Александр Яманов - Бесноватый Цесаревич-4

—Хорошо! Иди! Три дня на решение накопившихся дел, и чтобы духу твоего в Санкт-Петербурге больше не было.

Киваю демонстративно отвернувшемуся к окну Императору и выхожу из кабинета. Сомлевшие караульные уже пришли в себя. Один даже может стоять самостоятельно, второй сидит на стуле. Махнул рукой в направление двери своим отморозкам и проследовал на выход. Мнится мне, что это моя последняя встреча с Павлом.

Январь-февраль 1800 года, Санкт-Петербург, Великий Новгород, Российская Империя.

Операция по встрече с великим русским полководцем происходила в лучших традициях шпионских романов моего времени. Дабы не подставлять Суворова я передал ему письмо с предложением встретиться, но с некоторыми условиями. Незачем подставлять человека, а лучше его предупредить, чтобы не ждал милостей от Павла. В итоге в особняк полководца я проник через вход для слуг.

—Вот такой у нас состоялся неприятный разговор, — вкратце рассказываю произошедшее общение с папашей, — Не думаю, что отец будет также враждебно настроен к вам, но лучше быть готовым ко всему.

—Я уже понял, что благодарностью за мои успехи будет очередная опала, — грустно улыбнулся полководец, — Но вы хотели обсудить какую-то иную тему? И я сразу возвращаюсь к нашей прошлой беседе. В заговорах и мятежах участия не принимаю.

—Это правильная позиция, — отвечаю, глядя в непроницаемое лицо Суворова, — Если бы её ещё исповедовали все военные, но это далеко не так. Сейчас речь о другом. Прошу вас поднять перед Его Величеством вопрос о возвращении русских пленных и раненых, оставшихся после похода в Европу. Велика вероятность того, что австрияки и французы определят нижние чины в свои армии, а для русского человека это неприемлемо. Подобные случаи уже случались, и это не красит Россию. Я через своих людей обеспечил возврат русских военнопленных из экспедиционного корпуса. Заодно голландские купцы взяли на себя перевозку наших войск из Англии, где солдаты брошены помирать от голода и болезней. Но в Швейцарии и Северной Италии мои агенты бессильны. Люди находятся в плену у французов или определены в австрийскую армию.

—Мне приятно осознавать, что вы заботитесь о судьбе наших солдат. И я воспринимаю ваш упрёк в мою сторону с пониманием. Когда движешься к великой цели, часто забываешь о мелочах. А ведь это жизни русских людей, воевавших с нами бок о бок. Я напишу рапорт и заодно попрошу других генералов, чтобы они просили Императора вернуть всех солдат домой. Но меня уже уведомили, что Его Величество изъявил недовольство моей персоной и потребовал начать разбирательство каких-то хозяйственных прегрешений. Посему я не уверен в успехе нашей просьбы. Может, лучше дождаться приезда Розенфельда с остальными генералами и подать общее прошение? Все наши войска уже вернулись в Россию, и генералы должны прибыть на днях.

—Вам виднее. Честно говоря, не совсем знаком со всеми придворными делами. Главное, чтобы русские солдаты вернулись домой, остальное вторично.

—Вы не перестаёте удивлять меня, Ваше Высочество. Будто предо мной другой человек, а ещё эти ваши речевые обороты и странные словечки, — грустно улыбнулся великий полководец.

А вообще, сегодня генералиссимус совсем непохож на себя. Я привык к разным его воплощениям, от чудаковатого деда до демона войны. Передо мной же сидел пожилой и очень уставший, если не сказать измученный человек. И дело даже не в воспалившихся старых ранах. Великого человека унизили морально. Много лет он шёл к своему триумфу. Лил свою кровь и реки чужой. Испытывал постоянную зависть со стороны коллег и боролся с придворными интригами. При этом Екатерина всегда ценила его таланты и старалась вознаграждать за заслуги, хотя вынуждена была лавировать между разными группировками. Иногда бывали и ссылки навроде финской, но при этом Суворов рос в чинах, получал награды. Главное — постепенно он стал непререкаемым авторитетом в войсках и среди большинства гражданских. Именно Александр Васильевич мог позволить себе написать трактат, а по сути, методическое пособие под названием «Наука побеждать». И грамотные офицеры взяли много из рекомендаций успешного коллеги и не только российские.

И вдруг, когда ты на вершине славы, причём абсолютно заслуженной. Ещё и после войны, где за полгода была наголову разбита сильнейшая европейская армия. Когда ты вывел свои войска из ловушки, что было верхом военного искусства и героизма русского солдата. А в итоге после небольших чествований тебе грозит очередная опала. Уже вторая за три года при новом монархе. Как должен на это реагировать убеждённый монархист, старавшийся держаться подальше от политики и отдавший большую часть жизни служению Родине? Даже думать не хочу, какие кошки сейчас скребут на душе Васильича. Именно сейчас я понял, что не буду более помогать Павлу и иметь с ним каких-то дел. Более того, если он предпримет в отношении меня какие-то враждебные действия, то я отвечу физическим устранением папаши. Ранее меня мучили сомнения, но теперь их нет. Что касается заговора, то я буду наблюдать со стороны за этим шапито, благо информаторов в стане мятежников хватает. Предприму ещё кое-какие действия, дабы быть на пару шагов впереди фон Палена и Ко.

Далее пообщались с Суворовым на общие темы, в основном о проекте реформ. Обсудили тактику действия пехоты и кавалерии с учётом применения картечи неприятелем. Генералиссимус полностью одобрил мои планы по созданию полноценного ВПК, который должен объединить в единую систему казённые и частные заводы, выпускающие военную продукцию. Дал мне ещё несколько рекомендаций по персоналиям офицеров и генералов, на которых можно рассчитывать в будущем. И ещё он грустно улыбался, понимая, что страну ждут нелёгкие времена. Эх, знать бы наперёд, что это была моя последняя встреча с великим человеком.

—Опять разлука? — с толикой обиды произнесла Юля, проводя пальчиком по моей груди.

После встречи с Суворовым сразу поехал в Мраморный. Остальные дела можно решать в Новгороде, вот только семья — это не какая-то текучка. Я только начал получать удовольствие от общения с детьми и тут опять расставание. Да и Юлю жалко, не заслужила она такой участи. Вот лежим в постели и обсуждаем насущные проблемы. Вернулся я поздно, поужинал и сразу после мытья жена потащила меня в койку. Осталось всего три дня и надо многое решить, но у супруги свои потребности. Главное, чтобы состоялась встреча с двумя людьми, и они приняли мои аргументы. В отношении первого я был уверен, а вот адмирал может заартачиться.

—Думаю, скоро всё нормализуется. А если нет, значит, переедешь с детьми в Новгород. Ничего страшного в этом нет, там тоже люди живут.