Гранд Джордж - Другой мир. Скорбная песнь

– А лицо у неё ничего, красивое! – Высказался Копчёный, преграждая ей дорогу.

Он мерзко улыбнулся пленнице, и в этот момент сзади на голову Ингрид была наброшена верёвочная петля. От неожиданности пленница открыла рот и заморгала. Такое обращение шокировало благородную даму. Никто и никогда не позволял себе такого, поэтому герцогиня не знала, как отреагировать на столь возмутительное неуважение к её особе.

– Ну, чего встала? – Бугор толкнул её в спину и вся троица, отпуская на её счёт пошлые комментарии, потащила пленницу в комнату.

– Давайте, её на столе разложим! – Предложил Копчёный, но Бугор пресёк его поползновение против чести пленницы:

– А жрать, кто будет готовить? Ты что ли?

– Пусть Прыщ готовит! У него неплохо получается! – Отмахнулся Копчёный со смехом.

– А что Прыщ? – Возмутился укушенный мужик. – Чуть-что, так сразу Прыщ! Пускай лучше баба готовит!

– Слыхала, красавица!? – Бугор посмотрел Ингрид в глаза. – Приготовь-ка, нашей честной компании чего-нибудь вкусненького!

Пленница кивнула, но с места не сдвинулась, пока Бугор не размотал верёвку со своей руки. Тогда Ингрид направилась к печи. Следовало разжечь огонь, но она никогда раньше этого не делала. К счастью в печи уже потрескивали поленья, поэтому пленнице лишь оставалось подбросить в печку новые. Пока Ингрид хлопотала у печи, Копчёного отправили за водой, Бугор уселся на лавку, и наблюдал за действиями пленницы, а Прыщ и вовсе сразу уселся за грубо сколоченный стол и нетерпеливо постукивал деревянной ложкой по столешнице.

Женщина пыталась подсчитать свои шансы на побег. Но как ни старалась, все её размышления упирались в накинутую на шею верёвку. А тем временем вернулся Копчёный. Он поставил ведро с водой возле печи и сказал:

– Кто-то околачивается у лодок.

– Кто? – Испуганно, поинтересовался Прыщ.

– Не знаю, темно было, но я услышал! – Копчёный говорил намеренно тихо, чтобы его не могли услышать снаружи. – Он крался за мной от самой реки.

– Ну-ка! Подержи верёвку! – Вожак бросил конец верёвки перепуганному товарищу, а сам двинулся к выходу. У двери он подхватил увесистую дубину, прошёл в сени и затих.

– Поди сюда! – Копчёный умостился на место бугра на лавке, потянул за верёвку, заставил Ингрид сесть себе на колени и приставил короткий кривой нож к её горлу. – Сиди тихо, а то я тебя порежу!

Затем послышался тихий скрип входной двери.

Фрося поняла, что с Ингрид что-то приключилось в тот же день, когда та не вернулась из города к обеду. Воительница знала о планах подруги, поэтому поняла, что та попала в беду. А окончательно Фрося прониклась, когда пришёл представитель местной городской власти, желающий договориться о церемонии бракосочетания герцогини. Оказывается, Ингрид назначила ему встречу в послеобеденный час. Уверенность в том, что Ингрид в беде, теперь была нерушимой. Особенно с учётом того, как легко герцогиня попадала во всякие неприятности!

Воительница вооружилась, облачилась в свои доспехи и отправилась на поиски подруги. Вечером, пока она рыскала по городу, Фрося пресекла вооружённый грабёж и спугнула каких-то ночных грабителей. Но в остальном, до самого утра её поиски не продвинулись ни на шаг. Зато утром, она напала на первый след Ингрид, который привёл её на рыночную площадь. Тут один из продавцов вспомнил о миловидной красавице, которая искала портного. Идя по этому следу, Фрося уже к обеду знала о передвижениях подруги по городу. Из всего этого разнообразия информации она смогла составить всю картину произошедших событий.

Итак, Ингрид готовилась к поспешной свадьбе. Белое платье она перешивала у портного, обувку покупала на остаток денег. Более того, после лавки, где невеста потратила последние деньги, ей бы следовало возвращаться по единственной дороге до лагеря. Тут воительница потратила не один час на расспросы и нашла-таки пацана, который видел, как двое каких-то мужиков волокли женщину с окровавленной головой в сторону реки. Но вспомнить, как выглядели мужики пацанёнок не смог.

Тогда Фросе пришлось вернуться на рынок. Теперь было понятно, что Ингрид пока жива. Иначе похитители не стали бы утруждать себя и прикончили бы её на месте. Хотя ещё не известно, что было бы лучше. Прикончить женщину сразу или вначале заставить её пережить насилие и унижение.

В одной из дешёвых лавок Фрося отыскала то, что и искала на рынке. Белое платье, скроенное для Ингрид, было выставлено на продажу уже на следующий день после похищения. Чтобы убедиться в том, что именно это платье заказывала подруга, Фрося ещё раз сходила к лавке портного. Тот подтвердил, что ещё вчера перекроил такое же платье для миловидной служанки.

Воительница решительно направилась к лавочнику:

– Откуда у тебя это платье?

– Купил.

Односложность ответа говорила о том, что лавочник в курсе, что платье было украдено. Но лавочник с кривой улыбкой, оказался рослым и толстым мужчиной, который был уверен в своём превосходстве над воительницей.

– У кого? – Спросила Фрося, уже понимая, куда катится разговор.

– Тебе-то что за дело? – Недружелюбно ответил вопросом на вопрос лавочник.

Он вдруг открыл рот и стал выковыривать ногтем, что-то застрявшее между жёлтых зубов.

Фрося огляделась по сторонам. Вокруг кипела торговля, рынок был многолюдным, а вдалеке даже было видно стражников.

– Мне бы похожее платье. – Сказала воительница, ощупывая нежную ткань белого платья.

– Похожих платьев нет, есть только такое. – Уже менее агрессивно сказал лавочник, закончив ковыряться в зубах ногтем.

– Хотелось бы прикупить это, но я боюсь, что оно мне в груди будет маловато. А какое есть, так чтобы сразу купить и носить?

Лавочник, нисколько не смущаясь, наглым взглядом осмотрел фигуру Фроси со всеми её выпуклостями.

– Вот это могло бы подойти. – Лавочник указал на серое обычное повседневное длинное платье, скроенное из обычного льна.

– А что ещё у тебя есть? – Спросила Фрося. Лавочник вздохнул и направился за дверь, бросив через плечо:

– Постой тут, только ничего не трогай!

Фрося легко обошла прилавок и проследовала за лавочником в открытую дверь.

– Я же сказал подождать снаружи! – Возмутился большой и толстый продавец, когда женщина оказалась внутри. Он выпрямился, развернулся и уже собирался грубо выпроводить Фросю, но тут он вдруг резко остановился и замер. Воительница упирал острый как бритва нож прямо в его мужское достоинство. – Эй, что это ты удумала!?

Женщина надавила на нож, лезвие медленно пошло вверх, а вместе с ним вверх пошло тело толстяка. Он встал на цыпочки и попытался громко возмущаться:

– Ей! Я сейчас позову стражников! – Его голос сорвался на противный фальцет.