Людмила Перцевая - Чёрный конгресс [litres самиздат]

Южане мигом скопировали изделие, никто в те времена уже не претендовал на авторские права и эксклюзивность в технических достижениях, можешь – копируй на здоровье, не способен – закажи, мы тебе повторим на "бис"!

В разведку Хосе брал с собой проверенного аса и доброго приятеля Франклина. Они опробовали все функции новой разведочной мини-подлодки на полигонах порта, смотались даже в Панамскую котловину и порезвились там, но очень, очень хотелось и на большую глубину.

Разумеется, надо было идти вдвоем, конечно, руководство было осведомлено об испытательном погружении, мало ли что может случиться, это вам не стада кашалотов пасти, неизведанная стихия! Переговорное устройство позволяло держать связь и друг с другом, и с портом. Там спасатели тоже были наготове.

Хосе и Франклин шли каждый на своем суденышке-торпеде, маневренных, оснащенных эхо-локаторами и прожекторами, необходимым запасом кислорода и топлива. Чем дальше – тем гуще и разнообразнее заполняли кабину звуки: шорохи, скрипы, писк и всплески воя. В глубинном мраке кипела жизнь, которой не было дела до посягательств человека на ее свободу.

Чудовищный вес многокилометровой водной толщи сжимал страхом сердце Франклина, но у черной каракатицы, которая легкомысленно поскребла ротовыми клинками иллюминатор его суденышка, было аж три сердца – и все три гоняли синюю кровь по телу ритмично и бесперебойно. Ближний свет выхватывал из мглы невообразимых по своему причудливому облику кальмаров, осьминогов, плоских светящихся рыб… Как вдруг страшный взрыв гулко ахнул вдали, и сильнейший толчок кувыркнул лодку, кинул на милю прочь от скалы, которую они с Хосе медленно обследовали. Вот и Хосе в переговорном канале крякнул: «Во, даёт! Ты как? Нет, это не взрыв, это землетрясение! А мы слишком близко к нему оказались… Не спеши уходить, может, разрядилось и больше не будет, успеем…»

Но ухнуло еще и еще раз, и Франклин на полной мощности моторов улепётывал от опасного места. Валы мощной энергии помогали ему в этом, позади рушились скалы, мутные клубы ила, осколков, грязных газов тянулись, едва не захватывая в свою орбиту его судно. Надсаживаясь, он снова и снова вызывал Хосе, но в ответ – ни звука. По всей видимости, Хосе Мария оказался слишком близко к рухнувшей скале и теперь погребен навечно.

Франклин вызвал станцию, срывающимся голосом доложил о случившемся. Обещали прислать подмогу, но и он, и руководство станции понимали, что суденышко Хосе смято рухнувшей скалой, раздавлено, как яичная скорлупа, и сам он, скорее всего, в этой катастрофе не выжил. Никто даже помыслить не мог, что за какое-то мгновение до подземного толчка торпеда разведчика Хосе Марии, как гибкими тросами, была захвачена щупальцами гигантской твари, и странным её маневром в мгновение ока увлечена в сторону от крушения – и потом вглубь. Разведчик, а вернее все его средства связи, ослепли и оглохли разом. Он не мог понять, что произошло, просто чувствовал, что его торпеду, вопреки всем навигационным установкам и заранее заданным маршрутам, несет на глубину с невероятной скоростью. Просто замер в ожидании, стараясь не запаниковать и не отключиться раньше времени. Опытный смотритель надеялся, что его новейшее судно выдержит гигантское давление, а запаса горючего хватит на обратный подъем. В конце концов, был ведь у него еще и собственный резерв на выход из безвыходной ситуации, но им воспользоваться Хосе не спешил. Интересно, кто это и куда его тащит так целенаправленно и с такой мощью?

Движение замедлилось, закруглилось, заработала эхолокация. Как-то отстранено Хосе отметил про себя, что всей аппаратурой управляет неведомый оператор, без его воли и ведома. В кабине опять зашуршало, запищало, запоскребывало, но все звуки были мирными, ничего взрывоопасного, никаких грохотов крушения. Зато в мозгу явственно прозвучал мерный холодный приказ: «Не волнуйся. Опасности нет. Переговоры. Скафандр. На выход».

Почти загипнотизированный, Хосе Мария надел устройство для выхода из шлюза, обреченно успев подумать, что многокилометровая толща воды моментально его раздавит. Но когда шлюз открылся, он от изумления попятился назад. Его судно стояло в огромной каменной полости, из которой с тихим плеском стекала остаточная вода. Слабое освещение в странной пещере не выдавало источника света. Был воздух, не ощущалось давления, и на него смотрели плоские кругляши глаз той огромной твари, что, почти вобрав торпеду в себя, вынесла его из эпицентра землетрясения.

Поодаль, в глубине, разбросав свои огромные кольца, возлежал гигантский змей, шкура его по-хамелеонски играла сполохами разного цвета. На небольшой вытянутой головке пристально и остро взирали на вышедшего из торпеды гостя глаза хозяина. Да, в пещере шевелили усами, конечностями, плавниками, ластами еще какие-то удивительные существа, совершенно незнакомые ему, почти полвека проработавшему в морской воде, профессионалу. Но то, что главный здесь этот сверкающий, огромный змей, было очевидно. Если у них вообще есть главные.

Как зачарованный, Хосе шагнул навстречу опасности.

Но в его мозгу запульсировал новый сигнал, отменяющий или, по крайней мере, отсрочивающий приговор:

«Сосредоточься. Ты вторгся в пределы глубинной сферы, иной, неведомой вам цивилизации. Не агрессивной, экспансии в ваши земные угодья не предпринимающей. Но вы шаг за шагом приближаетесь к нам, наносите ущерб своими подводными платформами, рудниками, фермами. Вы загрязняете Мировой Океан и не останавливаетесь ни перед чем, погружаясь на глубину, в которой сами жить не в состоянии. Мы должны защищаться. Смотритель твоего уровня обладает бесценной информацией о заградительных сооружениях в акватории, о планах и намерениях, – я их отсканирую. Это база для оборонительных действий. Замри».

И Хосе Мария, которому никто не мог таким тоном отдавать подобные приказания, замер. Гибкие щупальца сняли с него шлем, окутали всё тело словно живым коконом, а нежные присоски припали кольцом к голове. Ощущение было такое, словно он размягчился перед сладким сном, как-то внутренне потянулся, разомлел – и сбросил, наконец, тревожное состояние. Он никого и ничего не опасался, мозг его делился информацией с другом, который не обидит и не предаст. Хосе всем своим существом был раскрыт, как цветок навстречу солнцу, отдающий аромат и нектар пчеле.

Если продолжить иносказание, то сканируемый мозг, отдавший Пчеле всю информацию, что копилась на протяжении земной жизни, в этой же сладкой полудреме получил и обратный ток. Разведчик видел удивительный сон, как на голый минеральный шар околосолнечной планеты без атмосферы градом сыплются ледяные метеориты. Как этот нескончаемый поток космического льда, соприкасаясь с разогретой Землей-праматерью, превращается в воду, заполняя впадины, перетекая реками. Как сухие молнии расщепляют молекулы воды – и творят атмосферу, наполняют пространство кислородом, как оживают принесенные с ледяными метеоритами молекулы живой жизни. Как она расцветает, естественно, первым делом – в водоемах, маленьких, больших и огромных.