Константин Назимов - Война с Альянсом [litres]

Лежим рядом и смотрим в голубое небо, где время от времени пролетают птицы. Солнышко сегодня не так сильно жарит, у воды хорошо, и вообще хочется все проблемы из головы выкинуть.

– И все же ты меня соблазнил, – вынесла вердикт Ольга.

– Уверена? – уточнил я, а потом добавил: – Ваше императорское величество, мне вот кажется, что все с точностью до наоборот! Кто первым передо мной в воде плавал? Знаешь, не верю, что ты тогда моего прихода не заметила.

– Ну-у, если честно, то хотела на твою реакцию посмотреть. Гадала, бросишься бежать прочь или ко мне полезешь и объясняться в высоких чувствах будешь! Но, знаешь, мне кажется, что ты меня раньше увидел, чем я о твоем присутствии могла догадаться. Это так? – Она повернулась ко мне и внимательно в глаза посмотрела.

– Давно это было, уже и не упомню, – решил я уйти от ответа, хотя образ купающейся императрицы часто вспоминал.

– Давай одеваться, мы тут уже пару часов, наверняка с минуты на минуту любопытные понабегут, – вздохнула императрица и провела ноготком по моей груди.

– Доиграешься, – пригрозил я. – Еще десяток сантиметров ниже – и мы в ближайшее время точно не оденемся.

– Точно? – хмыкнула она, и ее рука скользнула по моему телу вниз. – Ой! Действительно! – Она резко села и подтащила к себе комбинезон. – Прости, но нам и впрямь следует привести себя в порядок.

Увы, она права, и с этим не поспоришь. И даже странно, что к нам еще никто не пришел. Уж наверняка видели, как самолет снижался. Конечно, крестьянам всегда есть чем заняться, но ведь совсем не часто такие происшествия случаются, и уж детвора-то непременно на поиски устремилась… Черт! Мне даже не по себе стало: а если и на самом деле наши утехи кто-то видел?.. Виду не подал, помог Ольге одеться, после чего отыскал папиросы и закурил, отметив, что как только мы с ней тут оказались, то про табак и думать забыл. Вот что страсть с нами делает!

– Иван Макарович, надеюсь, о нашем с вами приключении не станет всем известно?

– О чем это вы, Ольга Николаевна? – посмотрел я на императрицу.

– Надеюсь, вы не станете хвалиться своей победой, – ответила та.

Как-то неправильно все, и этот переход на «вы», словно она ставит между нами стену и раскаивается в произошедшем. А на что, собственно, я рассчитывал? Нет у меня ответа, знаю одно: тянет к этой хрупкой женщине, императрице давным-давно! Если вспомнить наше первое знакомство, когда она прикидывалась парнем, то тогда я даже в своей ориентации засомневался. Как ни печально, но выхода не вижу. Даже если на минуту представить, что сделал ей предложение руки и сердца, а она возьми и согласись, то… Сибирь ее не примет, как бы народ на улицах ни встречал и ни приветствовал. А в Москву, как понимаю, дорога мне заказана, очень там недоброжелателей много. Да и как я людей брошу, кто за мной пошли и доверились? Не смогу их оставить, и точка!

– Что-то вы загрустили, – усмехнулась императрица, поправляя свои почти высохшие волосы. – Ладно, как-нибудь обсудим, что здесь произошло. Предлагаю перейти к делам и, пока мы одни, попытаться решить несколько вопросов. – Она тяжело вздохнула.

– Поговорим про ситуацию с Альянсом? – уточнил я.

– А что про него говорить – и так все ясно… – печально вздохнула императрица. – Россию хотят раздробить, оторвать как можно большую территорию и сделать так, чтобы она управлялась Альянсом. Война неминуема, мне предлагали нанести упреждающий удар, но не хочу выглядеть агрессором, да еще и когда наши силы малы. Или вы считаете, как многие мои советники, что русское оружие непобедимо и можем врага взять на штык?

– Это кто же такое мнение высказывает? – поинтересовался я. – Надеюсь, не офицеры из Генштаба?

– Нет, господа военные сдержанны в своих оценках, но и они уверяют, что по хребту всем надаем. А если еще господин Чурков со своей техникой поможет, то нам сам черт не страшен. Скажите, Иван Макарович, это действительно так? – Она задумчиво на меня посмотрела и, сорвав травинку, стала ее пожевывать.

Гм, а губки-то у нее припухли, и засос на шее виден…

– Когда кто-нибудь появится, то вы ворот комбинезона застегните, – подсказал императрице, у которой зрачки расширились и она непроизвольно за шею схватилась.

– Иван, ты что наделал-то?!

– А кто мне спину поцарапал? – развел я руками, как бы говоря, что оба виноваты и головы на время потеряли. – Чего уж теперь… но, знаешь, я не прочь повторить!

– Иван Макарович! – прикрикнула Ольга, брови сдвинула, верхнюю пуговку на комбезе застегнула.

– И совсем не страшно, – хмыкнул я, неуловимым движением сграбастал молодую женщину и поцеловал.

Та вновь стала упираться, но через пару мгновений уже сама прижалась и на ласку ответила. Ага, не может сопротивляться влечению! Но, черт возьми, сердце говорит одно – хватай ее и беги куда глаза глядят, строй свое счастье! Разум же сухо перечисляет проблемы и ехидничает, что предательство не в крови у нас обоих и никуда-то мы не сбежим. Если вдруг и попытаемся, то счастья точно не построим.

– Ваня, хватит… – прошептала Ольга.

С трудом ее отпустил, понимаю, что сейчас в любом случае не место и не время для выяснения отношений. А будет ли у нас возможность их выяснить и, может быть, решиться на какой-то безрассудный шаг? Сам себе не могу ответить…

– Что вы хотели обсудить в отношении Альянса, ваше императорское величество? – спросил я.

– Вы передадите свои войска и технику под управление Генерального штаба? – напрямую спросила Ольга Николаевна. – Как Хозяин Сибири вы должны понимать, что командование необходимо сосредоточить в одних руках и строить военные планы сообща. На фронте, если война все же случится, анархия никому не нужна.

– Военную помощь в отражении агрессии, если она случится, окажем всем чем можем. Не стоит забывать, что Сибирь входит в состав России и мы подданные вашего величества, – медленно ответил я. – Тем не менее со всем моим уважением к вашим командующим, но они неспособны планировать операции без знания того, на что способны мои части. Представьте ситуацию, что какой-нибудь генерал посылает танки форсировать реку или болото там, где совсем недавно прошла пехота. Что произойдет? Ничего хорошего! Техника увязнет или утонет, мы понесем невосполнимые потери на радость врагу. Или если задумают устроить контратаку, пошлют в прорыв боевые машины, а о горючем не побеспокоятся, и танки встанут, став добычей врага. Мы же с вами понимаем, что командиры боевых экипажей не осмелятся оспорить полученный приказ. С самолетами такая же беда. Их можно направить для решения различных задач, но забивать гвозди микроскопом – глупо.

Императрица, хмурясь, меня выслушала, подумала и уточнила: