Андрей Минин - Княжич [litres]

Зачем я, спрашивается, заучил уже больше сотни форм, в том числе и боевых, если не могу в нужный момент сосредоточиться и применить их? Позорище!

Хорошо хоть мне попались те наркоторговцы. Теперь я знаю, где буду тренироваться и на ком, лежала в нагрудном кармане моей рубашки карта с сотней отметок незаконных старателей, под эгидой торговцев наркотиками и контрабандистов. Вот на них-то я и устрою охоту, поправив заодно свои денежные дела.

Первоначально я хотел их только немножечко пощипать, но теперь передумал.

– Доброе утро, – удивлённо встретил я на кухне Алису, что сама сервировала стол, положив на него три тарелки.

– Доброе, – не отвлекаясь, ответила она, когда я подошел вплотную, встав у неё за спиной, и заглянул ей через плечо, посмотрев, что же она варит.

На плите стояла манная кашка, недовольно выдохнул я.

– Это полезно, – поняла она, к чему этот выдох.

– Ну да… – протянул я несчастным голосом и попытался пройти в туалет, подёргав дверь.

– ЗАНЯТО! – крикнули с той стороны.

– Блин, – посмотрел я на потолок, вспомнив, что в моём доме теперь живут те, кто любят занимать ванную часами. – Побыстрей там!

– Мне ещё кукол надо искупать. Маруся и Федя вспотели, – забулькало за дверью.

– Ха-ха-ха, – рассмеялась надо мной Алиса, слышавшая весь разговор. – Раньше надо вставать, – пожала она плечиками, насмехаясь.

– Я смотрю, ты сегодня весёлая? – Уселся я за стол. – Понравилось держать меня на мушке?

– У меня были на то причины, – искоса посмотрела она на меня и перевела взгляд обратно на кашу, ещё раз помешав её.

– И какие?

– Будто сам не знаешь, – подошла она ко мне с кастрюлькой и начала выкладывать содержимое на тарелку.

– Всё, всё, хватит, – остановил я её.

– Ешь, а то никогда не вырастешь. А мне нужен нормальный муж, – мстительно навалила она мне с горкой, вылив больше половины кастрюли в тарелку.

– Ну, спасибо, – скривился я.

– На здоровье, – улыбнулась она по-акульи.

– Мам, мам! – Выскочила из туалета Юлиана. – Смотри, какие они чистые, – показала он нам своих кукол, бережно закутанных в полотенце.

– Ты молодец, – обняла её Алиса. – А теперь отнеси их в кроватку, сохнуть, и садись за стол. Будем кушать.

– Хорошо, – вприпрыжку убежала она к себе, пока я нехотя ковырялся ложкой в каше.

– Добавки?

– Нет! – резковато ответил я, прикрыв руками тарелку.

– Нет так нет, – глумилась она надо мной, разложив оставшуюся кашу между собой и дочерью.

Следующие три дня я был занят тем, что готовил большой поход в лес. Ребят, охранявших меня, похоронили. Всё прошло без шума, не было у них ни детей, ни жён, так что мне не пришлось смотреть в глаза их родным, объясняя, как погибли их кровиночки и почему жив я.

Алиса, ни с того ни с сего поменявшая ко мне своё отношение, тоже не сидела без дела, повалил к ней народ со своими болячками. Да ещё я огорошил, сказав, что собираюсь уйти в леса на несколько месяцев.

– Чего? Ты сдурел?

– А в чём проблема? – порядком удивился я такой её реакции.

– Как думаешь, что люди подумают? К тебе жена приехала, а ты сбегаешь от неё в лес?

– Ты выдумываешь, – отмахнулся я. – Никто о таком даже и не помыслит.

– И зачем? Что ты хочешь там найти? – настаивал она. – На охотника ты не слишком похож, – скептически осмотрела она мои хилые телеса.

– Да так, – отнекивался я. – Природа, отдых…

– Мальчишка! – фыркала она. – За что мне это? – Страдальчески закатила она глаза.

– Ага, – улыбнулся я. – И выгнать на диван меня не получится. Нет его, – развёл я руки.

– У нас ещё есть пол и матрас, – осталось за ней последнее слово.

Прошло уже три месяца, как этот дурачок, что зовётся моим мужем… Этот мальчишка!

– Пф! – громко фыркнула я, не сдержавшись, осматривая новую пациентку.

– Всё хорошо, Алиса Ростиславовна? – испугалась та, округлив глаза и смотря на свой живот, который я ощупывала.

– Да, да, – рассеянно кивнула я. – Я выпишу вам мазь, втирайте её три раза в день, и колики пройдут, – вручила я тюбик оной, которую мы сами и выпаривали изо мха и других лекарственных растений, что обильно растут в округе. Китайцы мужа умудрялись находить их даже под снегом, радуясь при этом как дети. – Следующий! – зло прокричала я, и внутрь робко прошла следующая пациентка на втором месяце беременности.

Нет, но вот что за гад, скажите? Бросил меня на хозяйстве, а сам умотал в лес? И причину не назвал, скотина! Не доверяет?

Как я ни спрашивала тех, кто остался, и тех, кто возвращался из тайги, меняясь там с напарниками, никто так и не сказал, что он там делает. Все словно воды в рот набрали. Молчат и даже угроза порки их не проняла.

Ох, вернётся он у меня, уже представляла я, как выгоню его спать на пол в самый холодный угол избы. А то, видишь ли, уже привык прижиматься ко мне во сне и обнимать, сопляк.

– Тук, тук, тук, – постучались в дверь новые посетители. Ведь знают же, что когда я работаю, меня лучше не отвлекать, а всё равно лезут!

– Алиса Ростиславовна, можно? – Заглянула внутрь одна из холопок. Маша, кажется. Нет, не кажется. Точно она! Грелка мужицкая.

– Что там? – подозвала я её, не прекращая проверять болячки женщины, что забеременела от своего хахаля наёмника и пришла провериться.

– Вот, – выставила она на стол банку с огурцами, до того пряча её за спиной. – Пришли новые наклейки. Как вам? – Встала она на цыпочки, с интересом следя за моими манипуляциями над пациенткой.

– Сейчас, подожди секунду, – сдула я прядь волос со лба и прошептала: – « Усиление иммунитета». «Регенерация», – наложила я на холопку несколько форм, помогающих при протекании беременности. – Всё, Снежана. Можешь идти. – Погладила я ей живот и начала заполнять карточку женщины. – У тебя всё хорошо. Следующий приём через месяц.

– Спасибо, спасибо, – оделась та и стала целовать мне руку.

– Иди, иди. Не благодари, – отмахнулась я и перевела взгляд на Машу. – Готово, значит?

– Да. Сделали по вашим эскизам, Алиса Ростиславовна, – поклонилась холопка, но недостаточно низко. Словно нехотя, прищурилась я, наблюдая за этой молодой козочкой.

Мои служанки уже успели мне доложить, что этот кобель, муж мой, слишком уж часто общается с этой особой и её подругой, прилетающей якобы отдохнуть на природу, а на деле к этой девке в гости.

Слухами земля полнится.

– Выглядит неплохо, – повертела я банку, на которой была нарисована русалка, с аппетитом уплетающая огурчик за огурчиком. – Куда лучше, чем было раньше, – кивнула я. – Можете передать Марфе Агафьевне, что я довольна.

– Хорошо, Алиса Ростиславовна, – поклонилась холопка ниже, заметив мой взгляд, подхватила банку и убежала, прожигала я её спину на прощание.