Александр Баканов - Полёт стрелы в обратную сторону

– Говорил же тебе, что это опасное оружие. Но его больше нет, а я так его полюбил.

– Обещаю тебе, Ньёрд, что верну его тебе рано или поздно. Обещаю…

– Он навсегда останется в спине этого Нергала. Его никак уже не вытащить. Я глубоко посадил его. Даже если зверь перевернётся и начнёт тереться о землю, это лишь протолкнёт кинжал глубже.

– Так это был Нергал?

– Я думаю, да. Мы должны будем спросить у отцов. После такого они обязаны нам рассказать о нём.

Мы встретили Бхаргаву у его шалаша, когда вышли из леса. Он сразу нас заметил, как и то, что Мидгард прихрамывал, иногда кривя лицо от лёгкой боли в спине. Мудрец направился к нам, без слов дав понять, что нам следует остановиться.

– Что случилось? – Его вопрос относился ко мне, так как Мидгард был впереди на несколько шагов.

Я кратко описал ему произошедшее событие, а Мидгард продолжал стоять спиной к нам и внимательно слушать мой рассказ. Бхаргава, казалось, вздрагивал всякий раз, когда я называл зверя Нергалом, но старался не подавать виду. Я быстро окончил рассказ и ждал, что ответит мудрец.

– Ох уж этот Пегас. Намутил воды. Это никак не может быть Нергал.

– Тогда кого мы видели? Очевидно, ты нам расскажешь, кто такой Нергал, – резким голосом вступил в разговор Мидгард, повернувшись на месте.

– Этот зверь, которого описывает Ньёрд, похож на животное из воспоминаний, но им он быть не может. Пройдём внутрь, и я вам всё расскажу.

Мы последовали за Бхаргавой к его шалашу, хотя солнце начало склоняться к горизонту и нам надо было возвращаться домой. В жилище мудреца, разбрасывая искры, горел слабый огонь. Старик сел на привычное место, а мы расположились около выхода. И только когда он почувствовал, что нам уже не терпится услышать историю, мудрец продолжил:

– Я был немного старше вас, то есть уже был охотником и неплохим, когда Нергал вернулся в посёлок. Ой, что это я. Вы же ничего не знаете. Придётся начать с самого начала.

Давно существовало такое существо как ведук. Внешне похожий на медведя, имеет тот же окрас, но превосходящий в размерах и отличающийся строением морды. Его пасть способна за один укус разделить человека на две части. Да что рассказывать, кажется, его описание вы где-то уже слышали, но кое-что вам не могли поведать. Его и без того длинные когти способны вырастать в один миг, поэтому сложно изворачиваться от его ударов. Ещё в годы жизни Ачьюты на ведуков была объявлена охота и их истребляли, поедая при этом их сердца. Мы считали, что в сердце заложена сила зверя, и если его съесть, то она переходила к храброму охотнику. Численность ведуков уменьшалась, но они становились сильней и больше. По истечении многих лет и зим остался один ведук. Он сумел унести жизнь моего отца.

Бхаргава остановился перевести дух от нахлынувших воспоминаний, опустил голову, чтоб не показывать влажных уголков своих глаз, и затем подбросил веток в костёр. Помедлив немного, он продолжил:

– Я его долго выслеживал, а мерзавец, казалось, не прятался и приходил в посёлок, когда ему вздумается. У нас с ним было много стычек и битв один на один. Но даже силами всех охотников не удавалось его одолеть. Этот ведук сильно отличался от остальных и смог унести жизни хороших охотников. Тогда я нарёк его Нергалом. Он был единственным из оставшихся в живых, я в этом уверен.

Нергал боялся огня и разрушал шалаши, в которых горели костры. Я решил воспользоваться единственной обнаруженной слабостью и прогнать его из посёлка. Преследовал его трое суток с факелами. Но потом споткнулся и больше уже не мог встать, а Нергал убежал, медленно скрывшись за горизонтом.

– А теперь он вернулся, – произнёс Мидгард, не надеясь на пояснения. – И я должен его найти и убить.

– Это не может быть он. Прошло столько лет – любое стойкое животное просто не дожило бы до сегодняшнего дня. И не стоит рассчитывать на лёгкую битву с подобным зверем, особенно в твоём юном возрасте.

– Однако он здесь, а Ньёрд совершил то, что не могли вы всем отрядом. Он ранил Нергала. Значит, зверь не такой неуязвимый, – продолжал Мидгард, наблюдая за мудрецом. Я сидел молча и пытался переварить рассказ Бхаргавы, а их беседу еле слышал.

– Он не позволял к нему приблизиться. Один удар лапой мог повалить троих взрослых мужчин.

– А почему на ведуков объявили охоту? – Я пришёл в себя и задал вопрос, но нас прервали – в шалаш зашли мой отец и отец Мидгарда.

– Я уже думал о худшем, но хорошо, что вы здесь. – Улап выдохнул столько воздуха, что показалось, будто он не дышал полдня. – Сказано было – вернуться до темноты. Почему вы сидите здесь?

– Зачем ты их вообще отпустил одних? – Тоном, каким Улап спрашивал у своего сына, Бхаргава обратился к нему.

– Не перестаю задавать ему тот же вопрос, – согласился с мудрецом мой отец.

– Я уже извинялся перед тобой, Хенир.

– Их задержал я. – Бхаргава потушил вспыхнувший огонёк ссоры. – Но у нас есть более серьёзные проблемы.

Мой отец и Улап стихли и внимательно слушали мудреца, продолжая стоять у выхода. И он рассказал им мою историю.

– Несмотря на то, что я не могу поверить в возвращение Нергала, нам нужно быть осторожными. Большей части охотников в посёлке нет.

– Проследуем к Атуэйю и там уже подумаем. А вы, – Улап обратился ко мне и Мидгарду, – отправляйтесь к себе.

Мы неохотно вышли из шалаша и направились в глубь посёлка, но Мидгард остановился перед огромным черепом, который висел на копье. Он разглядывал желанный трофей и раньше, но теперь взирал на него совсем по-другому. Наконец, он зашагал дальше и заговорил.

– Ты молодец, Ньёрд. Не будь у нас запасного плана, мы бы не вернулись.

Его голос звучал с грустью и разочарованием, а лицо неумело скрывало внутреннее беспокойство.

– Мы выжили после встречи с чудовищем. – Хлопнув Мидгарда по плечу, я желал его подбодрить. Но губы друга не дрогнули с привычной для меня азартной улыбкой – он был погружен в глубокое раздумье.

– Обещаю вернуть твой кинжал.

– Ты мне уже заявлял подобное.

– Я не шучу.

Слов не было, чтобы ему ответить, поэтому дальше мы шли молча. Мидгард шёл с постоянным темпом, не поднимая головы, но двигался уверенно. И даже когда наши пути начали расходиться, он не поднял головы, чтобы попрощаться, и плавно удалился в сторону своего шалаша.

Войдя внутрь, я быстро оглядел своё жилище и лёг на лежанку, бросив лук и стрелы к входу. Угли давно потухли или отец вообще не разводил костра, поэтому внутри было прохладно. Я укрылся лежащей рядом шкурой и медленно заснул.

Утром отец разбудил меня уже ближе к полудню – такого никогда не происходило. Я раньше не спал так долго, и поэтому был сильно удивлён, но, кажется, я не пропустил тренировку. Отец разбудил именно в тот момент, в который хотел.