Александр Горохов - Та сторона

Бу-бу-бу-бу «Корда» длилось менее секунды, и на людей, стоящих в кузовах машин, брызнули каменные осколки.

– Это предупреждение. Повторяю: любой, оказавший сопротивление, будет уничтожен. Да оно и бесполезно. Что останется от вас после обстрела из семи крупнокалиберных пулемётов, можете себе представить. На размышление даём пять минут, после чего начинаем атаку.

– Пулемётчик заправляет ленту, – прошипел в рации голос Мусина.

Сегодня за рулём его заменила Неженка.

– Сними!

Сухой треск СВД, и все в кузовах машин попадали на их днища.

– Повторяю: сложить оружие и выходить по одному! Время ещё есть.

Принимали сдающихся недолго. Они просто складывали автоматы возле машин и, выстроившись в цепочку, шли к трём бронетранспортёрам. Там их обыскивали, и укладывали рядами на дороге лицом вниз. Последние ещё не успели дойти до места сдачи в плен, а группа бойцов уже проверяла колонну на предмет притаившихся и оставшегося оружия.

Итог операции – семьдесят два пленных, включая одного тяжело раненого, три неповреждённых грузовика, бронетранспортёр, пятьдесят восемь ППШ, восемь ППС, четыре мосинских карабина, по одному пулемёту СГМБ и ДП, шесть пистолетов ТТ и четыре «Макаровых», четыре десятка гранат Ф-1 и РГД-5. Без счёта патроны винтовочного и пистолетного калибров. Хорошо ребята приготовились к поиску «банды местных жителей»!

Трофеи загрузили в один из БТР, бойцы из экипажа которого ехали в качестве сопровождающих в кабинах трофейной техники.

По сигналу капитана, командовавшего операцией, колонна, в которой грузовики с разоружёнными «баскаками» чередовались с бронетранспортёрами, двинулась по дороге вперёд сквозь Проход. Но если колонна направилась по шоссе дальше, то мы, «смертники», дождавшись, пока экипаж свернёт станцию РЭБ, развернулись в сторону Исянгулово.

– Наши дела на сегодня ещё не закончены, – усмехнулся майор.

*

24 июня 1980 года, капитан Авдеев

Телефонный звонок из Бузулука прозвучал очень не вовремя.

– Как у тебя идут дела со сбором продуктов, Авдеев?

– Паршиво, Семён Борисович.

– Какие-то проблемы?

– Есть одна небольшая. В районе какая-то банда объявилась. Люди, посланные собирать продналог, пропадают, техника. Позавчера напали на тех, кого послал разыскивать пропавших. Потеряли один грузовик с продуктами и одиннадцать человек. Не считая раненых.

– Так чего ты сиднем сидишь?! Ты глава военно-гражданской администрации района или нет? Собери своих бойцов, и уничтожьте эту банду!

– Уже сделал, Семён Борисович. Сегодня утром больше семидесяти человек с бронетранспортёром отправил на розыски этих бандитов. Поэтому и пришлось приостановить сбор продналога. Думаю, из-за этого не меньше, чем на пять дней отстанем от графика сбора.

– Чёрт знает что, Авдеев! Слышишь? Это чёрт знает что! У нас контракт с Средне-Волжской Оккупационной Зоной из-за этого горит! Ты хочешь, чтобы они нам включили штрафные санкции, и мы, вместо сельхозинвентаря, получили от них хрен с маслом? Пять дней отставания от графика – это недопустимо! Три дня – и ни часом больше! Ты слышишь меня, Авдеев! Головой ответишь, если график сорвёшь!

– Слышу, слышу, Семён Борисович. Но людей у меня нет, все уехали ловить бандитов.

– Значит, будут круглые сутки по району колесить, когда вернутся! Но чтобы в график уложились! Ясно тебе?

На той стороне запикали гудки отбоя. Надо же? Когда нужно что-то серьёзное решить со столицей, то по пять раз за разговор связь обрывается, либо никакой слышимости. А тут и слышимость отличная, и ни разу не прервалось!

У меня самого остаётся робкая надежда на то, что удастся эту банду ликвидировать дня за три-четыре. Именно робкая: кто же знает, где её искать? Горы же! Старшему лейтенанту Зарипову, назначенному командиром отряда, я отдал распоряжение привлечь к поиску местное население, но шансов отыскать иголку даже не в стогу сена, а на огромном скошенном лугу, очень мало.

Честно говоря, меня, боевого капитана, воевавшего с оккупантами вплоть до осени 1966 года, очень раздражает этот бузулукский тыловой дрыщ, ещё осмеливающийся орать. Но ничего не поделаешь: взвалил я на себя этот воз главы военно-гражданской администрации, приходится его тащить. Да только плевать мне на угрозы столичного начальства. Снимут, так снимут!

А что это за шум моторов на улице? Неужто опять что-то приключилось у бойцов, которых я на поимку банды отправил? Нет, звук непривычный какой-то. Похоже, кто-то из соседей припёрся. Топот ног, крики… Нет, соседи не будут орать «На пол! Лежать!». Верный ТТ в руку. И во время: дверь в кабинет распахивается, и в неё влетают два то ли человека, то ли призрака с нацеленными на меня неизвестными автоматами.

– Оружие на стол! После этого руки за голову.

Пистолет на столешницу я всё-таки положил. Бесполезно сопротивляться: одного, может, и успею продырявить, но второй из меня решето сделает. Да и неясно, кто это такие. Пристрелишь, а потом в тюрьме до конца жизни париться… А в коридоре ещё несколько человек топочет тяжёлыми ботинками с высокой шнуровкой.

– А вы, собственно, кто такие?

Не праздный вопрос: такой формы я даже у оккупантов не видел. Всё – и бесформенные штаны, и гимнастёрка, и жилетка с множеством карманов поверх неё, и обтянутая тканью каска, и даже маски на лицах – раскрашено разводами разных оттенков зелёного цвета.

Один кивает другому, не отводя автомата, нацеленного в грудь, и тот, что поменьше габаритами, подхватывает со стола ТТ.

– Майор Веремеев. Я всё-таки настаиваю на том, чтобы вы положили руки за голову и вышли из-за стола, чтобы вас можно было обыскать.

– Из Бузулука, что ли, прислали?

Тот, что помельче, со знанием дела охлопал меня маленькими ладошками в странных перчатках с обрезанными пальцами. Ногти подкрашенные! Баба, что ли?

– Выйдите из-за стола и сядьте на тот стул. Неженка, к дверям!

Точно баба! Что-то невероятное!

– Вы садитесь, садитесь, господин бывший глава военно-гражданской администрации. Или предпочитаете, чтобы вас называли товарищем?

Майор уселся напротив и привычным движением скатал свою маску на лоб.

– Товарищем как-то привычнее. Но вы не ответили на мой вопрос. И почему вы решили, что я бывший?

– Потому что с этого момента село Исянгулово и Исянгуловский район переходят под юрисдикцию Российской Федерации.

– Не слышал про такую. Существовала когда-то Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика в составе СССР, но теперь – увы!

– Ведьмак Роки. Всё чисто, потерь нет. Ни у нас, ни у местных, – зашипели на груди у обоих чужаков коробочки с антенной.

– Принято, Роки! – вслепую нажав клавишу, произнёс майор. – Что у мотострелков?