Василий Панфилов - Дипломная работа [СИ]

Он протянул Кржижановскому документы со своими пометками и закладками, экономя время товарищу. Читая, Глеб Максимилианович не забывал о кофе и рогаликах, но вкуса совершенно не чувствовал. Надежда Константиновна, расшалившись как девочка, подсунула ему салфетку в руку…

– Тьфу! Надя… – с укором посмотрел на неё Кржижановский, держа обслюнявленную ткань, но сам же, не выдержав, засмеялся, переглядываясь с Ульяновым и смеющейся Надеждой.

– Проблема серьёзная, – выдал своё заключение Глеб Максимилианович несколько минут спустя, отложив документы на край стола, – и к сожалению, не только этическая. Большие деньги, как бы странно это не звучало, могут развратить партию.

– Уже… – он потёр переносицу, прикрыв глаза, – звучат голоса, что мы имеем право на некую компенсацию за годы, утерянные на подпольной работе, в тюрьмах, ссылках и на каторгах. Пока негромко.

– Безобразие и дикость! – не выдержал Ульянов, сжимая кулак, на что Кржижановский только пожал плечами, – Компенсацию?! Это подло!

– Подло, – глуховато согласился друг, – но такова человеческая природа.

– Если мы не будем бояться говорить даже горькую и тяжелую правду напрямик, мы научимся, непременно и безусловно научимся побеждать все и всякие трудности [53] Подлинная цитата Ленина. Я вообще постарался (насколько могу) сохранить ленинский стиль из его писем, несколько упростив его для разговорной речи. , - сощурив глаза, сказал Ульянов, – О человеке судят не по тому, что он о себе говорит или думает, а по тому, что он делает. Я…

Он непримиримо сощурился.

– … могу поддержать оступившегося, но если человек пришёл в Революцию не бороться за освобождение народа, а улучшать своё материальное положение, то он нам не товарищ, а в лучшем случае попутчик! Если человек видит конечной целью не Революцию, а себя в Революции, то он нам не товарищ!

– Партмаксимум! – выпалила молчавшая доселе Надежда Константиновна, и поспешила объяснить свою мысль.

– Если человек занимается партийной работой и живёт на деньги партии, он не должен барствовать! Доход на уровне учителя, мелкого чиновника или заводского рабочего [54] Заводские рабочие, в отличие от фабричных – профессионалы с соответствующими доходами. Не жировали (за исключением ОЧЕНЬ узкой прослойки), но жили немногим хуже европейских рабочих. вполне достаточен. Если нужны деньги на покупку литературы или иные партийные нужды, их нужно выделять особо и под отчёт.

– Умница, – восхищённо сказал Ульянов, и супруга, не избалованная лаской, зарделась смущённо.

– Нет, Глеб, ты слышал?! – повернулся он к другу, – В самом деле, решение простое и архилогичное, так что возражать по существу будет сложно! А деньги можно будет пустить на помощь политическим заключённым в Российской Империи, и их семьям!

– Полагаю, – усмехнулся Ульянов зло, – против таких трат наши новые бояре возражать не посмеют.

– Согласен, – кивнул Кржижановский, никогда почти не расходящийся во взглядах с другом, – Единственное, нужно предусмотреть средства для создания партийных школ.

– Архинужно, – закивал Владимир Ильич, – давай вчерне проработаем твои предложения по партийным школам, и конечно же – Наденькину идею по партмаксимуму. Очень своевременно, Надюша… умница!

– Да пожалуй, – Глеб Максимилианович почесал переносье, – и не вчерне надо. Есть у меня серьёзная опаска, что ряд… хм, попутчиков воспримет в штыки идею партмаксимума.

– А вот здесь ты прав! – энергично согласился Владимир Ильич, – Итак…

– Я отойду, – встала Крупская, подхватывая висящий на спинке стула ридикюль.

– Да-да… – рассеянно отозвался супруг, погружаясь в планирование.

Несколько минут спустя, приведя себя в порядок и попудрив носик, Надежда Константиновна вышла из уборной кафе, обдумывая тезисы партмаксимума, но…

… получалось, если честно, не очень. Неизбалованная ласковыми словами супруга, она сильно смутилась похвале, а пуще того – выразительному взгляду Володи. Взгляду, в котором смешалась воедино гордость товарища по партии и мужское, собственническое начало при взгляде на желанную женщину. Свою женщину.

Женская её натура радовалась этому взгляду, в то время как бесполая, партийная половинка естества, ела душу поедом. А не потому ли Володя похвалил её, что с некоторых пор она стала следить за собой?! Ничего особенного, но… это всё-таки Париж, где умение одеваться элегантно и недорого буквально витает в воздухе.

Мучаемая этой двойственностью, женщина замедлила шаг. Покусывая губы и вздыхая, она рассеянно поглядывала по сторонам и…

… едва не споткнулась при виде знакомого лица.

– «Рачковский» [55] РАЧКОВСКИЙ Петр Иванович (1853–1911), российский политический и государственный деятель, организатор политического сыска в России. В 1885–1902 заведовал заграничной агентурой (Париж, Женева), организовал слежку за революционными эмигрантами, нападения на их типографии. В реальной истории Рачковский был уволен Плеве в 1902 г. за многочисленные должностные злоупотребления. В 1909 году было установлено, что организатором убийства Плеве был агент Департамента полиции Евно Азеф, много лет сотрудничавший с Рачковским. , - пронеслось в её голове, и женщина, сделала шаг назад. Личность одиозная, известная любому революционеру или оппозиционному политику. Постоянного персонала у него немного, но официальная должность позволяет нанимать для слежки за революционерами отставных филеров французской полиции, а полная беспринципность – пользоваться услугами уголовников.

Погромы типографий, нападение на революционеров, создание фальшивок, разнообразные провокации [56] Считается, что именно Рачковский был инициатором создания «Протокола Сионских мудрецов» , работа с французской прессой против революционных эмигрантов и многое другое, притом методами самыми нечистоплотными, это всё он, Рачковский.

С недавних пор французское правительство перестало вовсе уж безоглядно подыгрывать Ники, и старательно не замечает действий как полицейского Департамента, так и противной стороны. К вящему неудовольствию равно революционеров и Кантонов, баланс всё равно выходит в пользу полиции Российской Империи, но…

.. хоть так.

К счастью, глава заграничной агентуры Департамента полиции в Париже не узнал обновлённую Надежду, скользнув по лицу и фигуре безразличным взглядом. Остановившись чуть в сторонке, она не стала подходить к столику, за которым разговорились Володя с Глебом, и принялась наблюдать.

Сердце колотилось отчаянно, но вспомнив уроки конспиративной работы, женщина с лёгкой, несколько вымученной улыбкой пошла вдоль столиков в кафе, будто выглядывая знакомых. Несколько томительных минут… и она уверенно опознала не только сотрудников Департамента полиции в Париже, но и неких странноватого вида личностей, направляемых полицейскими.