Акким Драников - Инкубатор

Егор Афанасьевич на всякий случай связался с Ахтубом и Бугровым. Слава Богу, оба живы и здоровы. Хомутов не знал о предательстве Третьего Нефтяного Барона, продолжая считать его своим другом и союзником.

В компании сына и невестки он спустился вниз и ступил на разогретый солнцем песочек, привезенный сюда по его требованию. Гальку Хомутов терпеть не мог. Как и одиночества. Но первое он исправил шутя, а вот со вторым ничего не мог поделать. Его первая и последняя жена умерла три года тому назад. Со второй он давным-давно развелся. Да и не жена она ему была вовсе, а так, элитный производитель. Тридцать с лишним лет тому назад Егор Афанасьевич, хотя и близко не достиг нынешних вершин, являлся в своем бизнесе одним из первых. А Василий характером пошел в мать. Только та была женщиной доброй и покладистой, а сын – слюнтяем и размазней. И возникла у Хомутова идея-фикс: сделать себе наследника, достойного отца. А для этого требовалась женщина волевая, решительная, умеющая по жизни добиваться поставленной цели, что гарантировало будущему ребенку необходимую наследственность. И, желательно, молодой, чтобы, значит, полезное дело было максимально приятным. А кто в молодости добивается успеха, свидетельствующего о трудолюбии и целеустремленности? Ведь, не валютные проститутки. Чаще всего актрисы, спортсменки, певички эстрадные. Ну, последних Егор Афанасьевич отмел сразу же. Их путь к славе слишком часто лежит через постель. И спортсменки его почему-то не вдохновляли, особенно после того, как посмотрел олимпийские соревнования по гребле.

На одной из презентаций Хомутова познакомили с молоденькой оперной певицей, надеждой российской сцены, которой требовались деньги для поездки на какой-то престижный международный конкурс. Как говорится, на ловца и зверь бежит, тем более что певица, как выяснилось, какими-то уникальными природными данными не обладала и достигла успехов прежде всего благодаря огромному трудолюбию и стремлению быть первой. Теперь Хомутов боялся только одного – что пойдут одни девочки. Но страхи оказались напрасными, и мальчик удался на славу. Правда, все желаемые качества сына обнаружились гораздо позже, а в те времена Хомутов находился в состоянии перманентного конфликта со своей артисткой. Какие она ему закатывала концерты – в Большой театр ходить не надо. Увы, те же качества, которые делали певицу идеальной матерью наследника, превратили ее в худшую из жен. Она отказывалась слепо повиноваться мужу и не собиралась сидеть дома с ребенком. Она рвалась обратно на сцену.

– Я не желаю, чтобы меня все знали, как твою жену. Я хочу, чтобы тебя знали, как моего мужа, – выкрикнула она как-то в запальчивости.

Такого непомерного тщеславия Егор Афанасьевич не мог ей простить. Они развелись, и когда певице объяснили, что Хомутов сумеет забрать ребенка через суд, она согласилась отдать Юрия за царские отступные. И, похоже, не сильно переживала. А Егор Афанасьевич, решив больше не испытывать судьбу, вернулся к первой жене. Она простила, а, может, просто сделала вид. Этого он так никогда и не узнал. А теперь Хомутов остался не только без жены, но и без сына. Выходит, все его жертвы были напрасны.

Егор Афанасьевич зашел в воду. Бодрит. Он повернулся к Василию с невесткой и то ли спросил, то ли приказал:

– Ну что, поплыли?

Когда троица оказалась метрах в сорока от берега, один из наблюдателей заметил на экране подозрительную точку. Он нажал кнопку, давая максимальное увеличение, и точка приобрела очертания морского животного около четырех метров длиной.

– Что за черт, – пробормотал он. – Для дельфина вроде великоват, да и не плавают они по одиночке. Поднимем тревогу?

Последняя фраза относилась к напарнику. Тот взглянул на соседний экран и с притворным сочувствием заметил:

– Ты бы, земеля, хоть иногда интересовался, что в мире делается, тогда бы не маялся дурью. Тут недавно какие-то идиоты забрались в Ялтинский дельфинарий, оглушили сторожа и зачем-то выпустили крупного самца афалины. Думаю, ты его и засек. Так что о тревоге забудь, а если делать нечего, позвони в дельфинарий, порадуй, что нашел их пропажу. Хозяин потом тебе за ненужное рвение голову оторвет… Кстати, даже странно, почему столько шума из-за какого-то дельфина. И в газетах, и по телеку, и в компьютерных сетях, – добавил он с удивлением после небольшой паузы.

Его товарищ снова перешел на общий план, утратив всякий интерес к «дельфину». А зря. Подожди он еще минуту, увидел бы, как «безобидное» существо устремилось к берегу и вынырнуло на поверхность метрах в ста от внешней стороны ограды. Автоматчики на вышках заметили его, но тоже приняли за дельфина, тем более что от наблюдателей никаких сигналов на этот счет не поступало. Да и не научился еще человек делать подводные аппараты, являющиеся копиями дельфинов и способные плыть с их скоростью.

Разумеется, среди наблюдателей не было ихтиолога, который мог бы посмотреть в бинокль и убедиться, что перед ними не безобидная афалина, а черная косатка, в людоедстве вроде бы не замеченная, но способная расправиться с плывущим человеком похлеще акулы. Она медленно плыла на прежней дистанции, вентилируя легкие, и вдруг резко ушла под воду.

Автоматчики еще сожалели об исчезнувшем существе, хоть немного скрасившем их унылое бдение, как косатка вынырнула точно по середине между двумя вышками, шутя перемахнула через ограду и устремилась к пловцам.

Автоматчики схватились за оружие, но куда там. Способная развивать скорость до пятидесяти километров в час, косатка за несколько секунд вплотную приблизилась к купальщикам. В такой ситуации стрелки рисковали пустить ко дну все охраняемое ими семейство. Да и не верили они, что милые, добрые дельфины могут убивать людей. И науке такие случаи не известны. Спасали – да, неоднократно, но чтобы убивать. К тому же большинство автоматчиков слышали про историю с дельфинарием и в мозгу тут же заклинила ассоциативная цепь: сбежал – не нашел сородичей – увидел людей – решил вернуться. И ни один из них не задал классического вопроса:

– Скажи, афалина, почему у тебя такие большие зубы?

Впрочем, они их еще не видели. Первой раскрытую пасть косатки рассмотрела жена Василия. Пронзительный визг, в котором не было ничего человеческого, лишь животный ужас, заставил автоматчиков вскинуть оружие. Поздно. Слегка изогнувшись, косатка подалась вперед. Голова Хомутова оказалась в ее пасти. Сомкнулись жуткие челюсти, дробя шейные позвонки, разрывая мясо и кровеносные сосуды. Тело Нефтяного Барона судорожно дернулось и замерло навсегда. Косатка открыла пасть и с отвращением (да, да – именно так показалось многим) вытолкнула языком изо рта человеческую голову. Голова плюхнулась в кровавое пятно, обдав морду чудовища алыми брызгами.