Владимир Поселягин - Уникум [litres]

– Я согласна, – негромко сообщила военврач.

– Да я так и понял. Что у вас в корзине?

– Немного еды и моя форма с документами. Я их сохранила.

– Просто отлично. Вам нужно отойти и переодеться в вашу форму. Не делайте такие глаза, я вывезу вас из города под видом члена диверсионной группы, которую планируют закинуть в советский тыл.

– Ясно. Тогда есть возможность ещё одного командира вывезти?

– Два места, – кивнул я. – Правда, в люльке пулемёт, если подпольщики его заберут, место будет.

– Я поговорю. Вам лучше отъехать подальше и встать на перекрёстке. Напротив дома, где мы переоденемся. Выйдем в советской форме и сразу поедем.

– Добро.

Я отъехал на перекрёсток. Пока ждал, подошел патруль, но они проверили мои документы и направились дальше. Заметив, как со двора выглянул тот парнишка, что наблюдал за мной, я завёл мотоцикл и, подкатив к дому, заехал во двор. Это была частная усадьба. Пулемёт и боеприпасы к нему тут же забрали, автомат я тоже отдал. С военврачом вышел аж целый старший майор НКВД, заметно хромая. Видимо, из госпиталя. Что меня расстроило, было видно, что они пара с врачом, ловить тут нечего.

– Старший майор госбезопасности Маринин. НКГБ, – представился он.

Пришлось раскрывать своё инкогнито. Ответно козырнув, сообщил:

– Старший лейтенант бронетанковых войск Бард.

– Военврач второго ранга Панова, – представилась врач, когда я перевёл на неё вопросительный взгляд.

– Времени терять не стоит, график у нас плотный.

– Какие у вас планы? – спросил майор, устраиваясь за мной, Панова села в коляску.

– Извините, товарищ старший майор, но это тайна. Пока же вы в моём отряде назначаетесь начальником особого отдела, товарищ Панова – старшим врачом. А теперь поехали.

Мы покинули двор, и ворота за нами сразу же заперли. Прохожие на нас оборачивались, возможно Маринина узнавали, всё же местный сотрудник. На выезде из города нас остановили на посту. Подошедший лейтенант, с интересом изучая моих пассажиров, поинтересовался:

– Рядовой, в чём дело?

– Дело СД, – показал я жетон СД. – Проводится операция совместно с абвером.

– Проезжайте.

Он махнул рукой, и нас пропустили, так что вскоре мы скрылись за пеленой поднятой пыли. Когда город остался километрах в шести позади, я сделал круг по полевым дорогам и повернул обратно. Маринин, видимо, это обнаружил и уточнил, крикнув мне на ухо:

– Почему возвращаемся?

Пришлось остановиться, чтобы не кричать. Причём всего в километре от нас тяжёлая зенитная батарея стояла, откуда нас отлично видно было.

– Наша цель в трёх километрах от Минска. Это лагерь военнопленных, где содержатся командиры РККА. Задача стоит такая: освободить их, вооружить за счёт складов на окраине Минска, потом захватить ремонтную базу с бронетехникой, поставить танки на ход и только после этого выполнять задание, полученное мной. Мне нужен мощный бронетанковый кулак, и я собираю его.

– Вы думаете, у вас получится?

– Это не первая моя операция. Советую не мешать, а только наблюдать, наверняка позже вас заставят провести анализ моих действий.

– Возможно, – согласился тот.

Мы покатили дальше, пока я не увидел то, что мне и было нужно. Группа советских пленных ремонтировала деревянный мост через небольшую речушку. При них был ЗИС-5 с открытым кузовом, наполненным досками, а также четверо немцев. Один с автоматом – унтер, похоже. Притормозив перед мостом, я выхватил наган, который прижимал внутренней стороной бедра к сиденью, и быстро сделал четыре выстрела. Свидетелей не было. Унтер, настороженно на нас поглядывавший – всё же двое в форме советских командиров, – сделать ничего не успел. Заглушив мотоцикл, я уточнил у пленных, действительно ли немцев было четверо. Те подтвердили. Я скомандовал:

– Построиться.

Семнадцать бойцов выстроились у машины. Командир оказался в звании старшины. Половина сапёры, остальные просто крепкие бойцы, взятые для тяжёлой работы. Оказалось, на эту работу в лагере военнопленных был конкурс. Тут кормили лучше и сытнее. Голодные много не наработают.

– Товарищи бойцы. Предлагаю вам вместо позорного плена снова встать в строй и бить вероломного и подлого врага. Добровольцы, шаг вперёд!

Строй, как единый организм, сделал шаг. Может, и были сомневающиеся, но грозный вид майора госбезопасности явно отбивал любое желание идти против своих. Среди бойцов аж трое шофёров были, Панову посадили в кабину, майор со мной в коляске ехал, бойцы в кузове разместились, и мы покатили к лесу, что виднелся вдали. Оружие бойцы разобрали между собой, автомат старшина взял.

Оставив в лесу группу с Марининым за старшего, я решил отлучиться. Забрал ЗИС с документами и погнал к месту встречи с группой десантников. За час добрался, при том что меня трижды останавливали и проверяли кузов. Наряд оказался на доставку в другое место, но я говорил, что унтер отправил меня за командиром взвода, а тот отдыхает в одном из сёл. Как ни странно, прокатывало, и я ехал дальше.

Добравшись до места, я вышел из кабины и закурил. Это сигнал, что всё в порядке. Папиросы с собой были, вот только я не имел привычки курить. К счастью, дымить недолго пришлось, вскоре показались все трое диверсантов. Капитан сообщил, что они нашли аэродром, я поблагодарил и отправил их в кузов, досками аккуратно забросав, после чего мы поехали обратно. Меня не остановили – через те же посты проехал, и вернулся к лесу, где оставил парней и Маринина с Пановой.

По пути, недалеко от наших, мы одиночный грузовик остановили, убив водителя. Машина была нужна. Кузов крытый и не пустой. К счастью, солдат в нем не было, но мы обнаружили кое-что интересное. Тут санаторий недалеко, где отдыхают после ранений германские офицеры, вот туда и везли доставленные из Франции сыры, вина, фрукты и другие деликатесы. В общем, продовольствие. Хотя и специфическое.

Когда закончились проверка и знакомство, я попросил Панову провести инвентаризацию новых трофеев, выдав ей трёх бойцов. Пусть определит, чем оттуда можно народ кормить, и выдаёт старшине, а тот уже распределит. Сам же с капитаном отошёл к машине и, расстелив карту, стал вводить его в курс дела. Именно на десятников я возложил большую часть работы, о чём сразу поставил его в известность.

– Значит, смотри. Вот здесь лагерь военнопленных. Там содержатся наши командиры. Пока полторы тысячи, но их вывозят мелкими партиями и отправляют дальше в Польшу или Германию. Лагерь нужно освободить, желательно тихо, он находится в трёх километрах от окраины Минска и в километре от одной из зенитных батарей. Там ничего не должны заподозрить. Охрана лагеря – полнокровный батальон охранной дивизии. Усилили после нескольких попыток массовых побегов, до этого рота была. И командиров наших содержат в большом песчаном карьере. Условия содержания чудовищные, тела умерших не выносят по нескольку дней, сами понимаете, что там творится. Раньше я рассчитывал на полный состав, сейчас думаю, что в строй сможет встать едва ли половина, остальные ослаблены и больны. Увидим по ситуации.