Егорлык - Боевой 1918 год 2

Тот удивился:

— Да?

— Ты вот буквально каждой буквой своей фамилии дорожишь?

Собеседник прищурился:

— Поясни.

Я улыбнулся:

— Просто, каждый раз называя тебя по фамилии, я ощущаю себя немножко грузином. Вот сам послушай товарищ Фрунзе — Э!

Михаил улыбнулся в ответ:

— И что предлагаешь?

— Убери последнюю букву и останется — Фрунзе. Коротко и хлестко, словно удар клинка. Понимаю, что не мне с трехбуквенным ФИО подобное рекомендовать, но ты подумай. Ведь звучит!

Комфронта на пару секунд замолк, обкатывая идею и кивнул:

— Я подумаю. — после чего притянул к себе и похлопывая по спине пробурчал — ты там сдуру сгинуть не вздумай. Ты нам всем очень нужен.

Что ответить? Остается только благодарно хмыкнуть в ответ:

— Я знаю!

Привстав на колено, я наблюдал в бинокль за ротной колонной кайзеровский войск, размеренно топающей по проселку. Наблюдал и радовался — хорошо идут. Не растягиваясь, соблюдая заложенные в уставе требования дистанций на марше. А это значит, что наши задумки были верными и основное ядро роты (может, за исключением обоза) сразу должно попасть под удар. Михаил, сосредоточенно сопящий рядом подтвердил мои мысли:

— Вроде, правильно рассчитали. Только, офицеры что-то сильно вперед вырвались.

Часть комсостава, едущего на коняшках в голове роты, действительно слегка увлеклась, но это не представляло никакой угрозы планам. Чего нам эти пять человек? Главное, что головной дозор уже проскочил дальше, а боковые нас не увидели. И соответственно, буквально через минуту мы будем наблюдать как сработает первая в этом мире полноценная минная засада. Хотя, наверное, надо по порядку…

Как я уже говорил, после наших сольных выступлений добровольцы в батальон поперли косяками. Мне было не до собеседований, но некоторые, все-таки, проходили через мои руки. Вот одним из них и стал бывший мичман — Пташкин Михаил Анатольевич. В первую секунду, от вида этого морячка в офицерской тужурке, я аж опешил. Уж очень у него физиономия характерная была. Особенно доставлял шрам на брови и верхней части щеки, делающий рожу добровольца совершенно бандитской. Ей богу, встреть такого в темном переулке, стрелять бы стал сразу и без предупреждения. Но начавшаяся беседа, почти сразу переломила все предубеждения. А когда Пташкин первым заговорил о минной войне, я понял — это то, что мне нужно.

Ведь те же мины, как концептуальную идею, придумали давно. Только порох освоили, так сразу начали соображать, как бы половчее его применить в деле смертоубийства? Но с порохом получалось не очень. Эффект был лишь в случае использования очень больших объемов. Да и капризен он: чуть подмок и всё — толку не будет. Зато после изобретения взрывчатки, дело сразу сдвинулось и первые мины (в более-менее привычном нам понимании слова) начали использовать еще американцы в своей гражданской войне [27] Мина Рейнса. .

Но там, скорее, был пробный шаг, с невнятным результатом. Поэтому, на какое-то время все затихло. Как раз, до начала первой мировой. Вернее, до первого применения танков. Тут, внезапно, отличились немцы. Потрясенный видом плюющихся огнем самодвижущихся английских «цистерн», сумрачный тевтонский гений моментально разродился гениальной идеей — если корабли на море можно топить при помощи мин, то почему это же нельзя сделать с сухопутными линкорами? И выдали на-гора идею противотанковых мин.

После чего, был сделан следующий логичный шаг, насчет мин противопехотных. Правда, поначалу, изобретатели чесали репу относительно способа применения. Вот мы установили мины перед своими окопами. А как наступать? Ладно — установили с проходами для наступления. Но война шла позиционная и артиллерия на западном фронте долбила так, что после пары артналетов, мины надо было устанавливать снова. С другой стороны, они стоили достаточно дешево, зато прибавляли командованию спокойствия и отличнейшим образом дополняли противопехотные рогатки с проволокой. То есть, полностью выполняли задачу — сбивать атакующие вражеские порывы, останавливая темп наступления до тех пор, пока под огнем пулеметов, противник не побежит назад. Сим мировая военная мысль была полностью удовлетворена и дальше, в этом направлении, уже никто не рыл.

Поэтому, когда Пташкин, несколько стесняясь, и готовясь к возражениям, стал рассказывать свою идею минных засад, я его поддержал категорически и безоговорочно. После разговора, сразу дал распоряжение о принятии и его и его людей в количестве двадцати пяти человек, в батальон морской пехоты. Так что теперь мы будем наблюдать, как у нас все получится на этом проселке.

А мою идею с самолетами, пока пришлось похерить. По чисто климатическим причинам — мы почти неделю в рейде и все это время, каждый день, идет дождь. Хоть по полчаса, но идет. В остальное время просто облачно. Вернее: солнце — ветер — облачно — дождь. И так по кругу. Благо, грязь успевала подсыхать и дороги не развезло, но авиацию, один фиг не используешь. Жаль. Просто у меня к этому уже все было готово. Включая даже рации вкупе с радистами.

Кстати, со связью все произошло достаточно интересно. Оно как вышло — уже находясь в Крыму, узнал, что тут отираются несколько представителей дома Романовых. Ну отираются и отираются. Мне они не мешают. Единственное что заинтересовало — а как эти ухари вообще умудрились выжить? Матросики-то, своих офицеров резали, только шум стоял, а этих почему-то не тронули. Хотя, вроде сам бог велел, заземлить «проклятых кровопийц.»

И тут узнал интересную штуку — оказывается, Александр Михайлович Романов, был не просто дядей последнего царя, а еще и являлся шефом российской авиации. При этом, настолько хорошим шефом, что авиационная братия, в прошлом году, не дала его в обиду. Летуны, как я уже говорил, пользовались авторитетом среди матросни, вот Романовы и выжили.

В начале, узнав эту историю, лишь пожал плечами, но потом посетила дельная мысль. Так как Жилин, по своим каналам, все еще продолжал поиски радиостанций на необъятных просторах страны, я прикинул — они ведь предназначались для самолетов? При этом, товар эксклюзивный. И возможно, бывший главный авиатор, может подсказать в каком направлении их искать? Наверняка, именно он продавливал столь недешевую покупку. Поэтому, решил съездить в «Ай-Тодор», где сейчас обитала банда Романовых.

Те, от жизни ничего хорошего не ждали, поэтому мой приезд поначалу их сильно переполошил. Но узнав кто я такой — несколько оттаяли. Газеты они тоже читали, вот и были в курсе что из себя представляет Чур. Сам Александр Михайлович, оказался мужчиной небольшого роста с явно прослеживающимся сходством с профилем на золотом червонце. При этом, в личном разговоре, он особо не гоношился. Пальцы не гнул, зато реально помог, указав куда могли загнать купленную аппаратуру. Я, как культурный человек, поблагодарил и уже уходя, лишь выдохнул сквозь зубы. М-да, пообщались… Нет, так-то получил все что хотел. Заодно избавился от иллюзий. Это ведь в нашем времени, люди напрочь забыли, что значат сословные различия. Многие, (особенно этим грешат американцы), вообще считают, что царь, это такой парень, который залез на трон и напялил корону. А в свободное от работы время, ничем не отличается от других граждан. Всегда готов бахнуть по пивасику, или поболеть в толпе фанатов за любимую футбольную команду. Ну и другие сановники, ему под стать.