Ольга Елисеева - Огненный рубеж [сборник litres]

На совете дружно порешили: идти к Оке-реке под русские крепости Таруса и Олексин, встать там против бродов и потребовать у князя Ивана выход за девять лет. А если московский правитель снова откажется, перейти Оку и разорить все южные уделы его княжества.

Орда двинулась в поход. Но вскоре разведка донесла, что русские отряды появились как раз возле Тарусы и Олексина! Это было похоже на предательство.

Ахмат-хан снова потребовал собрать совет. Получалось, что русских кто-то предупредил?.. Нужно было срочно менять план, и тогда Ахмат вспомнил о хвастливом поляке.

Поверенный короля Казимира незамедлительно был доставлен в ханский шатер.

– Садись, вәкил [13] Поверенный, доверенное лицо (татар.). , и слушай! – грозно приказал Ахмат-хан. – Твой господин, король Казимир, обещал мне помощь. Так вот, час настал! Ступай к королю и передай: мне нужны немедленно проводники, чтобы быстро обойти войско князя Ивана, там, где он не ждет! Даю тебе сроку – одну луну. Можешь идти!..

Поляк в полном недоумении подчинился, понимая, что перечить степняку – себе дороже. Однако он так и не уразумел, в чем причина столь грозного предупреждения. Радуясь, что его отпустили подобру-поздорову, Войтовский собрал скарб и отправился в родной Полоцк, рассчитывая сначала побывать в своем имении, отдохнуть от тягот походной жизни, а уж затем навестить короля в его летней резиденции в Гродно.

Минуло почти две луны, когда терпение Ахмат-хана закончилось. В ярости он приказал казнить трех польских шляхтичей, по глупости оставшихся дожидаться своего господина в татарском стане. Затем, выслав, как и прежде, конные разъезды, орда двинулась на запад, огибая долину Оки, и к концу лета пересекла границы Великого княжества Литовского.

Тут наконец-то в ставку хана явился перепуганный посланник короля Казимира и сообщил сердитому степняку, что его величество сейчас не может участвовать в походе на Москву, потому как с юга на него движется войско крымского хана Менгли-Гирея, жжет города и веси, угоняет скот и селян.

– Мой младший брат Менгли возомнил себя великим ханом? – скорее удивился, чем разозлился Ахмат. – Что ж, мы накажем его позже. Сначала нужно вразумить русского князя!..

Он потребовал от посланника Казимира проводников, хорошо знающих Заочье, чтобы провести ордынские тумены в обход русских отрядов, растянувшихся вдоль реки от Серпухова до Калуги.

Димитрий был призван в ханский шатер.

– Многомудрый Тимур много раз заступался за тебя, урус, убеждал меня, что ты – верный нукер, – надменно заговорил Ахмат. – Пришло время доказать это. Ты ходил в разведку летом в эти места. Что скажешь? Есть ли на реке достаточно удобное место, чтобы мои воины могли беспрепятственно перейти на тот берег?

– Есть, великий хан, – не моргнув глазом, ответил Димитрий. Он прекрасно понимал: Ахмат устраивает ему очередную проверку, и рассудил, что если укажет неверное место – не сносить ему головы. С другой стороны, он верил, что воеводы государя Ивана Васильевича тоже знают все броды на Оке и ее притоках и уже приняли меры по их защите. – Недалеко от устья реки Угры, что впадает в Оку возле Калужской крепости, мы нашли удобную излучину – широкую и низкую. На левом берегу там стоит православный монастырь, берега пологие, не болотистые. Наши лошади легко перейдут там реку, даже спешиваться не придётся.

– Отлично! Отправляйся с кыпчаками хана Газмана, покажешь брод и подходы к нему…

Осень в этих местах уже вступила в свои права. Перелески оделись в яркие желто-красные наряды, луга и опушки вызолотились переспевшими травами, а речные воды налились тяжёлым, стальным холодом.

Димитрий ехал неспешной иноходью рядом с ханом Газманом, держась, впрочем, немного в стороне и сзади. Хан что-то бурно обсуждал со своим верным советником, старым нукером Талгатом. Говорили они громко, но Димитрий мало что понимал, поскольку разговор шёл на одном из кыпчакских наречий. Вдобавок к Димитрию с самого начала похода привязался этот малолетний Куян. Он ни на шаг не отходил от «абыя Дамира» [14] Абый – старший брат (татар.). , ловя каждое его слово и только что в рот не заглядывая!.. У Куяна же рот не закрывался с утра до ночи. Парень болтал обо всём – что видел, что слышал, что узнал за прошедший день. Умолкал он лишь на время еды да короткого сна.

Вот и теперь он пристроился стремя в стремя слева от лошади Димитрия и в подробностях рассказывал ему, как два дня назад поймал в ручье огромного алабуга [15] Окунь (татар.). – колючего, полосатого и зубастого.

– Чуть палец мне не откусил! – хвастался мальчишка, показывая свой распухший и покрасневший мизинец.

– Приложи лист порезника, – посоветовал Димитрий, – не то лихоманка прицепится, сгоришь.

Он сказал это по-русски, задумавшись. Кыпчак не понял и вытаращил на «абыя» удивленные глаза. Димитрий некоторое время с усмешкой смотрел на него, потом смилостивился.

– Дару үләнен табу – бака яфрагы, [16] Найди лечебную траву – подорожник (татар.). – повторил он по-татарски.

Мальчишка благодарно закивал и пришпорил своего коня, ускакал куда-то в сторону. Димитрий же вернулся к тяжким думам. Мутное, нехорошее чувство не отпускало его с самого разговора в шатре великого хана. Он не мог отделаться от впечатления, что Ахмат специально спровадил его подальше, желая быть уверенным, что никто и ничто не сможет проникнуть в его планы. «Что же ты задумал, хан?..» – эта мысль шершнем гудела в голове, мешая сосредоточиться на чем-нибудь другом.

Вернулся Куян и радостно продемонстрировал Димитрию обмотанный зеленым листом палец. Он наладился было снова рассказывать про рыбалку, но тут Димитрия осенило.

– Погоди-ка, – остановил он парнишку, – про рыбу я понял, а вот что там говорит хан Газман – никак в толк взять не могу. Может, ты разберешь?..

Уловка удалась. Куян быстренько перестроился между Димитрием и мурзой, немного послушал и принялся перетолковывать:

– Хан Газман говорит о том, сколь мудр великий хан Ахмат и как глупы урусы… Он говорит, что наши… ялтыравык [17] Лазутчики (татар.). видели их отряды по всему берегу Оки. Урусы ждут нас там, а мы их обойдем через Угру!.. Здорово придумано!.. Да, абый Дамир?..

У Димитрия нехорошо ёкнуло внутри, но он не подал вида.

– Погоди-ка, ты всё правильно понял?.. А куда же тогда ведёт нас хан Газман?

Куян пожал плечами и снова навострил уши. Наконец он растянул рот до ушей и, подпрыгивая в седле от возбуждения, сообщил:

– Хан Газман говорит, что нам оказана великая честь стать приманкой для урусов, пока великий хан поведёт остальных непобедимых воинов другим путем…