Гранд Джордж - Другой мир. Скорбная песнь

– Я думаю, они не успеют помочь тебе. Пока прибегут, ты уже истечёшь кровью! – Спокойно прокомментировала Фрося.

– Чего ты хочешь, женщина!?

– Кто принёс тебе это платье? – Фрося ткнула рукой в сторону входа в лавку.

– Я не могу тебе сказать это… я не помню! – Попытался отвертеться лавочник. Воительница ещё сильнее надавила на рукоятку ножа.

– Копчёный! Его принёс Копчёный! – Завопил лавочник.

– Держи руки за спиной! – Потребовала Фрося. – А то я нервничаю, могу случайно тебе кое-что отрезать!

– Да, да! Только ножик убери! – Лавочник пританцовывал на цыпочках.

– Погоди! Мы ведь ещё не договорили! – Воительница улыбнулась. – Где мне найти этого Копчёного?

Когда Фрося выходила из лавки, лавочник причитал и ныл как маленький. А лезвие ножа пришлось вытирать об то платье, что лавочник предложил Фросе в качестве замены. Нет, воительница ничего не отрезала, но в процессе допроса, лавочник всё же немного порезался там внизу, умудрившись немного оступиться. Подруга герцогини улыбалась. Она напала на след, а это главное. Теперь следовало идти по нему до конца.

Бандитский притон оказался почти пустым. Лавочник не соврал. Грязная лачуга у реки имела один вход с улицы, внутри оказалось два мелких воришки. Одного из них пришлось прикончить на месте при попытке к бегству. Чтобы развязать язык второму представителю городского дна этого оказалось достаточно:

– Они взяли лодку! – Затараторил веснушчатый воришка, шмыгая носом.

– Куда они отправились?

– Я не знаю! – Воришка заплакал, поскольку на него смотрело жало арбалетного болта. Его товарищ уже не стонал и не шевелился.

– Что ты знаешь, отвечай! – Фрося грозно тряхнула арбалетом.

– Они пошли вниз по реке, а там есть одно место, где они иногда прячутся. – Веснушчатый парень плакал.

– Покажешь мне это место, и я отпущу тебя!

– Правда? – Парень оживился. – Ты отпустишь меня? Не станешь убивать?

Прямо в притоне оказался прорытый сырой тоннель, по которому воришка вывел их к берегу. Тут они влезли в лодку, парень взялся за вёсла, а Фрося, небрежно поигрывая арбалетом, щекотала его расшатанные нервы. Солнце уже зашло и к месту назначения они приплыли, когда сумерки сгустились настолько, что видимость упала почти до десяти метров. Парнишка однозначно указал на домик у реки с небольшим мостиком у берега. Тут болталась на привязи небольшая лодка. Из трубы домика исходил дым, через щели входной двери еле пробивался свет.

– Прыгай в воду и греби на другой берег! – Скомандовала Фрося, когда воришка указал на деревянный сруб.

– Но я же не доплыву! – Взмолился паренёк.

– Можешь взять одно из вёсел, оно поможет тебе удержаться на воде. А жить захочешь, доплывёшь! Тут почти самое узкое место на реке!

– Но и течение тут очень быстрое. – Умоляюще произнёс паренёк.

– Бери весло и полезай в воду! – Потребовала воительница.

Веснушчатый воришка взялся извлекать весло из уключины. А мысли Фроси уже бежали туда к домику, где удерживали Ингрид. Чем быстрее она окажется там, тем меньше они успеют навредить подруге. Фрося повернулась к парню и еле успела увернуться от весла, которым тот целился в её голову. Деревянное оружие прогудело над головой и Фрося, не целясь, выстрелила. Воришка захрипел, а воительница, уже как следует, прицелившись, вогнала второй болт ему в сердце. Тело плюхнулось за борт, Фрося еле удержала лодку от того, чтобы та не перевернулась.

Течение и вправду было сильным. Пока Фрося достала второе весло из уключины, лодку снесло вниз на добрых две сотни шагов. С одним веслом было трудно направить лодку к берегу, но воительница справилась, прилично умаявшись.

Оказавшись на берегу, Фрося с облегчением вздохнула. Лодку она привязывать не стала, поскольку сильно спешила, а лодка с одним веслом была неудобной и почти неуправляемой, особенно если плыть против течения. Кроме того, можно было позже воспользоваться лодкой похитителей. На ней она и пойдёт вверх по реке после того, как разберётся с бандитами. Лишь бы с Ингрид было всё в порядке! В темноте Фрося подобралась к причалу, тут она заметила одного из бандитов. Мужик с красной половиной лица, озираясь по сторонам, набрал в ведро воду прямо из реки. Видимо это и был тот самый Копчёный, о котором ей рассказывал воришка. Справившись с этим нехитрым делом, бандит направился в дом.

Фрося дозарядила арбалет двумя новыми болтами и прежде чем отправиться вслед похитителю, внимательно осмотрела лодку. Тут на дне деревянной посудины нашлось свежее кровавое пятно. Но прежде чем стрелять без разбору, всё равно следовало убедиться, что это именно похитители, а не случайные люди. Воительница оказалась у двери дома, проверила своё вооружение и обмундирование, нацепила на голову новенький шлем. Этот был без красного гребня, который по статусу полагался только сотникам или тысячникам. Зато такой шлем был не так заметен, привлекая к его носителю меньше ненужного внимания.

Воительница потянула на себя ручку двери, та, тихо скрипнув, легко открылась наружу. Фрося вошла в дом с арбалетом наперевес. Сзади, самостоятельно закрываясь, легонько стукнула перекошенная дверка. Фрося остановилась и прислушалась. Маленький коридор оканчивался дверью налево и открытой кладовой. Из комнаты слева в коридор падал свет, превращая предметы в коридоре в смутные серые тени. Рядом с входом в кладовую стояла приставная лесенка, ведущая наверх на сеновал. Воительница сделала шаг вперёд, и тут же на неё обрушился удар. Со звоном деревянная дубинка врезалась в её гладкий стальной шлем. За сокрушительным ударом последовал толчок откуда-то сверху. Кажется, на неё кто-то упал, и воительница завалилась на пол. Голова раскалывалась от боли, ноги и руки были ватными и не слушались. Уже почти теряя сознание, Фрося услышала топот ног. Её подхватили под руки и потащили к свету.

После совещания я отправился обратно в лагерь. Непривычно было ходить без своих телохранителей. Степан выделил для моего сопровождения четверых Междуреченских щитоносцев. Я вздохнул. Жаль было терять такого телохранителя как Витька. А Дед ещё до сих пор не проснулся. Он так и оставался под действием чар Фрикса. И Евфросиния куда-то запропастилась, причём вместе с Ингрид. Я опять вздохнул. Мои временные телохранители-щитоносцы молчали. Витька бы уже что-нибудь ляпнул, Дед бы не остался в долгу, а воительница могла бы дать им обоим фору по части разговорчивости.

Мне вспомнился Всеволод, который погиб во вчерашнем бою, успев при этом сразить коня под Фриксом. Вот это невосполнимая потеря. Я безмерно уважал Всеволода, ценил как друга, а он отвечал мне тем же. Надёжный и правильный парень, справедливый к другим людям, как к самому себе. Как же так!? Неужели он погиб ни за что!? Я искренне надеялся на то, что Фрикс сдохнет как старый шелудивый пёс в своём костяном коконе. Тогда смерть моих друзей будет не напрасной.