Егорлык - Боевой 1918 год 2

От осознания проблемы, на какое-то время завис, но потом, взял себя в руки. Блин! Чего я туплю? Нафиг нужны земные стрелки, когда есть воздушные! Пусть их меньше, чем рассчитывалось, исходя из увиденного количество пулеметов, натыканных в «Муромце». И квалификация неизвестна. Но неужели не получится отобрать хотя бы троих для моего дела? Я ведь, с переполоха, уже был даже согласен на то, чтобы самолеты действовали не парой, а по одному.

Чтобы долго не рассусоливать, приказал вести экипажи в учебный класс. Все-таки здесь целая летная школа была, поэтому помещений с досками и мелом хватало. И к слову сказать, судя по тому как прилетевшие здоровались со встречающими, они друг с другом знакомы. Может мои летуны тут когда-то и учились. Было бы неплохо, так как работать станет легче. Или тяжелее? Ведь кто его знает какие раньше были взаимоотношения между офицерами-пилотами и наземным персоналом? Хотя, вряд ли плохие, так как видимое мною общение, было вполне доброжелательно.

Под эти мысли, времени не терял, разрисовывая на доске свою задумку, обозначив самолетик, атакующий вражьи войска и тянущиеся от него пунктиры пуль. Пока рисовал, очередной раз сожалел о малом количестве стрелков. Ведь экипаж «Муромца» состоял из пилота-капитана, второго пилота, пилота-штурмана и механика. А пулеметчиков, как таковых, было всего четверо. Двойное количество пулеметов при этом, объяснялось просто — во время атаки вражеских истребителей бортстрелки бегали от точки к точке. Ну в самом деле, не таскать же оружие с собой, при атаке с другого направления?

Как раз к окончанию моих художеств в помещение зашли экипажи. Я предложил садиться и сообщил:

— Товарищи, я вам уже вкратце рассказал о предстоящей задаче. Но, жизнь, мля, внесла свои суровые коррективы. До меня слишком поздно дошло — нет никакой гарантии, что наши земные пулеметчики, поднявшись в воздух, не впадут в панику. Понятно, что человек ко всему привыкает, но этого времени у нас нет. Да и горючего, чтобы их катать до появления иммунитета, не так много. Поэтому, я обращаюсь к вашим бортстрелкам — у вас есть навыки обстрела наземных целей? Хотя стоп — откуда они у вас возьмутся? Спрошу по-другому — на сколько вы сами себя оцениваете? Хватит ли вам навыков, в том случае, если самолет будет ходить по кругу радиусом метров пятьсот, качественно поражать наземный цели?

Парни начали переглядываться, а потом поднялся Данилов:

— Товарищ Чур, сейчас об этом говорить преждевременно. Как вы верно заметили, такого опыта у нас нет. Да и ни у кого его нет. Ведь ваша идея, выходит вообще за все рамки известной нам стратегии применения летательных аппаратов.

Летун задумался, подбирая слова, а я его не подгонял. Ну да. До того, чтобы использовать самолет как штурмовик, еще никто не додумался. Тем более, сейчас речь идет даже не о штурмовике, а о ганшипе. То есть, об очень узкой нише применения, возможной только в том случае, когда противник не обучен борьбе с авиацией и у него отсутствуют нормальные средства зенитной обороны.

А парень, тем временем, продолжил:

— Так что, тут лишь практические испытания покажут. Надо сделать мишенное поле и совершить несколько пробных вылетов. Но я думаю, что наши товарищи не подведут. Если уж они по аэропланам попадали, то мимо целей на земле, точно не промахнуться. А в их умениях вы даже не сомневайтесь, ведь эти люди прошли тщательнейший отбор среди обычных пулеметчиков. В авиацию брали только лучших. И без бахвальства скажу, что каждый из моих подчиненных, роспись одной очередью поставить сможет!

Хм… про это я даже не подумал. В смысле — про отбор. И по логике, получается, что сейчас передо мною стоят специалисты уровня парней Михайловского. Те тоже, показывая умения работы с пулеметом, крестики и круги на стене выписывали. Ладно, посмотрим на этих виртуозов в деле. Но комментировать ничего не стал, лишь кивнул:

— Добро. Мишени сделают и установят уже сегодня. Они будут изображать немецкую ротную колонну на марше. Горючего у нас пока хватает. Патроны вам подвезут. Так же доставят панцири Чемерзина. Поэтому, с завтрашнего дня, приступайте к тренировкам. Далее — достав из планшетки карту я развернул ее на столе — Командиры экипажей и штурманы подойдите сюда. Вот видите, как железка от Симферополя идет? Поэтому где-то вот здесь и здесь, необходимо будет создать аэродромы подскока. Туда будут завезены боеприпасы, горючее и наиболее необходимые расходники. Выставлена охрана.

Матушевский, удивленно переспросил:

— Аэродромы подскока?

Я кивнул:

— Они самые. Временные места базирования, расположенные в непосредственной близости от предстоящего театра боевых действий. Не думали же вы к Армянскому Базару [25] Старое название г. Армянска. летать от Севастополя? Так никакой горючки не напасешься. Да и со связью могут возникнуть проблемы. А так — на каждом аэродроме будет взвод охраны, который и вас и самолеты, и техперсонал прикроет.

Данилов нанес точки на свою карту и поинтересовался:

— Кто будет подготавливать поле к нашему прилету? Ну и все остальное для нормальной работы?

Я лишь развел руками:

— Кто лучше вас знает, что именно нужно? Никто. Так что — сами. Всё сами. Правда, сейчас там работают летные специалисты, но последнее слово все равно за вами. Поэтому, можете воспользоваться частью личного состава Качинской школы. В том смысле, что можете взять с собой необходимое количество специалистов. Еще будет придано два взвода моряков-черноморцев.

Летун скептически глянул на меня:

— Черноморцев?

— Их самых. Вы не беспокойтесь. Вполне нормальные ребята. — глянув на часы, добавил — К вечеру должны прибыть ваши коллеги. Василий Ремезюк и Михаил Ефимов. Они как раз площадки для подскока и подбирали.

Матушевский обрадовался:

— О! Василия я знаю! И о Ефимове слыхал.

В принципе, это ожидалось. Авиаторов сейчас очень мало так, что они все напрямую или опосредственно, друг с другом знакомы. Тем лучше. Поэтому лишь кивнул:

— Вот и хорошо. Ремезюк сейчас является командиром авиации Красного Крыма. Так что с ним станете плотно сотрудничать. Он вам тут всё подскажет. Ну а для информации — комиссар революционного Севастопольского совета у нас Филипп Задорожный. Он в Каче служил. Знаете такого? — пилоты кивнули, а я на всякий случай уточнил — В прошлые времена у вас конфликтов с ним не было? Вот и хорошо. Поэтому, можете относительно матросов не напрягаться. К летчикам у них вообще никаких претензий нет. Скорее, даже наоборот, невзирая на ваши прошлые офицерские звания.

Тут я сказал чистую правду. Матросня к летунам относилась с пиететом. Ну это понятно — профессия редкая с которой еще не сошел флер романтичности. Да и вообще как-то так получилось, что летчики своим механикам морды не били и к остальному обслуживающему персоналу не цеплялись. Вот и не было у людей к ним никакой злобы.