Кирилл Шишкин - Освобождение-2

– Начальник штаба 278-го пехотного полка, полковник Штрассер, – представляется он.

– Командир 15-го танкового полка полковник Штрейх.

– Русские парашютисты утром захватили этот мост, – рассказывает Штрассер, – На мосту был взвод охраны и его полностью уничтожили. По приказу генерала я подтянул сюда два охранных батальона и еще кое-какие мелкие части. Русские окопались и держат оборону. Имеющимися силами сбросить их в реку возможности не было. Сейчас подошел пехотный батальон моего полка, еще один прибудет к утру, тогда же подтянется и полковая артиллерия. Сколько у вас танков?

– Здесь – тридцать шесть плюс рота мотоциклистов. К утру, самое позднее, к полудню, я смогу собрать весь свой полк. Но стоит ли ждать завтрашнего дня?

– У нас не такой большой перевес в силах. У русских, как мне кажется, не меньше трех батальонов пехоты. Ваши танки – это конечно хорошо, но мост со всех сторон окружен густым лесом и к нему ведет всего одна дорога, которую они могли легко заминировать. А из пехоты я могу рассчитывать только на один свой батальон – эти охранные части мало пригодны для настоящего боя.

– Наверное, вы в чем-то правы полковник, но вы не боитесь, что завтра утром на том берегу будут стоять русские танки? А мне приказано этот мост русским не отдавать. Я должен его оборонять, а если не смогу удержать, то мост должен быть уничтожен. Поэтому я предлагаю начать атаку прямо сейчас, пока не стемнело, и пробиться к мосту. И давайте не будем спорить. У нас одинаковое звание, но я все-таки командир полка, а вы только начальник штаба, и я думаю, что будет вполне справедливо, если командовать, пока буду я.

Штрассер недовольно кивает головой.

– Хорошо. Но как мы будем наступать? У нас мало времени, чтобы все спланировать.

– Что тут планировать, полковник. Я дам вам роту танков капитана Зигана, постарайтесь пробиться вдоль дороги к мосту. Я же проверю, так ли не проходим этот лес, как вы говорите. Если там есть хоть какая-то щель, мы туда влезем. Только выделите мне немного пехоты.

Со своего КП Симкин видел, как перебегали через мост две роты, идущие на помощь батальону Сенцова. За ними появились минометчики, впереди бежал, придерживая планшет рукой, лейтенант, за ним боец двухметрового роста и могучего телосложения. Он тащил ствол батальонного миномета, казавшегося совсем небольшим на его плече. За ним бежал кривоногий маленький крепыш, тащивший боеприпас. Один ящик он поднял на плечо, второй держал в руке.

На противоположном берегу уже разгорался бой не на шутку. Трещали пулеметы, винтовочные выстрелы иногда сливались в непрерывный грохот. Бухали разрывы гранат.

– Товарищ капитан, – в окоп спрыгнул запыхавшийся боец, – Немцы на том берегу появились.

– Где?

– Вам отсюда не видно, а с нашей позиции хорошо видать. Они никак наших обходят по берегу.

– Пошли посмотрим.

Сопровождаемый бойцом, Симкин побежал через лесок. В ближнем к реке окопе кроме нескольких десантников уже был командир второй роты старший лейтенант Комаров и его взводный лейтенант Юркин. Они смотрели на противоположный берег. Там можно было разглядеть несколько немцев, осторожно двигавшихся среди росших на самом берегу елей. Один из немецких солдат спустился к самой воде. Винтовка с примкнутым штыком, две гранаты с длинными рукоятками за ремнем, сдвинутая на затылок фуражка – немец был виден как на ладони.

– Много их там? – спросил Симкин.

– Пока насчитали пятерых, – ответил старший лейтенант, не отрывая взгляд от противоположного берега, – Наших видать обходят. Нас вроде не засекли. Что прикажете, капитан?

– Надо их… – Симкин вдруг запнулся, – только лучше шуму не поднимать. Пулемет тут не сгодиться, – он хлопнул по стоявшему на краю окопа «Дягтереву», – Надо их из винтовок. Есть у тебя стрелки хорошие.

