Константин Назимов - Война с Альянсом [litres]

– С загрузкой – да, но на крейсерской скорости, в режиме экономии топлива, – ответил я. – Предугадать, какие потребуются ускорения самолета во время боевой операции, никто не в силах, соответственно и пройденное расстояние может оказаться меньше.

– А на сколько меньше? – не перестал допытываться кораблестроитель.

– В зависимости от обстоятельств, – пожал я плечами.

– Господа, довольно вопросов, – махнула рукой императрица. – Если, не дай бог, самолеты Ивана Макаровича примут участие в боевых действиях, тогда и на эти вопросы мы получим ответы. Правильно я поняла? – Она с чуть заметной улыбкой на меня посмотрела.

– Совершенно верно, ваше императорское величество, – подтвердил я.

– Хорошо, – кивнула Ольга Николаевна. – А теперь вернемся к вопросу нашего с вами вылета в небо. Насколько мне известно, даже Катерина Макаровна уже летала и ничего с ней не случилось.

Честно говорю, не сдержался, мысленно выругался! Красноречиво посмотрел на Терешкина, который заметно покраснел и взгляд в сторону отвел. Значит, он Катьку катал на самолете, вот же паршивцы оба! А я ведь эту ситуацию предвидел и заранее запретил им в воздух подниматься. Интересно, как они осмелились ослушаться? Конечно, инициаторша понятно кто, но, черт побери, Василий Андреевич чем думал?

– Это может быть опасно, – ответил я.

– Даже если я прикажу? – посмотрела на меня императрица.

– Для полета необходимо переодеться в предназначенную для этого форму. К сожалению, о вашем желании я не знал и заранее не подготовился, – медленно проговорил я, найдя отличную причину для отказа. – За несколько дней, после того как снимут мерку, портные подготовят одежду, и мы сможем отправиться в небо.

Короче, вежливо отказал. Несколько дней – понятие растяжимое, у портных не найдется специальной ткани, мол, вся закончилась и поставки вот-вот ожидаются, или дождь пойдет, а может, и желание у Ольги пропадет.

– Иван Макарович, так зачем же для меня что-то шить? Катерина мне сказала, что для нее изготовили несколько комплектов и они находятся в ее рабочем кабинете. – Императрица нахмурилась и указала на ангар: – Насколько понимаю, там Катерина Макаровна работает.

Самое интересное, свита императрицы молчит, словно воды в рот все набрали! Ольга Николаевна выказывает каприз, связанный с риском для собственной жизни и подставляя под удар империю, если что-то, не дай бог, случится. А ее министры и советники, черт побери, ведут себя так, словно ничего не происходит! О чем они думают?!

– Надеюсь, вы от своего слова не откажетесь? – усмехнулась императрица, смотря мне в глаза.

Черт! Черт! Черт!.. Сам себя в ловушку загнал, сказав, что когда летная форма будет, то и полететь сможем. Ну Катька, ну паршивка! И ведь выхода не вижу. Перечить императрице после самим же сказанных слов – себя не уважать. Опять-таки не полететь – значит подставить под сомнение технику и труд многих людей, да и пилотам сказать ничего не смогу и даже в глаза посмотреть. Особенно когда летчики на боевые вылеты отправятся, ведь так и останется в их взглядах, что сам-то Хозяин Сибири побоялся на пробный полет отважиться. А вот императрица-матушка не струсила, не смотри, что женщина…

– Если летная форма подойдет, то можем и полетать… – выдавил я из себя.

– Так пошли же скорее! – нетерпеливо указала зонтиком направление к ангару Ольга Николаевна.

Фотограф еще этот уже снимков десять сделал, а Лиса-Мария все подробно записывает в свой блокнот.

– Проследи за плутовкой, – шепнул я Анзору. – Что-то мне подсказывает, она в этой авантюре тоже поучаствовала.

– С чего такие мысли? – поинтересовался у меня контрразведчик.

– Как ни крути, а Ольга Николаевна стройнее Катьки, и если летная форма окажется сшитой на императрицу… – Я не стал договаривать: и так понятно, что кто-то заранее все просчитал.

Ольга Николаевна идет впереди и задает вопросы моему главному конструктору, который уже давно перестал нервничать и что-то рассказывает императрице. Ко мне же подошел Бубнов и уважительно заявил:

– Как говорят, снимаю перед вами шляпу! Не ожидал, что увижу такое. – Он указал на оставленные за спиной самолеты. – Чувствуется грамотный подход к делу, кое-какие детали можно и на морских судах применить.

– Это вы о чем? – поинтересовался я.

– Гм, конкретно пока не хочу говорить, следует осмыслить. – Иван Григорьевич ладонью пригладил бороду. – Н-да, а примерную смету, конечно, не точную, в общих так сказать чертах, я успел подготовить. Надеюсь, мы с вами по поводу подводных лодок переговорим.

– Обязательно, – обнадежил я его. – Думаю, и строить совместно станем. У моего главного конструктора голова работает хорошо, да и не боится он идти против устаревших норм и правил.

– Вы хотите господина Терешкина отправить конструктором в доки? – нахмурился Бубнов.

– Да, но не конструктором, а вашим помощником, пусть поучится, – ответил я.

Разговор вынужденно прервался, мы в ангар зашли, и императрица уверенно направилась к кабинетам, словно заранее изучила маршрут! Я переодевался в раздевалке для мастеровых, куда мой зять принес мою летную форму. Не могу сказать, что я такой уж сильный фанат неба, отношусь к этому спокойно и рассудительно. Да и времени нет, чтобы просто так на самолетах кататься.

– Василий Андреевич, надеюсь, техника в порядке и не подведет меня? – посмотрел я на своего главного конструктора, когда облачился в комбинезон пилота.

На самом деле мог бы и в мундире в воздух отправиться, но тогда у императрицы возникнет закономерный вопрос, для чего же ей понадобилось переодеваться. Ссылаться на то, что в платье забраться в кабину не получится – так она на лошади может в бальном платье кататься, а тут надо всего лишь в кресле какое-то время посидеть… Честно говоря, наш самолет прошел неоднократные испытания, и к его движку нареканий нет. Опять-таки если и откажет, то можно спланировать и сесть. Главное, чтобы проблемы не возникло при посадке или взлете. Если вдруг движок при разгоне заглохнет, то по инерции можно далеко укатиться за взлетку, а попади колесо в яму – аварии не избежать.

– Иван Макарович, сами знаете, что стопроцентной гарантии я не дам, – ответил мне главный конструктор.

– Вот и отговаривали бы Ольгу Николаевну, – мрачно заявил я. – Почему молчали, когда она напрашивалась лететь?

– Так как-то сложно говорить, что полеты безопасны – и в то же время грозить аварийными ситуациями в небе, – развел руками Терешкин.

Императрицу долго ждать не пришлось, комбинезон подчеркивает ее стройную фигурку (явно по ее меркам сшит!), волосы из-под шлема спадают на плечи, в глазах азарт – готова к полету. Кратко ее проинструктировал, заострив внимание, что трогать, нажимать, стучать по приборам, тянуть за рукоятки, щелкать тумблерами запрещается.