла в угол, ожидая новостей. Он пытался убедить себя, что если его сестра и оказалась в Птит-Рокет, то это целиком и полностью ее вина. В конце концов, он ее предупреждал. Разве он не говорил ей, что это безумие? Но, конечно же, упрямая ослица не пожелала его слушать. Что еще он мог сделать? Либертэ была славной девчушкой, она ему нравилась. Очень жаль, что ее заточили в тюрьму. Она и вправду втрескалась в него, и да, он действительно не преминул этим воспользоваться. Но он ни к чему ее не принуждал! И не его вина, что она ввязалась в историю с Кровавыми братьями.

Но эти здравые рассуждения заглушал тихий грустный голос, звучащий где-то у него в голове. Казалось, с ним говорила мама, умершая, когда он был совсем маленьким. Синабр совсем не помнил ее лица, но иногда ему слышался ее голос, укоряющий его за неподобающее поведение. Как правило, ему удавалось без труда заглушить его, но только не в этот раз. Оказавшись в полном одиночестве в ледяной спальне сестры, Синабр впервые почувствовал себя виноватым.

Потратив час на оправдание своего бездействия, он наконец решил что-то предпринять. Лясникам задумался. Кто из знакомых мог рассказать ему, что сейчас происходит в Птит Рокет? Вспомнилась одна фамилия. Был один продажный офицеришка, которому он когда-то оказал услугу. Теперь за ним должок.

Синабр поднялся, накинул на плечи старое потрепанное пальто, решительно открыл дверь и столкнулся нос к носу с мужчиной, который уже поднял руку, чтобы постучать.

– Гражданин! Вам что-то нужно?

Мужчина выглядел странно: на нем были рыбацкий свитер и фуражка, а еще он был совершенно мокрым. Незваный гость не был похож на человека, который просто попал под дождь. К тому же на улице было ясно. Вода струйками стекала с посетителя, как если бы его одетым погрузили в ванну. У его ног уже образовалась лужица, и сам он пах мокрой псиной. Трубка, свисающая изо рта, давно потухла.

– Я принес то, что поймал, – запинаясь, проговорил он, не выпуская трубки изо рта.

– В смысле – поймал?

– Я должен доставить две рыбины по этому адресу. Только-только поймал.

Мужчине на вид было лет тридцать, он был еще слишком молод, чтобы тронуться рассудком. При этом было очевидно, что он бредил. Чтобы избавиться от него, Синабр избрал путь дипломатии.

– Хорошо, дружище, я сейчас спущусь, – сказал он. – Покажи мне, что ты поймал.

Рыбак кивнул и стал первым спускаться по лестнице. На улице он показал Синабру повозку, запряженную мулом и прикрытую брезентом. Лясникам смиренно вздохнул и приподнял брезент, чтобы порадовать сумасшедшего.

– Ну что я говорил, рыба что надо! – с гордостью прокомментировал рыбак.

В повозке находились промокшие до нитки Либертэ и Кармина. У лясникамки были закрыты глаза. На голове был виден длинный порез, но дышала она свободно. Из раны капала кровь, с одежды стекала вода, Кармина лежала в розоватой лужице. Либертэ, закутанная в ярко-красную мантию, стучала зубами под легким покрывалом. Ее губы посинели от холода. Она взглянула на застывшего от изумления Синабра и прошептала:

– Пожалуйста, помоги нам.

Синабр обратился к рыбаку, который казался чрезвычайно довольным, что его товар оценили по достоинству.

– Гражданин, помоги мне, пожалуйста, доставить этих… рыбин в квартиру, – попросил лясникам.

Вдвоем они отнесли девушек наверх. Оказавшись в комнате, Либертэ взглянула на рыбака и посоветовала ему вернуться домой и забыть все, что с ним случилось. Мужчина кивнул и ушел, оставляя за собой грязные лужицы.

Синабр положил Кармину в кровать, оторвал кусок простыни и сделал ей перевязку. Затем снял с нее мокрую одежду и укутал в одеяло. Лясникамка на секунду открыла глаза и тотчас закрыла. Либертэ все это время сидела на краешке кровати. Она дрожала, но старалась не показывать виду, как ей холодно. Выглядела она не так плохо, как ее подруга.

– Все в порядке? – поинтересовался Синабр, не зная, что сказать. – Я рад, что у тебя все хорошо, – добавил он и лучезарно улыбнулся.

Белые зубы блеснули на черном лице. Либертэ, почти не глядя на него, протянула руку:

– Сними пальто и дай мне.

Синабр повиновался. Либертэ закуталась в его одежду. Лясникам не знал, что еще он мог сделать. Внезапно он вспомнил, что у Кармины была маленькая печка.

– Я, пожалуй, разведу огонь. Хочешь чего-нибудь?

Либертэ не удостоила его ответом.

– Но что случилось?

– Позже, – произнесла девушка.

Укрывшись пальто, она стянула с себя мокрую одежду, легла на пол, закрыла глаза и уснула. Синабр, все так же не зная, как поступить, скатал шарф в комок и положил его ей под голову. Почесал подбородок. Он чувствовал облегчение, но так и не мог понять, как две беглянки из Птит-Рокет смогли вернуться в город в повозке рыбака.

Либертэ и Кармина проспали целый день. Когда они наконец открыли глаза, по комнате распространялся аппетитный запах наваристого бульона. Лясникамка поднесла руку к голове. Рана, которую ей нанес аристократ в башне Верна, нестерпимо болела, но Синабр, как мог, ее обработал. Брат присел на кровать и протянул ей тарелку с супом.

– Когда это ты научился готовить? – поинтересовалась она глухим голосом.

– Я так и не научился. Купил это блюдо у бродячего торговца. Рад видеть тебя в добром здравии, сестренка!

– Да уж. Я тоже рада себя видеть. А где Либ?

– Она здесь.

И он показал на нечто напоминающее тюк тряпья, лежащий рядом с печкой. Тюк помахал рукой, и Кармина увидела лицо Либертэ, едва выглядывающее из-под пальто Синабра. Мастерица, казалось, пришла в себя. На ее щеках появился легкий румянец.