– Найдется, – ответил Комаров, и обернулся к своим бойцам, – Позовите дядю Колю и Ковбасюка, – повернулся к одному из бойцов в окопе, – Дай-ка мне твою винтовку, сынок, – передернул затвор прицелился, кивнул, – Эй, кто-нибудь, дайте капитану винтовку.

Симкин взял поданную ему винтовку, и трое командиров устроились на краю окопа. Чрез минуту к ним присоединились двое бойцов: усатый сержант-сверхсрочник и худой рыжий боец с хитрым взглядом. Немцы были по-прежнему хорошо видны. Двигались они, осторожно разглядывая что-то невидимое с этого берега. Спускавшийся к воде немец, не переставая озираться, зачерпнул ладонью воды из реки, плеснул себе на лицо и полез вверх по невысокому склону. Пять выстрелов слились в один. Тот, что поднимался от реки, вздрогнул и, раскинув руки, рухнул в воду, забился, судорожно расплескивая грязь у берега. Двое среди деревьев упали замертво, один рванулся в кусты, бросив винтовку и держась двумя руками за грудь. Еще один немец скрылся за ствол дерева, откуда высунулся в сторону выстрелов ствол его винтовки. Грохнуло еще два выстрела, и убегавший раненый свалился.

– Ну-ка дядя Коля покажи, как надо стрелять, – сказал старший лейтенант.

Усатый сержант прицелился в прятавшегося за стволом немца. Тот лежал, не шевелясь под деревом, из высокой травы был виден только ствол винтовки. Сержант долго прицеливался, затем перешел на пару шагов вправо. Выстрелил. Немец дернулся и, перевернувшись на спину, стал елозить ногами, схватившись за живот. Сержант выстрелил еще раз. Немец затих, только чуть дергалась одна нога.

– Ну, дядя Коля, высший класс, – похлопал Симкин сержанта, – Ладно, я на КП, а вы тут посматривайте в оба глаза.

Немецкие танки осторожно двигаются по дороге, ведущей к мосту. Прячась за танками, шли пехотинцы. Из-за кустов раздается пулеметная очередь, двое солдат падает, остальные прячутся за танками. Головной, не останавливаясь, открывает огонь по кустам из обоих пулеметов. Следовавший за ним тоже дает несколько пулеметных очередей по тем же кустам. Когда танки проходят вперед, несколько пехотинцев осторожно подбираются к месту, откуда по ним стреляли. Там, на земле, рядом с опрокинутым ручным пулеметом, лежат трое десантников, буквально изрешеченных пулями.

Танки доходят до последнего поворота перед мостом, теперь им остается пройти всего триста метров до Вислы. В этот момент раздается взрыв прямо под гусеницами головной машины. Тяжелый двадцатитонный Pz.VI подбрасывает, взрывом срывает левую гусеницу вместе с несколькими катками, и танк вертится на месте. С небольшой паузой гремят еще два взрыва. У следовавшего вторым Pz.VI загораются бензобаки, третий же легкий Pz. II швыряет в придорожную канаву, где он переворачивается. Со всех сторон из леса идет пулеметная стрельба. Из горящего танка выскакивают двое танкистов, на одном горит одежда. Пулеметная очередь тут же сбрасывает их на землю. В это мгновение в танке взрываются боеприпасы. Башню вместе с пушкой подбрасывает на несколько метров вверх, и она рушится, ломая придорожные деревья. Немецкие стреляют по придорожным кустам. Из кустов в ближайшую машину ударяет струя пламени из огнемета. Танк вспыхивает. Начинается перестрелка в лесу. Это две роты, подошедшие с левого берега, атакуют немецкую пехоту, двигающуюся вдоль дороги. Немцы идут в обход, оставляя незащищенными стоявшие на дороге танки. Десантники подбираются сквозь придорожный кустарник к танкам почти вплотную и пускают в дело огнеметы. На дороге остаются семь танков, остальные, огрызаясь во все стороны пулеметным и артиллерийским огнем, отходят.