Павел Кольцов - Цикл «Как тесен мир». Книга 3. Отложенная война

И вот теперь, поднятые по тревоге, они вылетели практически полным составом своего штурмового авиаполка, все 44 находящихся в строю «ила», на штурмовку прорвавшихся немцев. Шли двумя колоннами правым пеленгом на высоте 1200 м; сверху их прикрывала мощная «шапка» – целый истребительный полк «лавочкиных». В первый бой штурмовой авиаполк повел его командир, успешно повоевавший в Испании, и Китае. Кроме комполка реальный боевой опыт был и у двух из трех командиров эскадрилий, и у нескольких звеньевых. Правда, воевали они в ту пору не на Ил-2 и даже не на Су-2. Кто пилотировал скоростные бомбардировщики СБ, кто различные, сейчас уже устаревшие, бипланы с наружно навешанными на них бомбами и эрэсами.

Сергей шел вторым в своем звене из четырех самолетов на дистанции тридцать метров от ведущего, их группа находилась почти в середине своего ряда; слева от него с интервалом в сто метров держалась машина из соседней эскадрильи. Видеть воздух Лебедев (как он считал) научился, сносно ориентироваться по карте и запоминать пройденный маршрут – тоже. Первыми прорвавшуюся вражескую наземную колонну заметила идущая впереди и гораздо выше пара «лавочкиных»; по радио они чуть-чуть подкорректировали курс своим подопечным, чтобы точнее вывести их на длинную удобную цель. Комполка, первым заходящий на голову немецкой колонны, весело и спокойно велел:

– Ату их, соколики, – и перешел в пикирование

В штабе полка еще перед вылетом командирам эскадрилий был конкретно расписан план боевого задания, а они, в свою очередь, передали его нюансы своим звеньевым и летчикам.

Лебедев совершенно автоматически, как делал много раз перед атакой над полигоном, открыл вентиль баллона с углекислым газом, заполняя пустое пространство в бензобаке; закрыл бронированные шторки маслорадиатора; увеличил дистанцию до своего ведущего до полутора сотен метров и вслед за ним, разгоняясь, перешел в пологое пикирование. Еще когда начинали осваивать новый штурмовик на своей территории, на нем стоял массивный, очень мешающий обзору прицел для бомбометания. Потом его сняли и заменили совершенно примитивным, но для умелого летчика вполне приемлемым прицелом из горизонтальных меток на лобовом бронестекле; штыря-мушки на капоте и белых овальных дуг, нанесенных между ними на том же капоте.

Правая группа штурмовиков, в котором летел Лебедев, уже начала атаку колонны, а левая, ведомая штурманом полка, продолжала идти вперед без снижения, чтобы атаковать противника дальше.

Немецких истребителей пока не было; снизу навстречу штурмовикам засверкали огоньки пулеметов и редких малокалиберных автоматических пушек, потянулись вверх белые и желтые светлячки трассирующих пуль и снарядов. Делая, как и положено, противозенитный маневр, Сергей снизился до 200 метров, перешел в горизонтальный полет и, видя, что из чрева ведущего посыпались черные тушки 50-кг бомб, тоже нажал левым большим пальцем кнопку бомбосбрасывателя на верху обода ручки управления. В четырех секциях внутренних бомбоотсеков, расположенных в центроплане, Ил-2 нес восемь таких бомб; их электросбрасыватель еще на аэродроме был настроен на поочередное открытие створок люков симметричными парами с интервалом в секунду.

Ведущий заложил правый разворот – Сергей за ним – теперь они летели назад, замыкая в числе товарищей свое кольцо над уже задымленной колонной. Хоть раньше, во время штурмовок на полигоне, он считал, что вполне может следить за окружающей обстановкой, но сейчас, от волнения, все равно терялся. Что происходит внизу и вокруг, Лебедев почти не осознавал. Где-то на краю сознания он отмечал вспучивающиеся под ним черные разрывы, но следил главным образом, чтобы не оторваться от ведущего. Огненные трассы снизу изредка тюкали, как горохом, в бронекорпус, насквозь дырявили фанерные плоскости крыльев и фюзеляж за стрелком.

Второй заход вслед за ведущим с пикированием уже до ста метров – очередь эрэсов. Из-под крыльев передней машины одновременно сорвались на восьми огненных хвостах быстрые ракеты – Лебедев тоже нажал свою аналогичную кнопку на правой стороне верхнего обода ручки управления и, обгоняя его машину, под острым углом на полускрытую взметенной пылью и клубящимся дымом сгрудившуюся фашистскую колонну устремились следующие восемь 82-мм осколочных реактивных снарядов. Опять возвращение назад, снижение вслед за ведущим до бреющего полета и новая атака – теперь пушками. В этот раз ведущий прошерстил колонну подальше, израсходовав за один заход чуть ли не половину пушечного боекомплекта. Снизу уже практически не велся ответный огонь: зенитчики и простые пулеметчики на бронетранспортерах и грузовиках или погибли, или разбежались в стороны. Сергей тоже нажал правым пальцем гашетку под цифрой «1» внутри обода ручки – розовые пунктиры 23-мм пушек ВЯ пронзили задымленную черными клубами и поднятой пылью местами полыхавшую технику.

Перед уходом на следующий разворот, Сергей заметил карусель наверху: на защиту вражеской колонны довольно оперативно прибыли германские узконосые истребители, Ме-109, но большей частью были вовремя перехвачены и связаны боем свалившейся на них сверху «шапкой». Хуже, как он понял, пришлось группе, ведомой штурманом полка: они громили немецкую колонну гораздо дальше, и части истребителей люфтваффе удалось к ним прорваться, просочившись мимо «лавочкиных». Пока он вертел головой, убеждаясь, что зловещие «мессершмитты» не подкрадываются и к нему, неведомо куда подевался его ведущий. Да и остальных машин его звена почему-то не было видно. Справа, на встречном курсе, остановленную фашистскую колонну щедро поливали огненными трассами несколько несущихся буквально в полусотне метров над землей штурмовиков.

Лебедев долетел до начала колонны и снова развернулся, желая выпустить по фашистам оставшиеся снаряды. В этот раз он более спокойно оценил обстановку на земле: часть оставшихся на ходу гусеничных коробочек беспорядочно расползлась по полю в стороны от остановившейся колонны, разбегались или уже лежали и махонькие фигурки солдат. Почувствовав охотничий азарт, решив, что своего ведущего он найдет позже или сможет пристроиться к другой группе товарищей, пусть и чужой эскадрильи, Сергей отвернул слегка в бок и, идя на бреющем, снизившись чуть ли не до двадцати метров, зашел в лоб на удирающий от места разгрома серый бронетранспортер, плотно набитый солдатами. Немецкий пулеметчик открыл встречный огонь, но его пули только рикошетили от зауженного бронекорпуса, не причиняя вреда.

Сергей, как много раз делал на полигоне, прицелился по штырю на капоте и сперва надавил левым пальцем на нижнюю гашетку с цифрой «2» – перед бронетранспортером вонзились в черную землю два белых сходящихся пунктира его пулеметных очередей. Как только огненные трассы приблизились к капоту врага – он нажал пальцем другой руки на пушечную гашетку и 200-г бронебойные «огурцы», отметили искрами свое меткое попадание в капот и лоб серой машины; еще несколько лопнули серыми клубами дыма прямо в открытом кузове среди солдат. Сделав разворот, он с удовлетворением отметил, разгоравшееся под вражеским капотом пламя, несколько неподвижных тел в кузове и разбегавшиеся фигурки вокруг.