Василий Панфилов - Дипломная работа [СИ]

– Да, – согласился второй, – твоя…

… маскировка работала на все сто, образ сутуловатой деревенщины, пытающейся показать себя справным мужиком, удался.

– Ус отклеился… – прошептал Санька, и я заполошно схватился за лицо.

– Опять со своими враками?! Сердце в сапоги чуть не сбёгло!

– Х-хе! – ухмыльнулся брат, поправляя на плече тяжёлый мешок, набитый барахлом, с каким приезжают свежие переселенцы.

– Х-хе, – передразнил его я, поправляя свою ношу и сутулясь пуще прежнего. Благочинный из прикрытия, изображающий подвыпившего конторского, зашёл тем временем вперёд и пошёл, уперев руки в бока и всячески отвлекая внимание задиристой походкой и поведением первого парня в маленькой деревне. Физия такая задиристая и наглая, что сразу видно – человеку хочется поиграть в «морда-морда, я кулак, иду на сближение!»

– «А хорошо актёрствует!» – невольно оценил я, снова поправляя мешок. Не сам собирал, а готовенький получил, притом собранный человеком городским, бестолковым. Не тяжёлый вроде, а всю спину, зараза такой, отмандякал!

– Затейники, ети… – бурчу негромко, делясь с миром плохим настроением, – старики разбойники! Што дядя Гиляй, што Жуков – два сапога пара, и оба на левую ногу сшиты! Провокация, ети их медь…

– Не гунди! – весело отозвался брат, шаркая рядом разбитыми ботинками, – Ишь, гундяй какой нашёлся! Согласился с планом? Вот давай, ссутулься ишшо посильней, морду… морду оставь, она у тебя чичас аккурат как у деда Филимона с ево почечуем [67] Почечуй – геморрой. . Помнишь?

Он весело пхнул меня плечом, скалясь кипенно белыми зубами, ещё по-детски острыми, с не избытыми до конца зубчиками.

– Тьфу на тебя с разбегу! – чортова железяка в мешке, долженствующая защищать мою спину от пули, угробит меня надёжней возможного британского снайпера!

– Ага… – невнятно отозвался брат, прислушиваясь к чему-то вдали. Через несколько секунд донеслась заполошная стрельба, еле слышимая в звуках порта.

– Уби-или! – ввинтилось в уши комариным писком.

– Вот… – повернулся ко мне Санька, раздувая по-звериному тонкие ноздри, – а ты говорил…

На конспиративной квартире стащил наконец с потной головы лохматый каштановый парик, и с мычанием начал отдирать приклеенные усы и бородёнку с морды лица.

– Я воду уже поставил, Егор Кузьмич, – сунулся в комнату благочинный, – сейчас нормально умоетесь.

– Благодарю…

– Александр Яковлевич, – понял мою заминку контрразведчик, крепкий сухощавый мужчина лет двадцати пяти, с лицом усреднённого европейца.

– Благодарю, Александр Яковлевич, – с меня не убудет, а ему приятно.

– Понимаю, что вы фору многим из нас дадите, – чуть замялся он, – но инструкции… К окнам не подходить, разговаривать шёпотом.

– Принято, – киваю послушно, – даже переодеваться пока не будем на всякий случай.

Умывшись, уселись играть с братом в шахматы, коротая время. Получалось, если честно, так себе, мысли всё время сбивались на дяди гиляеву провокацию в порту. Шпиён, ети его медь! Скушно ему на посту мэра Дурбана стало, понимаешь ли!

Благо, сам не стал по трущобам с револьвером бегать, а то с него сталось бы! С другой стороны, затеянные им интриги могут быть поопасней десятка перестрельных побегушек с револьвером.

– «А с другой стороны – надо!» – вылезло Второе-Я. Надо, да… спору нет. Дурбан де-юре порто-франко в составе ЮАС, а де-факто прикипел к Кантонам, и две трети постоянных его жителей говорят на русском. Потом, по ниспадающей – идиш, африкаанс, французский с немецким ноздря в ноздрю, и потом уже – хинди.

Некоторые буры воспринимают это болезненно. Год назад те же африканеры подпихивали русских заселять Дурбан – по разным причинам.

Одни надеялись нашими руками восстановить город, а потом перехватить экономику. Другие хотели (и это не скрывалось), чтобы именно мы приняли на себя первый удар британцев, давая бурам время на мобилизацию или переговоры.

А вышло так, как вышло… Дурбан мы восстановили, а экономику хер кому дали перехватить! Да и с щитом от британского вторжения тоже не всё однозначно. Щит, по сути, мы создаём сами, но и выгоды от него, будь то экономические или политические, получает русская община. То бишь русско-иудейская.

А им, Народу Избранному – африканерам, считающим всю Африку своей от Бога, видеть такое невмочь. Не по их!

Палки в колёса суют только так, а ответочки си-ильно не любят. На любой наш пук готовы Фольксраад поднять на дыбки. И вроде бы мелочь, но…

… но закону, который мы сами же и приняли год назад, гражданство ЮАС получили только участники Англо-Бурской и те, кто прожил в Южной Африке не менее пяти лет. У нас попросту мало тех, кто может голосовать в ЮАС как полноценный избиратель.

А гражданство Кантонов…

… де-юре не вполне легитимно в рамках ЮАС, и считается там видом на жительство, гарантируя только гражданские права и свободы наравне с полноправными гражданами.

Хотя казалось бы, Кантоны и ЮАС взяли уже курс на разбег в разные стороны, но…

… пока ещё не точно. Да и не выгодно это ни нам, ни значительной части африканеров по ряду причин экономического и политического характера.

Отделиться, ежели что, всегда успеем… только надо ли? Вот и приходится выдавать ответочки с ба-альшой осторожностью, обложившись документами, свидетелями и мнением общества.

Провокация в порту, по замыслу наших Стратегов, должна стать этаким казусом белли, но не для объявления войны, а именно что для ответочек. Чтобы, значит, ощущение Русской Правды даже у наших противников клеймом горело.

– Блицы? – предложил Санька, смешивая фигуры.

– Давай, – соглашаюсь после короткого раздумья, – штоб не думать лишнево!

Лишнее всё равно думалось, но обрывисто, по чуть. Нет-нет, да и глянем на ходики, и снова головы шахматами ломаем. Молчание нарушается только хрустом раскусываемых фруктов, да изредка причавкиванием.

– Идёт, – коротко бросил Александр Яковлевич напарнику, вглядываясь через занавеску куда-то вдаль.

– Егор Кузьмич, Александр Фролович, будьте добры…

– Ясненько, – отозвался брат за нас двоих, подхватывая со стола шахматную доску, – будем.

Спрятавшись в спаленке с пистолетами «Маузера» наготове, ждём. Условный стук, проверка…

– … свои!

– … подстрелили двойника, – рассказывал агент «Сергей… не надо меня по отчеству», сдерживая возбуждение.

– Не части, – перебил его Александр Яковлевич, показывая глазами на нас.

– А… да, – закивал тот, – Мы заранее слили информацию по вам, но…

Сергей поднял палец.

– … всем подозреваемым хоть по чуть, но разную.

– Эт правильно, – одобрил Санька, хищно скаля зубы, – ну… дальше?

– В порт приехали загодя, – продолжил Сергей, – но немножечко…