Алексей Петров - Старая крепость

– Куда дальше? – шёпотом интересуюсь у бойца.

– Ползи до лошади, – там встретят, – не отрываясь от ППД, даёт ориентир обладатель хриплого голоса.

Забираю влево и оказываюсь на краю очередной воронки. Чьи-то сильные руки хватают меня с двух сторон и затягивают вниз.

– Да он голый! – вырывается чей-то удивлённый возглас.

– Не голый, а раздетый! – поправляю я неизвестного, пытаясь вырваться из цепкого захвата.

– Ша, живчик! Веди себя прилично, – ты в гостях! – на меня наваливается всем телом кто-то тяжёлый, вдавливая в землю.

– Да бл…

– О! Вроде, и правда наш! – радостно констатирует тот, кто назвал меня голым.

– Не мороси, Сёма: сейчас будем посмотреть, какой он «наш».

Меня бесцеремонно переворачивают на спину и начинают обыскивать.

– Трусы оставьте, демоны!

– Не ссы: моряк ребёнка не обидит! – сопит в ухо напарник Сёмы.

– Опа! А ремешок-то, – немецкий, – присвистнув, констатирует он.

– Какой есть, – огрызаюсь я.

– Микола! – окликает морячок бойца с ППД.

– Всё в норме, Костя, – он один! – отвечает тот.

– И это радует, что один. Братва, к нам в гости пришёл очень интересный персонаж! Сдаётся мне, что его будет очень рад видеть наш командир. Так что, придётся вам тут пока побыть с Сёмой вдвоём, без отеческого присмотра. Справитесь?

– Давай, веди. Обойдёмся без тебя как-нибудь, «папаша», – ухмыляется Микола.

– А ну, пошли, фраерок, – тыча в поясницу моим же «люгером» командует тот, кого назвали Костей.

– С Одессы, что ли? – интересуюсь у своего конвоира, – больно говор у тебя своеобразный.

– А что, – земляков ищешь? – усмехается Костя.

– Почему нет? – пожимаю плечами, – Земляка встретить, – как дома побывать.

– С неё самой! Одесса – мама! Давай, топай, голодранец!

– Куда идти-то?

– Держи курс прямо, – не ошибёшься.

Ну, что же: прямо, – так прямо. Слева, – внешний вал, справа, – внутренний: куда дальше? В кирпичной стене чернеет прямоугольник дверного проёма.

– Заходим! – командует одессит.

Сразу за порогом расположился пулемётный расчёт, лежащий за уменьшенной копией ДШК. Я такой уже видел, правда, – издалека. Что за система, – хоть убей, не знаю. В нос бьёт запах лошадиного навоза: похоже, здесь была конюшня. Вспоминаю план, начерченный Скрипником: чуть дальше должен располагаться каземат с женщинами и детьми, потом лазарет, ещё пара отсеков и продовольственный склад. И, как раз за ним, – помещение штаба, где сидит майор Гаврилов. Идти прилично, если, конечно, мы именно туда двигаемся.

Казематы на всём протяжении представляют из себя коридор, одной стороной обращённый в пространство между валами. С другой стороны, – непосредственно отсеки. Валы соединяются между собой потернами, – крытыми ходами, с бойницами по обеим сторонам. Сейчас мы, как раз, проходим мимо одной из них. Бойцов, кроме дежурных у амбразур, не видно. Тихо. Только из госпитальных отсеков доносятся крики и стоны. Проходим дальше. Так, – здесь, судя по часовому и закрытым дверям, – какой-то склад. Сдаётся мне, что меня точно ведут к командиру форта.

Красноармейцы, встречаемые по пути, с интересом смотрят на нашу процессию.

– Шпиёна поймал, Константин? – интересуется один из бойцов.

– Командир разберётся, – шпиён это или наш, пролетарий, – усмехается тот.

Наконец, подходим к очередному каземату, у двери в который сидит пограничник. При нашем появлении, он поднимается и поправляет свою СВТ:

– Куда?

