Константин Максимов - Игра знамёнами. Часть вторая: «Крамола небесная»

Ишь, как загнул! Какую давнюю историю вспомнил!

Интересно, он сейчас говорит только за себя, или от лица всей дружины?

Последнее было сомнительным – вряд ли для переговоров в столь щепетильном вопросе вои выбрали именно Жадоока.

– Я в дружине своей никого не неволю! – был непреклонен Олег – Коли не любо – не держу!

Гридень досадливо крякнул.

Но не сдался.

– Ну, посуди сам, княже – продолжал он – Вот захватим мы сейчас этот… Гжатеск. Там же наверняка уйма добра награбленного! Бойники ведь! Неужто всё за здорово живёшь лесовикам диким отдать? Которые сами бы – ни в жизнь город не взяли!

Резон в его словах, безо всякого сомнения, был. Вот только…

– Да ты возьми сначала город этот! – вспылил княжич – Тогда и рядиться будем! А то невелика наука – других хаять, самому в кустах сидючи! И шкуру волка не убитого делить!

Жадоок пристыжено замолчал.

Надолго ли?

Закатное солнце скрылось, наконец, за горизонтом, забрызгав на прощание прилегающую к нему полоску небес разными оттенками багрянца. Вместо него источником света, пока ещё не успели зажечься звёзды, неожиданно стал сам Гжатеск. Над стенами городка появилось отчётливо различимо марево, создаваемое то ли пламенем костров, то ли жаром печей. А скорее всего – и тем и другим.

Урочный час был близок.

– Скажи гридням, чтобы готовились – бросил Олег Жадооку.

Однако делать тому ничего не пришлось. Вои и сами прекрасно знали, когда надо выдвигаться на позиции для атаки.

– Да мы здесь уже – донёсся из-за спины голос Огуры. – Готовы давно!

Княжич даже вздрогнул от неожиданности. Вот ведь байбаки! Специально, небось, тихо подползли, чтобы над ним подшутить.

Но оборачиваться не стал.

Небо вскоре совсем почернело, и на нём одна за другой начали вспыхивать звёзды. Ночное светило, как и полагается в безлунную ночь, даже и не думало появляться.

– Вот он – на стену полез! – громко зашептал за спиной кто-то из гридней. – Из ручья выскочил!

– Тиш-ш-ше… – тут же шикнул на него Огура.

Олег изо всех сил вглядывался в темноту, пытаясь разглядеть фигуру своего воеводы.

Тщетно.

Где же этот вой его увидел?

Видимо, некоторые воинские навыки ему ещё постигать и постигать.

Хотя, судя по голосу, Шебаршу углядел Стрелобой, а этому вою боги, как известно, то ли шутки ради, то ли ещё зачем, вместо обычных человеческих очей подарили глаза кречета. Где уж с таким тягаться?

Что это? Княжичу показалось, или со стороны Гжатеска долетел условленный сигнал – переливчатый стрёкот, который издаёт пустельга, когда атакует добычу?

Ага – вот ещё раз!

Эти крики можно было перепутать разве что с трелями канюка, который, в отличие от птицы, давшей прозвище могучему витязю, в этих местах водился, вот только отправлялся на охоту исключительно днём.

– Вперёд! – отрывисто скомандовал Олег.

И подхватил брошенный на землю клевец. Другое оружие – короткий меч-ската свободно болтался на поясе и совершенно не стеснял движений. По этой же причине ни на нём, ни на его воях не было боевых доспехов. Кожа с набитыми на неё коровьими копытами – не в счёт. Ещё два швырковых ножа ждали своей очереди за голенищами сапог.

Весь его небольшой отряд одновременно и совершенно бесшумно сорвался с места. Одним махом перескочив через гребень, гридни заскользили вниз по склону.

Сердце юноши гулко бухало, качая кровь в привычном ритме. Погружаться в боевое опьянение было ещё рано, чтобы раньше времени не перегореть.

Ноги словно сами по себе ловко перебирали по земле, избегая столкновения с крупными камнями или кочками. Не зря старый Колюта часами гонял своего воспитанника в темноте по ристалищу, усыпанному всяким хламом – он теперь словно кожей ощущал все попадающиеся на пути препятствия.

Вот и ручей. Берег у него – и вправду крут. Но для воев с выучкой гридней из лучшей черноградской дружины – не препятствие. Два прыжка – и Олег без единого всплеска вспарывает водную гладь.

Ух-х-х! Леденючая!!!

Переплыв ручей в несколько могучих гребков, княжич так же бесшумно выбрался на противоположный берег.

Одёжа и доспех на нём почти не намокли. Только в сапоги начерпал.

Ещё несколько десятков шагов и вот оно – подножие стены.

Высо-окая! Сажени, пожалуй – даже не полторы, а все две!

И как только на такую взобраться?

Ответ тут же появился сам собой. Точнее, об этом позаботился Шебарша. Оставивший свисать с верхнего края стены тонкую льняную верёвку с узелками, завязанными через каждый аршин.

Гридни, добежавшие до стены почти одновременно с княжичем, начали переглядываться между собой, решая, кто полезет первым.

Да нечего тут думать! Олег запихнул рукоять клевца за пояс и решительно ухватился за бечеву.

Вот леший – режется! Ладно, сдюжим. Стиснув зубы, юноша принялся перебирать руками по узелкам, упираясь ногами в неошкуренные стволы брёвен.

Ого! Пустельга для их удобства ещё и ножи в стене оставил! Наступая на них, княжич птицей взлетел наверх, замешкавшись только на самом верху. Верёвка там плотно вошла в щель между брёвнами, нескольких пядей не доставая до гребня стены. Тем не менее, надо было каким-то образом умудриться через него перебраться.

И снова за Олега всё придумал Шебарша. Высунувшись наружу, он ухватил княжича за запястье и втащил на мостки.

А пока юноша приходил в себя и осматривался, успел проделать то же самое и с остальными гриднями.

Изнутри Гжатеск был похож на десятки других подобных городков. Сразу за голой полосой земли, шириной примерно в сажень, которая отделяла стены от жилой части, начинались дома. Они все были выстроены в два поверха и плотно лепились друг к дружке, образуя две улицы. Между которыми, в самом центре, лежала центральная площадь.

Сотен шесть человек тут жить могло. А если откинуть баб, стариков и детей, и считать бойниками – как говорил Можай – всё взрослое мужское население, то их банда могла насчитывать до полутора сотен копий.

Прилично! Особенно учитывая, что они – у себя дома.

– Олег и Огура на дальние, вон туда! – уже начал распоряжаться Шебарша – Я с остальными на ближние, сюда!

Это действие было оговорено заранее. Воевода с половиной воев должен был обезвредить дозорных и открыть восходные ворота городка, чтобы впустить туда голядь. Княжичу с остальными гриднями предстояло захватить ворота закатные. Но только открывать ни в коем случае не следовало, наоборот – их требовалось держать на засове, чтобы никому не дать ускользнуть от законного возмездия. Всё в полном соответствии с заветами Атиллы и Боромира – атаковать более многочисленного противника в наиболее уязвимых местах.

– Пошли! – Пустельга рубанул ладонью воздух.