Людмила Перцевая - Чёрный конгресс [litres самиздат]

Он все-таки плеснул по бокалам, сам отпил, опустив глаза, постучал кулаком по колену. Привычка у него такая была: в затруднительных случаях себя побуждать к действию. Нури молчала, тоже отхлебнула – дивный сок, рецепта не выдает, но помнит, что ей этот коктейль всегда нравился. Да что же его так мучает? По телефону говорить не захотел, боится утечки.

– Скажи, Нури, когда у твоего гения будет всеобъемлющая формула разъема и сбалансированной компоновки продукта? Сроки какие-то есть?

– Помилуй, Мукеш, какие сроки, прорыв может быть завтра, а может – никогда. Ну или вообще у кого-то другого вызреет!

– Как ты говоришь: «вызреет», как про нарыв какой-то. Знаешь, мне кажется мы погорячились с обнародованием самой идеи молекулярной репликации в пользу всего человечества.

– Да идее – тысяча лет! Мхатма ее только на сугубо физические рельсы поставил. Она так или иначе прорезалась бы в ближайшие десятилетия. Вон и русские параллельно что-то делали, и японцы вовсю химичили… Да что с тобой, чего ты вдруг испугался, у тебя же первого заводы заработали!

– Ага, какие-то заработали, а какие-то вот-вот встанут. Вся металлургия в ступоре!

Надар, выпустив пар, начал связно излагать, к чему привела гласность в отношении глобального открытия. В общих чертах овладев массами, она выросла в гигантский, малоосознанный стимул формировать склады однородных ресурсов. Не природных, глубоко залегающих в недрах, а никому не нужных, разбросанных по всей планете, в непосредственной близости у города. Люди ухватили, что наиболее эффективно строить завод, настроенный на однородный ресурс, а не на гору всякого мусора. С одной стороны все это замечательно, началась сортировка, разбор завалов, трамбовались брикеты, заботливо укладывались близ заводских площадок. Заводов-то еще не было! Но с другой стороны…

– Представляешь, у меня была почти сотня партнеров, поставляющих в переплавку лом, простой черный лом. И вдруг они все начали потихоньку сворачивать сотрудничество, я же не могу одномоментно остановить все домны! У меня тоже договора на поставку, мои трубники сталь ждут, я уже и машиностроителей вынужденно притормозил.

Глупо конечно тебя, женщину, всем этим грузить, но ты – умница, поймешь! До меня только сейчас стало доходить, что пока произойдет переориентация на новые композитные материалы, пока конструирование приборов и техники проделает новый виток с учетом репликации, пройдет не один десяток лет. А все старые технологии уже сегодня в ступоре! Жасмин недельку покрутила юбкой среди этих …дальновидных партнеров, и сама чть не заголосила: открытым текстом мне по телефону орёт: «Мукеш, они все помешались, им кажется, что они из этих старых железяк уже завтра золота наштампуют!»

Нури озадаченно вздернула бровь. Да, этого следовало ожидать. Как всегда при смене технологических формаций сшибались и рушились бизнесы, интересы, судьбы. И что тут партнеру по перспективному сговору скажешь? Помолчали. Потом Надар вяло махнул рукой, обреченно сформулировал:

– Говорят же мудрые люди, что хуже всего жить в эпоху перемен. Одно успокаивает, что не я единственный стою на перепутье. Лакшми на днях встретился на приеме, смотрит на меня настороженно, как на держателя секрета, между прочим интересуется, как у меня в металлургии дела, не собираюсь ли специфику менять. Я спрашиваю, а что, купил бы мои домны? А он только отшутился, мол, напротив, свои бы тебе отдал…за один заводик по молекулярной репликации. Что ты думаешь, только мы сейчас этими сомнениями мучаемся?

– А ты, я смотрю, ожил! – вдруг неожиданно улыбнулась Нури, – помню, когда мы с тобой сговаривались поддержать Мхатму финансированием, ты был такой круглый, ленивый, самодостаточный, вернее – самодовольный. Какой-то дом нелепый стоэтажный строил в пику конкурентам. Неужели почувствовал, как земля уходит из-под ног? Не спеши сваливать, наверняка есть какие-то решения, найдется промежуточный маневр!

– Вот за что я тебя люблю, так это за твои фантазии! – расплылся Мукеш. – Обещай, если у твоих пацанов чуть-чуть сдвинется, мне первому скажешь! Я давно понял, что в науку вкладывать в любом случае выигрышно. Ладно, облегчил душу, пар выпустил, и свет забрезжил. Тут какой-то чудак, говорят, новые программы обучения изобретает, не слышала? Очень нужны толковые специалисты. Везде.

Она слышала. Ей рассказывал давний обожатель Джозеф, который крутится вокруг нее уже лет десять, если не больше. Этот негр нечаянно появился в Индии еще до пандемии, то ли от японцев, то ли от китайцев… сильно не откровенничает. Но смотрит на нее такими влюбленными восторженными глазами, что можно и самой костром запылать. Пробовала его прощупать – выставляет блокировку. А Нури в омут головой не способна кидаться, она женщина гордая. Осторожная. Да и движет ею в этой жизни другой интерес.

И уж если совсем честно, то поздновато появился этот Джозеф, ужалена она была страстью к Мхатме, мальчишке-гению. Который уже давно и не мальчишка, а так и не понял, не прочитал в ее глазах всю глубину этой неравной любви. Вон Роза, не раздумывая, не церемонясь, схватила лакомый кусок и утащила в норку.

«Нет, нет, не смей так думать, – в отчаянии прикрикнула Нури сама на себя, – значит, ему именно такая и нужна, юная, озорная, незакомплексованная, не озадаченная всеми проблемы планеты сразу. Может быть, так оно и к лучшему. Для него. А что же будет со мной?»

Так вот Джозеф при очередной встрече рассказал ей об этом изобретателе новой образовательной системы. Очень занятной, наверняка – перспективной, Джозеф по пустому не заинтересовался бы ею. Вот, кстати, не поговорить ли с Джозефом о проблемах переходного периода, сведших с ума Мукеша и еще кучу всяких монстров из мира, производящего материалы?

Вот черный дьявол, когда надо – его рядом нет! И никаких позывных не оставляет, может, обиделся, что она на его горящие взгляды не отвечает? Лестно, конечно, но что с этим делать, Нури не знала. Как же быстро летит время, черный демон как будто заговоренный – совсем не меняется, но ее саму зеркала не обманывают. Эх, закрыться бы, спрятаться от всех где-нибудь в зеленом заповедном уголке на месяц! Или хотя бы на недельку-другую… Поплавать, полежать без всяких мыслей в тенечке, просто подышать чистым воздухом. Да где они, эти заповедные места? Пустые мечтания.

В Старом Свете давно уже всё было обустроено по-новому, там сейчас единолично правил молодой харизматичный диктатор Хасан Первый. Великая смута длилась почти тридцать лет и за эти годы три разрушительных волны потрясли Европу до основания. Сначала жителей вполне благополучного материка испытывали на прочность одна за другой несколько мутаций зловредного вируса. Он-то и выявил, что социальная составляющая этого гордого Союза была хлипкой, разрушилась – мгновенно. И не столь велики были людские потери, насколько непоправимым оказался психологический стресс. Депрессия, паника, страх толкали людей на импульсивные поступки: многие вдруг решили, что их приютит и приласкает Южная Америка! А ведь там тоже несколько лет свирепствовала эпидемия, проредила ряды и бразильцев, и мексиканцев, и аргентинцев.