Иван Ланков - Охотники за туманом

Но это был успех! Вот она, река! С брызгами и шумом бежит по камням вниз по склону и скрывается в стене тумана на дальнем краю Михайлова холма. И не какой-то скромный ручеек или болотце, которое за пару дней пересохнет, как выходило у Пахома раньше. Настоящая, полноводная. Здесь, у истока, она еще не очень большая, метров пять шириной. Глубина – как и у всякой горной речки, Михайле на середине где-то по пояс будет. Но лиха беда начало. Главное – получилось!

Легкая тень заслонила солнце и Пахом, недовольно скривившись, дотронулся крупного – в корзину размером – багрового кристалла, лежащего у телеги. Как только коснулся пульсирующего камня, окутавшие кристалл струйки тумана мгновенно растворились. Ишь ты, каменюка! Не нравится на солнце-то? Укрыться хочешь? Ну потерпи немножко. Сейчас ребята искупаются и мы, с божьей помощью, доставим тебя в укромное место. В мраморный зал, к алтарю. Там темно, прохладно и нет прямых солнечных лучей. Тебе понравится. Да и братьев твоих там уже много скопилось, так что не соскучишься.

А Михайлов холм такими темпами скоро уже пора будет переименовывать в Михайлову гору. Уж очень активно растут вверх каменные склоны. Сюда-то телега с горем пополам дотащилась, хоть и пришлось в некоторых местах подталкивать. А вот дальше, похоже, Михайле придется охотиться одному. Вряд ли битюг сможет подняться по таким склонам. Тут не конем надо быть, а горным козлом!

Пахом сел и огляделся вокруг. Каменистый холм начинался где-то в полуверсте на восток, и последние метров двести начал круто забирать вверх. Судя по местности, Михайла с Василием сделали тут подряд несколько двойных охот. Вон, и тут, и там торчат артефакты – приметные глыбы затейливых форм. А если глянуть на восток – то по самому гребню холма идет стена тумана. Тут уж не угадаешь, что там, за пеленой – вверх идет гора али вниз? Хотя чего тут гадать. Закономерность уже примерно понятна. Кто в туман войдет – под того местность и сформируется. И хорошо если природа озаботится как-то сгладить переход между разными типами местности. А то ведь запросто может получиться сразу посередине горы крутой обрыв или ущелье открыть.

Собственно, на это и был расчет у Михайлы, когда он предложил Пахому устроить тройную охоту. Да не абы где, а во вполне конкретном месте.

В том секторе, где Пахом поучаствовал в тройной охоте с кудрявым верзилой и его конем – заметный такой провал. Поверхность горки резко уходит вниз, образуя небольшое ущелье. Из которого, собственно, и вырывалась бурная река. Михайла перед охотой специально учил Пахома, куда именно надо загонять монстров прежде чем начать стрелять. Рисовал схемы, слова всякие умные говорил – какие-то карсты, сифоны… Пахом особо в тонкостях не разобрался, но суть уловил – Михайла предполагает, что такое сочетание уже открытых им артефактов местности создает хорошие природные условия для появления родника или, если повезет – озера.

Повезло, и даже с излишком. Полигон, где происходил бой, был полон камней и неровностей. Монстры – уже шустрые такие пауки-переростки с шипастыми лапами – как и раньше, не желали собираться втроем. Двое слепились в многолапое малоподвижное чудище, а третий бегал кругами и все норовил заскочить за спину охотникам. Вот тут-то скалы и помогли. Битюг Василий ловко отбил задними копытами по одиночному паучку и тот кубарем покатился к слипшейся паре монстров. Монстр отчаянно шкрябал лапами по камню, пытался затормозить, да куда там! Впустую проскрежетав когтями по базальтовой глыбе паук с разгону влетел прямо в слипшуюся пару. В этот момент охотники дружно дали залп.

Стечение обстоятельств, везение или еще что, но тройная охота была зачтена. Ветер, который сдувал туман с открывшегося сектора был особенно сильный, почти что шквальный. Да и сам сектор оказался большой, чуть ли не полверсты в поперечнике. Боярин что-то там говорил про нелинейную зависимость между размером добытого кристалла и открываемой территорией, но Пахом особо не стал в этом разбираться. Они, баре, умные, вот и нехай теории строят. Его дело – ходить в поле и приносить оттуда пищу для размышлений разнообразным теоретикам. Так сказать, фактический материал.

Битюг Василий накупался и, тяжко ступая копытами, вышел из реки. Следом вышел мокрый Михайла. Вот же медведь, все ему нипочем! Хоть бы мурашками покрылся для приличия, но нет. Стоит красный, будто только что из бани. У этих сибиряков явно какие-то свои собственные отношения с холодом, простым смертным не понять.

— Гляди, братюнь! — Михайлся раскрыл ладонь и показал Пахому маленький черный камушек. — Свезло нам с тобой так свезло. Трижды, можно сказать!

— Что это?

— Этот камень называется – магнитный железняк. Третье наше везение.

— А второе какое? Первое-то понятно – тройной волшебный кристалл…

Михайла махнул рукой.

— Да кристаллы-то – пес с ними! Первый раз нам свезло что реку открыли. Я, признаться, больше чем на озеро не рассчитывал. Второй раз – что на этой реке можно мельницу поставить. Гляди, тут даже запруду делать особо не надо, мать-природа сама постаралась. Вон там и там слегка камни в сторону убрать – и готово.

— А зачем здесь мельница-то? Мукомольня же есть там, у острога…

— Так не муку молоть, братка. Руду железную дробить будем. Говорю же – свезло нам!

— А ты, Михайла, в горном деле хорошо разбираешься?

Тот широко улыбнулся и с гордостью сказал:

— Ну а как же! Я ж с Урала родом!

Туман опять начал лентами опутывать пульсирующий багровым кристалл.

— Гляди, не нравится ему на открытом месте-то. Пора бы его домой тащить, брат лихой. А то еще истает на солнце…

— И правда. Вася, ну-ка поди сюда. Давай-ка, полезай в гуж. Домой пора!

Мужики быстро запрягли битюга в телегу, после чего исполнили гимнастическую репризу – поднять с земли большой кристалл таким образом, чтобы его одновременно касались все трое одушевленных. Это оказалось не так уж и сложно. Михайла просто показал, как его вдвоем закатить по конской ноге на холку, опереть на хомут и потом просто встать по бокам коня и придерживать камень руками, каждый со своей стороны. И не надо никаких там джигитовок и прочих цирковых трюков, как сначала думал Пахом. Все-таки с практичностью и смекалкой у Михайлы все в порядке. Одно слово – сибиряк!

Стрелец осторожно потряс Николая за плечо. Тот мгновенно открыл глаза, отбросил в сторону легкое шерстяное одеяло, спустил ноги с лежанки и сел.

— Что?

Картонка молча ткнул рукой в сторону дороги. Его бесстрастное лицо тускло освещалось светом углей из едва тлеющего костра. Николай потряс головой, прогоняя остатки сна, сунул ноги в сапоги, застегнул ремень и вышел из шатра. Немного ныла порезанная на вчерашней охоте рука, но опухоль вроде уже спадала. Ничего страшного. В крайнем случае саблю он может держать и в левой. А уж стрельбе-то повязка на ладони точно не помешает. Разве что заряжать теперь получается не так быстро. Ну да это пройдет за пару-тройку дней.