Пётр Безруких - Контракт на два дня. Трилогия. Книга первая. Солдаты другой страны

Прилетели штук двадцать Ю-87 – «лаптёжников» и начали бомбить. Жидкая зенитная артиллерия, которая охраняла штаб дивизии, была сразу же уничтожена. Они лежали в какой-то канаве, вжавшись в землю и боясь поднять голову. Вой пикирующих бомбардировщиков проникал в каждую клеточку Лёшиного тела, и, несмотря на то что наушники защищали уши от ударов взрывной волны и приглушали звук, каждый взрыв бомбы отдавался гулким эхом в голове. Земля подпрыгивала под ним, над головой свистели осколки и летели комья земли. Лёше было очень страшно. Он лежал и думал, что вот так глупо – погибнуть под немецкими бомбами в другом мире, в другом времени, в другой стране, в какой-то захолустной украинской деревушке. Ему почему-то вспомнились мать, отец, брат и Софи. Мысли прерывал только Мишкин отборный мат в наушниках, который раздавался после каждого взрыва рядом с ними, видимо, таким образом он боролся со страхом. Бомбёжка продолжалась минут двадцать. Когда самолёты улетели, наступила оглушительная тишина.

Они вылезли из канавы и увидели ужасную картину. От деревни остались одни дымящиеся развалины, несколько домов горело. Перед бывшим домом, где раньше располагался штаб дивизии, догорали останки машин, везде лежали убитые и части человеческих тел. По улице медленно шла корова, и за ней тащились внутренности из вспоротого осколком живота, она жалобно мычала, а в глазах её была смерть. Лёша снял предохранитель и выстрелил ей в лоб. Корова упала, несколько раз дёрнулась и замерла. Из большой, глубокой и грязной лужи вылезла свинья с поросятами – она там пряталась во время налёта и, деловито хрюкая, отправилась в соседний огород, а поросята за ней.

Леша бросился к машине – та оказалась цела! Они её спрятали в саду какого-то дома под деревьями, и летчики её не заметили. Это была удача. Под машиной лежал их шофер Сашка и не подавал признаков жизни. Лёша подошёл, присел и потрогал его за плечо, тот повернулся лицом. На лице Сашки отражался немой ужас. Лёша спросил, не ранен ли он, оказалось, что цел.

Они двинулись к штабу. У штаба стали появляться военные, были раненые. Когда немного разобрались, оказалось, что погиб командир батальона связи дивизии, тяжело ранен в живот командир дивизии, а дивизионный комиссар ранен в голову, руку и ногу. Станцию связи дивизии, которую они с Геннадием смонтировали, немецкие лётчики уничтожили вместе с домом, в который попала бомба, и тот сгорел. Командование дивизией принял на себя начальник штаба дивизии, уцелевший при бомбёжке. Системы связи вообще больше не существовало.

Лёша вместе с новоиспечённым командиром батальона связи молодым лейтенантом попробовал запасной вариант сотовой сетки. Командиры или их заместители увезли с собой аппараты связи, максимальный радиус действия каждого аппарата был до пяти километров на ровной местности; если аппараты видели друг друга, то выступали ретрансляторами сигнала, и получалась сотовая сеть. Проверили, сеть работала, но плохо. Конечно, не супер, подумал Лёша, но сойдет и так. Отсутствовала связь со штабом фронта, а значит и со всей системой связи РККА, но он нашёл решение. У них с собой имелись два переносных усилителя сигнала с антеннами. Они достали один, выбросили антенну максимально, на пять метров, и связь появилась.

Алексей связался со штабом операции и доложил обстановку, запросил инструкции, что делать дальше. Приказ озвучили сразу: собрать всё оборудование и приборы и немедленно возвращаться; то, что из аппаратов сломано при бомбёжке – найти, все детали собрать в одну кучу, взорвать гранатой, после этого облить бензином и сжечь; всё, что останется, собрать в мешок и по дороге незаметно закопать в лесу. Лёша распределил ребят, и они пошли выполнять приказ, обыскивать тела убитых, лазить по пепелищам и собирать мелкие детали. Часа через полтора обыскали всё. Что нашли, то притащили. Сделали, как было приказано, и пошли к машине готовиться к отъезду.