– Пригляди пока за мальцом, Андрюха, а я майору доложусь.

– К стене! – командует мне пограничник, снимая винтовку с плеча.

Послушно выполняю команду. Судя по всему, – служба здесь поставлена как надо. Костя стучит в дверь и, после разрешающего «войдите», скрывается внутри. Буквально через минуту, вновь появляется в дверях и кивком головы приглашает войти:

– Залетай, фраерок!

После полумрака коридора, щурюсь от неяркого света горящей на столе керосиновой лампы. Костя заходит следом. Оглядываюсь. Довольно просторный каземат, в центре стоит стол с лампой, чуть поодаль, в углу, – ещё один, с телефонами. Интересно, – с кем они тут связь держат? На столе лежит мой ремень с флягами и оружием. Сбоку, вдоль стены, – две армейские металлические койки, на одной из которых кто-то спит, беззаботно похрапывая. Оперевшись руками на стол, напротив меня стоит невысокий, с густой чёрной шевелюрой, плотно сбитый командир. Вспоминая когда-то виденную фотографию, – понимаю, что это и есть Гаврилов. Гимнастёрка с двумя шпалами в петлицах подтверждает правильность догадки.

– Здравия желаю, товарищ майор!

– Мне доложили, что Вы прорвались к нам из Цитадели? – кивнув на моё приветствие, спросил Гаврилов.

– Вам не соврали, – дипломатично ответил я.

– Ваше имя, звание, номер части?

– Прежде, чем я начну отвечать на Ваши вопросы, – прошу дать команду посторонним покинуть помещение, – я показал головой на Костю, который стоял за моей спиной.

– Хм, – это что-то новенькое, – удивлённо покачал головой Гаврилов, садясь за стол.

– Информация, которой я располагаю, предназначена только для Вас.

– Даже так? Лично для меня?

– Совершенно верно. Поэтому, – говорить буду только с Вами. Прикажите бойцу выйти.

Вижу, что майор колеблется. Попробую аккуратно надавить, – главное, не переборщить.

– Я настаиваю на этом, – твёрдо глядя командиру Восточного форта в глаза, гну свою линию.

– Слышь, ты, настойчивый… – начал было за спиной Костя, но майор не дал ему закончить, оборвав того на полуслове:

– Вороненко!

– Я, товарищ командир!

Испытующе посмотрев на меня, Гаврилов, наконец, принял решение:

– Подожди за дверью.

– Так… Тащ майор…

– Выйди я сказал!

– Есть!

Дождавшись, пока за моей спиной хлопнет закрывшаяся дверь, удовлетворённо киваю:

– Спасибо за доверие, товарищ майор!

– Присаживайтесь, – указав на стул, предложил Гаврилов.

– Спасибо, не откажусь.

– Итак, – что же такого Вы хотите мне сообщить, что попросили убрать свидетелей? Я Вас слушаю, – Гаврилов положил руки на стол и с интересом уставился на меня.

– В то, что я сейчас скажу, возможно, будет сложно поверить, но я постараюсь быть убедительным.

– Я весь во внимании.

Если честно, что говорить, – абсолютно без понятия. Логичным показалось признаться в своём иновременном происхождении, причём сделать это так, чтобы майор Гаврилов мне поверил. Как этого добиться? Нужно рассказать ему что-то, о чём знать никто, кроме него, не мог. Поразить осведомлённостью, грубо говоря. К сожалению, о каких-либо фактах из жизни командира Восточного форта я не осведомлён, кроме, пожалуй, одного…

– Как Вы думаете: кто в Крепости, кроме меня и Вас, конечно, – может знать о том, что на сегодня, 27 июня 1941 года, дивизионной парткомиссией назначено слушание дела командира 44-го стрелкового полка майора Гаврилова? Тема обсуждения, – тревожные настроения, распространяемые среди подчинённого личного состава.