Таша Истомахина - Ангел обыкновенный

– Надо, но я сейчас на задании – выслеживаю твоего Дракона.

Тут, как ни странно, меня выручила почтальонша:

– Да не переживайте вы так! Пусть девочка прогуляется. Я пойду с ней и Эстер, а по дороге покажу все местные достопримечательности, – женщина в своей энергичной манере забрала у меня тяжеленую сумку, подхватила свою подопечную под локоть, поклонилась Куратору и увела меня, невзирая на его протесты. Пока мы огибали по пляжу ту оконечность озера, которая вела в деловую часть поселка, Эстер рассказывала соседке какие-то ужасы:

– Ваш доктор никак не понимает, как страшно бывает мне от того, что каждую минуту кто-то стучится в меня изнутри. То «открой», то «впусти», и так целую неделю. Бывает, тихонько скребется, а то, как рассердиться, и давит вот здесь, – старушка показала на свое впалое солнечное сплетение. – Я ведь прошу не вырезать того, кто стучится, а дать таблетку, чтобы он поспал немного и перестал меня нервить.

Почтальонша слегка отклонилась корпусом, чтобы Эстер не видела, как она говорит мне одними губами: «Совсем сумасшедшая старуха!», а потом спросила. – А что конкретно-то болит?

Эстер задохнулась от возмущения:

– Я же сказала – дверь внутри меня! Попробуй, постучи в одно место кулаком несколько дней!

У стойки приемного покоя никого не оказалось, а вот главный холл больницы был битком забит врачами, медсестрами, больными и их родственниками. Поначалу мне показалось, что возникло неодолимое препятствие на пути моих планов, но на самом деле концерт, который в этот день давали школьники для своих подопечных, был мне только на руку. Никто не повернулся в нашу сторону, потому что все присутствующие с умилением наблюдали, как пигалица лет десяти воодушевленно поет песню о том, как всем нам хорошо будет завтра. В вестибюле было так много белых халатов врачей и розовых фартуков медсестер, что, похоже, остальные помещения больницы сейчас пустовали. Только один человек сильно изменился в лице, увидев нас. Молодой доктор страдальчески наморщил лоб, но все-таки встал и весьма неохотно подошел к Эстер:

– Что случилось?

– Доктор, – громко зашептала почтальонша, – дело плохо. Это либо старческое слабоумие или вялотекущее биполярное расстройство.

– Ну, тогда пойдемте подтверждать ваши диагнозы, – мне показалось, что сегодня доктор сожалел о выборе профессии.

Эстер и её соседка пошли за грустным молодым человеком на осмотр, я же пробежав глазами указатели, быстро нашла коридор, заканчивающийся дверью с надписью «лаборатория».

В силу крепкого здоровья я никогда не бывала в подобных местах. Мне понравилась чистота и строгость тяжелых каменных столешниц, и пробирки стояли ровненько в своих металлических держателях. Слегка сдвинув жалюзи на окне, я заметила начатую бутылочку с кефиром на подоконнике рядом с надкусанным пончиком, завернутым в бумажную салфетку. Планомерно двигаясь по часовой стрелке вдоль застекленных стеллажей, я осматривала склянку за склянкой, читая непонятные химические термины на бумажных этикетках. Все жидкости и твердости были естественных оттенков, не внушали подозрений, поэтому, вернувшись к подоконнику, я начала паниковать. Как мне узнать бесиво? Что если волшбу унесли из лаборатории сразу после завершения алхимического обряда?

Эстер вошла очень медленно, волоча ноги, и слегка подергиваясь при каждом шаге. Она с трудом села на стул и обмякла, безвольно опустив руки вдоль тела. Волосы скрывали её лицо, но мне почему-то очень не хотелось встречаться со старушкой взглядом, тем более заговорила она со мной не своим голосом:

– Не выливай.

Голова её резко дернулась вверх, седые волосы на миг поднялись и снова упали на лицо, однако я успела увидеть, что зрачки женщины закатились под раскрытые веки.

– Эстер, миленькая, может доктора позвать?

– Эстер нет с нами уже около часа. И доктор ваш ей уже ничем не поможет – кто б ему и той громкой женщине помог… у тебя нервы крепче.

Тело никак не хотело сидеть прямо, и то, что им сейчас управляло, никак не могло выправить его. Наконец, лишь закинув обе руки за спинку стула, в таком неестественном положении, существо перестало ерзать и вроде как даже пожаловалось мне:

– Очень трудно управлять мышцами и голосовыми связками. И ещё глазными яблоками.

Похоже, существо в теле Эстер оказалось безочным, потому что все мои движения ловило ушами и носом. И потому, как оно принюхалось, повело головой влево и пробормотало «ладненько», я поняла, что бесиво ещё находится в лаборатории, только я его не нашла.

– Не надо меня бояться.

– Как же не надо! Морухи и те краше будут.

– Я не для того в старуху неделю стучался, чтобы тебе понравиться, а чтобы предотвратить неверный исход событий. Я, к твоему сведению, Распорядитель Воплощений, так что слушай внимательно и не перечь.

– А как-нибудь проще нельзя было явиться, без вреда для пожилой женщины?

– В эти плотности нам ход только Заемником. Тела моложе спокойно переносят вмещение: люди потом даже не вспоминают, что кто-то ими пользовался. Старуха долго держалась, не пускала, но как дверь открыла, так и выпорхнула птичкой на Ту сторону.

– А вы что забыли на Этой стороне? – я вцепилась руками в столешницу, набираясь смелости сдвинуться с места. Мне чудилось, что существо только с виду трудно управляло телом Эстер, и стоит мне сделать шаг, как оно стремительно кинется в мою сторону. Я очень боялась, что Это дотронется до меня!

– Нельзя допустить, чтобы ты уничтожила бесиво.

Я возмутилась до глубины души:

– Вы же на стороне Драконов!

– Мы не на чьей стороне. И твоим скудным мыслительным органом не понять, что существует Порядок, Равновесие и План судеб. Драконы решили нарушить все три устоя. Во вселенском масштабе смерть Серафима предпочтительна, так как он и Стожар – заговорщики. Убить Серафима проще всего в Ландракаре, когда он уязвим. Ему – вечная слава, нам – Порядок, тебе… Мы и о тебе позаботимся!

– Я не стану убивать своего Дракона.

– Тебя не просят его убивать. Дело за малым: сохрани волшбу, в нужный момент промолчи, когда надо – отойди в сторону. Ты даже не представляешь цену награды за такую мелочь!

– Что может стоить жизни Дракона?!

– Мы можем сделать так, что ты станешь Заглавнем в Забывели. Не вернешься туда частью её, а по праву займешь её место. Проклятье! – пока Распорядитель говорил со мной, он, по всей видимости, забыл, что тело надо контролировать, потому что обе мертвые руки соскользнули со спинки стула и потянули тело за собой, на каменный пол лаборатории. От удара вставная челюсть Эстер вылетела и, сделав сложную петлю, приземлилась на другом конце комнаты.