Люси Пьерра-Пажо - Игры века [litres]

– Мне нужно… – начала она и остановилась. Она боится расплакаться при нас, понял Натанаэль. Лясникамка отвернулась и, не говоря ни слова, пошла прочь нетвердой походкой. Либертэ позвала ее, но та не ответила. Натанаэль покачал головой.

– Думаю, ей сейчас надо побыть одной. Либертэ, большое спасибо!

Он глубоко вздохнул. Ему как будто снился бесконечный страшный сон. Кружилась голова. Деревья вращались. Земля уходила из-под ног. Но надо было собраться с силами. Медлить больше нельзя. Он и так слишком долго ждал.

– Либертэ, нам надо поговорить. Прямо сейчас. Очень важно. И об этом никто не должен знать, особенно Кармина.

Раздался шум. К ним приближались люди, светя люксоматонами.

– Что здесь произошло? Несчастный случай? – крикнул кто-то из них.

Наконец-то явились дружинники. Но было уже слишком поздно. Приложив палец к губам, Натанаэль схватил Либертэ за руку и по тянул ее в дом. На кухне он отыскал коробок спичек и зажег на половину оплывшую свечку.

– Не знаю, с чего начать. У нас мало времени, – прошептал он. – Поэтому я лучше покажу. Хорошо?

Он снял с пояса один из ножей и не колеблясь уколол свою ладонь. На коже выступила капелька темной лиловой крови. Она была не больше крупинки соли, но очень быстро выросла до размеров булавочной головки. Либертэ отступила на шаг и судорожно вздохнула. Не давая ей сказать ни слова, Натанаэль схватил ее за руку.

– Прости! – сказал он и уколол ее ладонь ножом.

Либертэ вскрикнула и вырвала руку. Ее расширенные зрачки, казалось, поглотили всю радужную оболочку. Она посмотрела на Натанаэля так, как если бы он вдруг превратился в чудовище.

– Что с тобой? – прошептала она.

Затем посмотрела на свою руку и застыла. Капля крови на ее ладони была цвета раздавленного винограда.

– Видишь! – вздохнул Натанаэль. – Нам обоим не повезло. Завороженная, Либертэ наблюдала, как у нее по руке текла лиловая кровь.

– У меня для тебя плохие новости. Мы с тобой Наследники. Кровавые братья. Об этом нужно подробно поговорить.

Два человека стояли на перроне заброшенной сельской станции. Вокруг не было ни души. На запасном пути застыл ржавый вагон для перевозки скота. Рельсы давно заросли травой, здание вокзала покосилось. Птицы свили гнезда под крышей, краска потрескалась; видны были деревянные стены, изъеденные насекомыми и почерневшие от дождя. Буквы на фасаде стерлись, прочитать название станции было невозможно.

Доктор Делиль был в атласном жилете и непрестанно потел. Он протер лысину вышитым платком и глубоко вздохнул. Небо слепило белизной, хотя вдалеке виднелась гроза. Делиль вынул из кармана часы. Господа, с которыми была назначена встреча, заставляли себя ждать: опаздывали уже на двадцать минут.

Чуть поодаль на платформе стояла графиня Веритэ де Могарден. С головы до ног в черном, она прятала бледное лицо за кружевной вуалью и держала в руках зонтик от солнца. Роскошное платье со шлейфом, лежавшим на пыльном перроне, казалось абсолютно неуместным в подобных местах. Графиня поправила прядь, посмотрела в зеркальце. Прическа должна была быть безукоризненной, как и всё остальное. На запястье блеснул бриллиантовый браслет, вторая рука недвижно висела в складках платья. Веритэ долго рассматривала свое тщательно накрашенное лицо, припорошенное рисовой пудрой: важно выглядеть безупречно. Здоровой рукой графиня вынула из жемчужной сумочки флакон с духами и нанесла на себя несколько капель. Лилия и гардения. На пару минут изысканный аромат цветов перебил все прочие запахи. Женщина глубоко вздохнула, прикрыла глаза. Она терпеть не могла ждать, но ничем этого не выдавала. Кроме того, ей было ясно – опаздывающие преследуют определенную цель: дают понять, что в их глазах она не очень важная персона. Пока еще.

Послышался шум поезда. Графиня повернула голову. Из туннеля выкатил паровоз. Он медленно приближался к платформе, из трубы шел густой черный дым. Делиль захлопал в ладоши, его круглое лицо выглядело восхищенным.

– Наконец-то! – воскликнул он. – Вот и они!

В поезде было только два вагона, их закрывали красные бархатные занавески. Паровоз мягко затормозил и остановился. Слуга в ливрее открыл дверь вагона и выкатил лесенку.

– Мадемуазель де Могарден! Месье Делиль! Соблаговолите следовать за мной! – объявил он.

Доктор подскочил к двери и помог графине подняться по ступенькам. Веритэ протянула ему зонтик, подобрала юбки и вошла в поезд.

Вагон был обставлен как роскошная гостиная. Ковер, гобелены, кожаные кресла, письменный стол из темного дерева, где громоздились папки и были разбросаны листы бумаги. На стене в золотой раме висел портрет президента Франции. В углу стояло маленькое пианино. Взгляд Веритэ задержался на инструменте, прежде чем переместиться на двух мужчин. Одному из них на вид было лет сорок. Другому – за пятьдесят, он сидел в инвалидном кресле, грузный, с красным лицом. Астматик. Его тяжелое дыхание заглушало шум паровоза. Слуга закрыл дверь и исчез – вероятно, прошел в следующий вагон. Поезд тронулся, заброшенная станция осталась позади. За окнами поплыли старые ангары, заросшие плющом, и опаленные солнцем поля.

Делиль сделал шаг вперед и энергично пожал руки обоим мужчинам.

– Приветствую вас, господа! Как же я рад вас видеть! Время, прошедшее с нашего последнего разговора, казалось мне бесконечным. Я считал дни до новой встречи! Какая изнуряющая жара, не так ли? Урожай в этом году, похоже, будет скудным. Но что это я! Мы же не о погоде пришли говорить. Позвольте мне представить вам ту, о ком я столько рассказывал: графиня Веритэ де Могарден.

Графиня слегка склонила голову под вуалью. Ее зеленые глаза изучали каждого из присутствующих. Казалось, ничто не могло укрыться от этого взгляда. Она прекрасно видела, как за маской беспристрастности мужчины пытались скрыть удивление, недоверие и презрение, которое она у них вызывала.

Человек в инвалидном кресле покачал головой.

– Что еще за манерная девица! – пробормотал он.

– Сен-Жермен, пожалуйста, прошу вас.

Тот, что был помоложе, поднялся. Тонкие усы, аккуратная прическа. Темные волосы расчесаны на пробор, который, казалось, провели по линейке. Очки в стальной оправе; вид деловой и строгий.

– Меня зовут Эжен Алье, – объявил он. – Глава службы безопасности президента Кара.

Он смотрел на Веритэ взглядом энтомолога, обнаружившего неизвестный науке вид. Графиня без труда выдержала этот пристальный взгляд. Она знала об этом человеке всё самое важное. Алье был недавно назначен на пост и проводил новую политику президента. У него было много поклонников, которые мечтали о его дальнейшем продвижении. Сам он тоже этого очень хотел.