Василий Панфилов - Дипломная работа [СИ]

Аксель Генрихович, поглядывая на хронометр, высится на мостике статуей языческого бога, не снисходя к суете учений, коими командует Карл Людвигович. Пятнадцать минут и…

– А-атставить!

Разбор полётов короткий и резкий, досталось всем, в том числе и мне, хотя и вежливо.

– Егор Кузьмич, – не мигая, распекает меня штурман, – соблаговолите повторить, где ваше место согласно штатному расписанию?

– На мостике, – громко вздыхаю, виноватясь на публику.

– Так какого, простите, хера, вас понесло к артиллеристам? – навис надо мной Карл Людвигович, – Не слышу?

– Виноват…

– То-то, что виноваты! Вы, как руководитель экспедиции и человек с боевым опытом, должны взять на себя руководство боем, буде нас с Акселем Генриховичем порешит случайный снаряд или пуля! Тем паче, вы единственный на судне, кто хоть как-то понимает штурманское дело и способен довести «Эос» до ближайшего порта.

Отстав от меня, он прошёл вдоль строя, всем своим видом демонстрируя недовольство.

– Учения будем проводить каждый день, – разродился наконец Карл Людвигович, покосившись на капитана, – если только не помешают погодные или иные условия. Разойтись!

– Н-да… – ломая спички, штурман всё пытался прикурить сигару, но руки подрагивали, – вы, Егор Кузьмич, постарайтесь в другой раз смотреть мимо меня. А то уж больно…

Он неопределённо махнул рукой.

– … взгляд. Я, знаете ли, на медведя с рогатиной не раз хаживал, так вот очень похожие ощущения.

– Хм, виноват. Х-хе… простите. Знаете ли, на секунду обида взыграла. Вроде и сам придумал эту сценку, чтоб дисциплину на судне повысить, а поди ж ты! Взыграло ретивое. Не обижайтесь, Карл Людвигович!

– Не обижаюсь, – выдохнул он с дымом, и улыбнулся несколько бледно, – тоже ведь – опыт!

– А всё же, – становлюсь рядом, опираясь спиной на ограждение, – как учения прошли?

– Паршиво, – рубанул он излишне резко, – чувствовалась этакая, знаете ли, прохладца. Свои обязанности знают твёрдо, но выполнять не торопятся. Этакое, знаете ли, гипертрофированное самоуважение не к месту.

– Даже так? – неприятно удивился я, – Будем лечить!

Покинув Карла Людвиговича, я отправился на палубу, где уже начали собирать водолазный колокол под руководством Саньки.

– Думаешь, не соврал твой малаец? – остановившись рядом, громко спрашиваю у брата, успевшего зачумазится за несколько минут. Есть у него такая интересная особенность, стоит только Саньке взять в руки отвёртку или гаечный, как он становится магнитом для смазки и машинного масла. По лужам может пробежать и брюки не забрызгать, а тут нате… Мистика, право слово.

– Не попробуем… – пропыхтел он, подтягивая натуго болты, – не узнаем. Сам же… ф-фу… скаски рассказывал по Малаккский пролив, и сколько в нём судов потонуло за тыщи лет.

– Ну… – тру подбородок, на котором уже начали пробиваться редкие пока волоски пополам с прыщами, – то, што было тыщи лет назад, илом давно занесено, да кораллами обросло. А вот што посвежее, это уже нам на поживу! Больших денег не ожидаю, но водолазное снаряжение нам всё равно испытывать надобно, а тут хоть с пользой, да и условия не то штобы боевые, но всё ж таки и не в пруду на дачке.

Катер уже покачивался на воде, так что осталось только опустить на него водолазный колокол, что мы и проделали с превеликим тщанием.

– Ничего вроде… – суетился брат на палубе катера, – помпа? Есть! Буи…

Я открыл было рот, но тут же закрыл. Пусть! Это его идея и его ответственность.

Проверив комплектность оборудования, развели пары, и тут же почти мы с Санькой надели дыхательные аппараты, не натягивая покамест маски.

– Во-он туда правьте, – ткнул брат копьецом, – на четверть мили примерно.

– Ну да, примерно, – повторил брат, поймав мой скептический взгляд, – может, и неделю нырять придётся, пока место не найдём.

Пожимаю плечами и натягиваю маску, не отвечая ему. Несколько минут в пути, и вот мы входим в воду, сжимая в руках тонкие стальные копья, обитые пробкой и облитые каучуком для прочности хвата и создания околонулевой плавучести. Не Бог весть какое оружие, но другого нет.

Парим в воде, стараясь прикрывать друг друга от внезапного нападения. Акул не видно, но всякой разности, вроде тех же мурен и осьминогов, в поле зрения хватает. Вода мутноватая и видимость не самая лучшая. Нарезаем расширяющиеся спирали, но…

– Пусто, – подытоживает Санька, вскарабкавшись по приваренной лестнице на борт катера. Голос, впрочем, ни разочка не расстроенный. Отплыли в сторонку, и…

… вторая попытка, третья…

… изрядно прогнившее судёнышко с дырами в бортах находим почти сразу.

Поднимаемся на поверхность и машем матросам. С подошедшего катера кинули буи, заякорились и начали опускать водолазный колокол.

Он у нас самой простой конструкции. Собственно, сам бочонок, к которому сверху протянут шланг, через который беспрестанно качают воздух помпой, да трос для спуска и подъёма колокола.

Водолазный колокол нам не слишком-то нужен, это элемент страховки на случай отказа оборудования или нападения акулы. Он скорее для длительных работ под водой или для подъёма грузов, а мы просто отрабатываем нестандартные ситуации заранее, а не когда припечёт.

Опустили колокол удачно, в десятке метров от затонувшего корабля, но заплывать внутрь не спешим. В таких вот естественных убежищах часто обитают осьминоги и мурены, а эта живность может быть весьма агрессивной.

Обогнули судно раз, второй, наконец я плавно зашёл в большую дыру, выставив перед собой копьё. Санька сзади – страхует и подсвечивает фонарём, кабель от которого тянется на катер. Не слишком удобно, но и этого не было… самоделка на коленке.

Ф-фух! Тёмная тень, зазмеившись, метнулась вперёд, накалываясь на копьё, чуть не вылетевшее из рук, заметалась…

… ушла в пролом. Мурена? Не уверен… гибкое змееобразное тело, а кто конкретно, это долго гадать можно. Вариантов хватает. Ну… вроде всё.

Успокоив сбившееся дыхание, плыву дальше, и вот оно, содержимое трюмов! Покрытые водорослями пушки, сундуки…

… жестом показываю брату колокол и заплывая внутрь, снимаю маску.

– Сань, что за дела? Мы што, на всамделишный клад наткнулись?!

Брат закивал быстро, и засмеялся – до слёз!

– Ой… – простонал он, – и не расскажешь ведь никому! Ну… не вдруг! Аби-идна…

Переглядываясь, мы смеялись, потому что ситуация и вправду оказалась несколько…

… сюрреалистичной.

Сплачивание экипажа в рамках «маленькой победоносной войны» по выздоровлении было признанно мной горячечным бредом сотрясённого мозга, а вот идея поиска подводного клада плотно засела в голове. Отчасти – то самое сплачивание, ибо такие вещи, да вместе с учениями, достаточно быстро могут восстановить в коллективе здоровую атмосферу.