Чель Э. Генберг - Опасные странствования. Исторический авантюрный роман

– Старый солдат, конечно, – кивнул король. – Мне приходилось много встречать таких. Защита королевства оставляет свои отметины.

Дагвинд не сказал, что рана отца носила другой характер, что его укусила разъяренная свиноматка, не желавшая идти на бойню.

– Это хорошо, что ты работаешь в усадьбе, – продолжал король. – Усадьба – это натуральное хозяйство. Хорошо все то, что натурально и является результатом земледелия или скотоводства. Я встречал дворян, занимающихся торговлей. Она дает деньги, но это не натуральная собственность, искусственная и дурная.

Дагвинд остановился. Король тоже.

– Почему это? – спросил молодой дворянин.

– Дело в порядке. В универсальном порядке, созданном Богом. На нем стоит дворянство, и его надо сохранять. Все сословия должны решать свои задачи и не вмешиваться в дела других. В Швеции существует иерархическая система, где каждый зависит от другого. Так повелел Господь, а то, что угодно Богу, угодно и мне. Дворянство существует за счет земли и войны, горожане – за счет своих ремесел, крестьянство – за счет сельского хозяйства, а духовенство – за счет прихожан. Каждый нужен друг другу, и все должны тянуть в одну сторону. Тогда страна будет благополучной.

Он замолчал, переводя дух, и посмотрел на Дагвинда. Позади них телохранители короля внимательно следили за этими двумя медленно идущими мужчинами, готовые вмешаться, если они заметят что-либо неподобающее или опасное.

– Ты уклонился от ответа на вопрос об интересах, Дагвинд, – продолжал король. – Надеюсь, ты не делец?

– Да нет.

– Отлично! Торгашество пусть прибережет для себя знать. Купить-продать для нее все же лучше, чем пиратство, грабеж или воровство. Это нарушает порядок. Честь тому, кто хранит порядок, а честь многого стоит. Дворянин готов все отдать, даже жизнь, за честь.

– Если вы так плохо думаете о торговле, то я хотел бы знать…

Дагвинда резко оборвали.

– В Швеции феодальная система! Швеция – страна привилегий. Сила королевства зависит от крестьян. Таков порядок, и его нельзя менять!

– В Голландии иначе, – сказал Дагвинд. – Там правит коммерция. А вы нынче пускаете голландцев в страну и позволяете им строить новый Гётеборг. Он станет видным торговым центром. И как же вы это допускаете?

Густав Адольф остановился и посмотрел на Дагвинда, который тоже застыл на месте. Он широко, оценивающе улыбнулся.

– Ты неглуп, мой друг! – сказал он. – Верно, что голландцы представляют определенную угрозу порядку, однако, поскольку они полезны при строительстве моего города, пусть себе продолжают.

Они вошли на площадь перед домом. Самое большое строение было срублено из бревен в замок и состояло из двух этажей, которые венчала крыша.

Немного левее середины дома было крыльцо с остроконечной башенкой над ним. Дом был с мезонином – выступавшей наружу постройкой на крыше, напоминавшей маленький домик с двумя окнами, за которыми также было жилое помещение.

От каждого торца дома отходила кирпичная стена, окружавшая огород и яблоневый сад. В ней было двое ворот в башенках – по одному с каждой стороны большого дома. Левые ворота в стене открывали дорожку к квадратному бревенчатому дому, в котором были пивоварня и кухня. Над его крышей посередине возвышалась мощная печная труба.

На большом доме было пять печных труб, некоторые из них – с двойным дымоходом, потому что дым надо было отводить из восьми печей.

Из погреба в кладовой выскочил скрюченный мужичок с окороком на плече. Он скрылся в кухне, и Густав Адольф с интересом посмотрел на погреб.

– Погреб в скале, – сказал он. – Как вам удалось так хорошо выдолбить его?

– Он тут очень, очень давно, – ответил Дагвинд. – Насколько я знаю, один человек когда-то рассказывал, что скала была разломана с помощью костра, в котором спалили много дров. Об этом рассказывал отец, а сам он узнал это от своего отца. Ну что, войдем? Стол накрыт.

Обед был обильным и продолжался долго. Красное и белое вино, вишневая наливка, мед и пиво лились рекой. Там были толстенный говяжий стейк, присыпанный тертым сотовым медом, дичь с терном, ветчина, грудинка, свежекопченая баранина и свинина, свежая и малосольная говядина, зайцы, косуля, цыплята и рябчики, жареные голуби, сложная яичница и сырники, а также выдержанный сыр с фруктами.

Были поданы также капуста, холодец и жареные колбаски, свиные ребрышки с жареной и вареной репой, жареная селедка, вареные миноги, малосольный угорь в бульоне и страшно вкусная свежая рыба с варенными в соленой воде свежими яйцами, вяленая рыба с горохом, изюмом и миндалем, горный сиг в масле, сушеная щука, соленый лосось и разные рыбные паштеты.

В тот вечер подавали не обычные слуги. По случаю визита короля вместо них стол обслуживали знатные дамы.

Одна из юных дев, которые прислуживали за столом, удостоилась королевского шлепка по заду. Густав Адольф что-то прошептал ей на ушко, отчего она покраснела.

Дагвинд поражался королевскому аппетиту на пищу и питие. Много было говорено о том, что Густав Адольф любит спартанский образ жизни. Что-то этого не наблюдалось. Чем дольше шел обед, тем довольнее он выглядел; было также заметно, что на него подействовало спиртное, которое он влил в себя.

Когда король насытился и с довольным видом отвалился от стола, с которого начали убирать посуду, он призвал к себе Дагвинда сдержанным взмахом руки.

– Да? – сказал Дагвинд.

– Когда мы на людях, ко мне следует обращаться «ваше величество», – сказал Густав Адольф, подавляя отрыжку. – Окажи мне услугу. Я собираюсь идти в свою комнату, и я сказал моей страже, что ты пойдешь со мной. Там есть задняя дверь. Мы с тобой выйдем через нее. Ты покажешь мне, как пройти к леску с высоким дубом. Я не знаю, где он, я всего лишь слышал о нем.

Дагвинд сразу понял, о чем речь. Выпитое подогрело чувства его величества. Оно решило побаловаться со служанкой. Сам по себе это был неплохой выбор, так как девушка была красивой и зрелой и явно владела уже искусством любви.

Однако Дагвинд почувствовал некоторое разочарование. Всего лишь год назад король женился на Марии-Элеоноре, против воли ее брата, как говорили. Он внимательно посмотрел на своего повелителя, стараясь найти признаки того, что этот брак был также против и его желания, но таковых не обнаружил. Он понял, что не смог бы их распознать, даже если бы они и были.

– Ваша воля – закон для меня, ваше величество, – ответил он.

Король оставил его и пошел в ту часть дома, которая была отведена для него и его приближенных. Дагвинд увидел, как одна из служанок внесла поднос с едой в комнату отца. Дверь в нее была закрыта на протяжении всего обеда. Теперь, когда она открылась, Дагвинд увидел, что его отец сидит в постели, подпертый большими подушками, и курит свою старую глиняную трубку. Тут дверь закрылась.