Люси Пьерра-Пажо - Игры века [litres]

Свободной рукой он обнял ее за талию и сделал шаг вперед. Натанаэлю казалось, что он идет по краю отвесной скалы, его переполняли восторг и ужас, еще секунда – и он полетит. Не успев ни на что решиться, он почувствовал, как Кармина привлекает его к себе и целует. Натанаэль был так поражен, что забыл зажмуриться. Прямо в глаза ему светила луна. Подмастерье подумал, что это самое прекрасное, что он видел в жизни. Поцелуй длился не более пяти секунд.

– Спокойной ночи, – прошептала Кармина ему на ухо и исчезла в темноте.

Осень в этом году пришла раньше времени. Каждый день шел дождь, в сточных канавах плавали опавшие листья. С самого утра город заволакивало густым туманом с Сены, он расходился только к полудню. Редких смельчаков, осмелившихся высунуть нос на улицу, холод и сырость заставляли быстро вернуться.

После небольшого перерыва Игры возобновились. Город еще не отошел от шока, о терактах напоминали покореженные дома, но для советника это не имело никакого значения. Фиори не желал поддаваться панике: празднества должны были продолжаться.

Еще шло следствие, а Фиори уже бросал кости. Вперед вырвалась команда мясников из «Золотого быка». Им выпал девятый округ. На пятки им наступала команда студентов. Ребятам из «Летающей свиньи» достался восемнадцатый округ, где находилась башня Верна. Там же оказались мясники из Ла-Виллет: Лакжи, Эсташ Зубочистка и Эмиль Хлеб-без-соли. Обеим командам предстояло побороться за право участвовать в испытаниях.

Либертэ старалась не думать о грядущей дуэли с главным умельцем по забою скота. Вечерами она запиралась у себя в комнате и брала в руки книгу. Работа продвигалась медленно. Каждую букву нужно было расшифровывать отдельно. Но всё же постепенно слова выстраивались в предложения, а текст обретал смысл.

Либертэ удалось узнать имена тех, кто принес клятву верности Луи д’Омбревилю. Напротив некоторых фамилий стоял крестик и дата смерти. Рядом с другими было написано «в эмиграции» или «поддерживает контакт».

Фамилии родителей она тоже нашла – Эдмон де Виньяк и Марта де Селен. Была указана дата их отъезда из Лариспема. В этом списке значилась и Веритэ, единственная выжившая из рода де Могарден. Судя по датам, ее сестра умерла в очень юном возрасте. Либертэ с удивлением обнаружила, что сочувствует графине.

Следом шли рассуждения самого д’Омбревиля. Некоторые фрагменты приводили Либертэ в смятение. Мастерице казалось, что глава Кровавых братьев обращается лично к ней.

«Исследования привели меня к неожиданным результатам. Наука уже не могла помочь мне, поэтому я обратился к старинным рукописям и колдовским книгам. Моя кровь – сырье, и старинное искусство алхимии поможет мне преобразовать ее в невидимый меч. Я передам его верным мне людям и их потомкам. Даже если у них всё отнимут и они будут слабы и одиноки, у каждого останется оружие, с помощью которого можно себя защитить».

Либертэ захлопнула книгу и отбежала от стола, как если бы старый фолиант мог ее укусить. Но любопытство оказалось сильнее страха: она вновь погрузилась в работу.

«Наши враги считают нас крайне жестокими, но они лишь получают что заслужили. Они гнали нас, угрожали, лишали имущества и фамилий. Что бы стало со мной, если бы я не защищал свою семью, свой род и близких?»

Либертэ наугад выбирала отрывки, которые казались интересными. Иногда то, что выходило из-под ее пера, было совершенно ясным. Иногда, напротив, попадались непонятные химические и алхимические формулы. Отдельные куски больше походили на личный дневник, где рассказывалось о недавних событиях. Приближаясь к концу книги, Либертэ поняла, что д’Омбревиль спешил изложить всё, что знает. Он явно не успевал довести исследования до конца и признавал, что сила крови так и не была познана им в полной мере.

«Сила крови, которой я обладаю, позволяет мне управлять сознанием человеческих существ. Я испытал ее на множестве жалких созданий, которые бродят в лохмотьях по парижским улицам и за несколько монет готовы следовать за вами куда угодно. Стоит пометить их кровью, как они слепо повинуются мне, а я, словно бог, могу распоряжаться их жизнью и смертью.

Однако моя власть не абсолютна. Если бы я располагал большим количеством времени, то, полагаю, смог бы подчинять людей одной силой мысли. Кровь бы уже не понадобилась. Было бы достаточно взгляда, чтобы контролировать большие массы народа и даже уничтожать их при необходимости.

Я бы хотел передать свой дар всем, кто будет его достоин, а не только чистокровным аристократам. Чтобы уничтожить Лариспем, нам понадобится создать подлинное боевое братство, объединенное силой крови. Настоящую армию. Здесь я укажу, в каком направлении, как я думаю, стоит двигаться моим последователям, но пока мы не знаем, удастся ли нам достигнуть поставленной цели. Я сам, к моему прискорбию, не узнаю этого никогда».

Зазвонил телефон. Либертэ вздрогнула. Еще какая-нибудь полом ка, которую надо срочно устранить. Мастерица подняла трубку, не отрывая от книги глаз.

– Алло!

– До тебя не дозвонишься, подруга! – произнес мужской голос на другом конце провода.

– Извини, гражданин, – с удивлением ответила она. – Что случилось?

Послышался смех.

– Случилось то, что я не могу подняться к тебе и пригласить на прогулку!

Не веря своим ушам, Либертэ зажмурилась.

– Это Синабр. Ну что, спустишься или оставишь меня украшать холл?

Либертэ спрятала книгу, кое-как поправила прическу и бегом спустилась по ступенькам. Нет, этот звонок ей не приснился. Брат Кармины действительно ждал внизу. Улыбаясь, он взял ее под ру ку, и они отправились в роскошный ресторан рядом с бывшим собором. Там при свете свечей пировали лясникамы. Автоматы на колесиках беспрерывно привозили им зажаренных карпов, картофельные запеканки и бутылки пива.

Глотнув кофе и закусив пирожным, Синабр воскликнул:

– Узнал, что через три дня вы будете играть с Лакжи и его ребятами! Я, кстати, уверен, что паробык тогда подыграл нашим!

– Это подстроил Фиори?

Синабр приложил палец к губам и стрельнул глазом в направлении посетителей ресторана.

– Советник давно решил, что победить должна команда Лакжи. Он хочет всем доказать, что мясники – самые отважные и сильные люди в этом городе. Особенно те, что трудятся на скотобойнях.

Либертэ вспомнила о разговоре Фиори с управительницей, который она случайно услышала в башне.