Лёша пошёл попрощаться с новым комдивом, пожелал ему удачи, а тот его попросил взять с собой раненых, так как транспорта не было никакого и помощи ждать неоткуда. Раненых оказалось десять человек. Он смог взять только самых тяжёлых – комдива и комиссара. Других, с ранениями полегче, взять не получилось, потому что места в машине уже не осталось.

Тронулись. Отъехав от деревни километра два, свернули в лес, похоронили останки оборудования и замаскировали следы, как смогли. Стояли на лесной дороге под кронами деревьев, времени было 17:21. Ждать до ночи казалось опасным, ехать сейчас днём – тоже страшно: если прилетят бомбардировщики, разбомбят их. ПЗРК они с собой не взяли, да если бы и взяли, толку было бы не много. Это с двумя-тремя самолётами они бы разобрались, а если бы прилетело столько же, сколько бомбило деревню, то это бесполезно. Раненые чувствовали себя плохо, комиссар все время терял сознание, а комдив стонал и просил пить. Ладно, решил Лёша, поехали. Мишку назначил смотрящим, тот включил у себя все системы наблюдения – переднюю и заднюю камеры, инфракрасную оптику и дежурную систему слежения. Сашку посадили за руль, сам Лёша сел в кабину, остальные залезли в кузов, им тоже было сказано смотреть в оба по сторонам. Договорились при малейшей опасности немедленно покинуть машину, поэтому двери не закрыли. Выехали на дорогу.

Проехали километров десять. Их спасла Мишкина реакция: тот стоял за кабиной в кузове и, облокотившись на крышу, следил за местностью в тепловизор, увидев засаду, тут же заорал:

– Немцы, все из машины!

Сам кувырком на ходу выпрыгнул в кювет, а вслед за ним и остальные ребята посыпались из кузова. Лёша крикнул водителю:

– Прыгай из машины, болван!

Сам резко упал на сиденье, с силой выпнул двумя ногами из кабины замешкавшегося Сашку и выкатился кубарем в кювет. Когда первые пули ударили в лобовое стекло и брызнули осколками, ребят в автомобиле уже не было, а он ещё продолжал движение, обстреливаемый из пулемёта, постепенно забирая вправо и съезжая с дороги.

Включилась система управления боем. Какое-то мгновение голографический экран, встроенный в очки, мигал индикатором поиска, после чего по нему большими буквами быстро побежали сообщения: «Связь с центральным сервером отсутствует», «Связь с серверами тактического звена отсутствует», «Связь с серверами войсковых частей отсутствует», «Связь с серверами войсковых подразделений отсутствует», «Система глобального позиционирования не найдена», «Система позиционирования с высотных дронов не найдена», «Система работает автономно в составе боевого отделения», «Погрешность в определении целей увеличена до двух метров». Сообщения продублировались голосом и, уменьшившись в размере, переместились в нижний левый угол экрана в меню «Предупреждения», отмеченные красным цветом. Компьютер на мгновение задумался, обрабатывая информацию, после чего выдал на голографический дисплей общую картину поля боя, на которой распределил все цели по бойцам и приоритетам поражения, указал сектора обстрела, наилучшие позиции для ведения огня, оптимальные варианты перемещений и расстояния до целей, скорость и направление ветра и прочие поправки. у каждого бойца появилась его индивидуальная панорама боя в 3D-формате с индивидуальными задачами и параметрами, в том числе с указанием его приоритетов по поражению целей, оптимальных схем взаимодействия с другими бойцами, схем наиболее безопасного перемещения, количества имеющихся у него боеприпасов и оружия.