Александр Маркьянов - Период распада (Третья мировая война) Часть 1

Бронежилет долой, индпакет — на рану, легкое похоже не задето, выходного отверстия тоже не было — но он на всякий случай наложил на рану в первую очередь и кусок полиэтилена, чтобы если легкое все же задето — перекрыть доступ воздуха в рану. Потом он попытался посадить Гилада, прислонив его к колесу, но он застонал, и Миша решил, что пусть лучше лежит. Если стонет — может быть и выживет.

Теперь надо было вытаскивать других, но он не знал как это сделать. На то, что снайпер шел, и дорога к раненым свободна, он не мог и мечтать — снайпер там, и он ждет его, последнего четвертого члена патруля. Шашка! В машине была дымовая шашка, если он ее бросит — то не даст снайперу стрелять! И надо вызвать помощь — он и так нарушил устав, помощь надо было вызывать в первую очередь…

На коленках, рядовой Солодкин заполз в машину, стараясь не светиться в окнах, достал трубку автомобильной станции связи, она могла добить даже до Иерусалима, но в этом не было никакой нужды. Ему надо было просто вызвать помощь, связаться с штабом батальона и сказать, что происходит. Трубка рации скользила в липких, мокрых руках, начинало потряхивать — но он безошибочно нащупал нужные кнопки, выходя на канал, который по уговору использовали только для экстренной связи.

— Всем кто меня слышит, всем кто меня слышит! — у него не было времени запрашивать базу, ему нужно было ближайшее подразделение достаточной численности, или просто находящаяся на патрулировании боевая машина с достаточным количеством солдат внутри, или вертолет — я патруль-девять, нахожусь на дороге западнее Бани Сулайя, обстрелян снайпером! Я остался один, командир убит, остальные ранены… он угадал, командир и в самом деле был убит, а третий солдат патруля, по имени Дов был смертельно ранен… я под огнем, прошу помощи!

Рулетка! Он шпарил сообщение на открытом канале… не шифруя, этот канал постоянно слушали боевики, и если никто не придет к нему на помощь, если боевики успеют первыми — они убьют его и добьют Гилада… но он рассчитывал, что его услышит кто-то из поселенцев, господи, из охраны аэропорта, который располагался неподалеку и окажет помощь…

И он выиграл. Даже дважды!

— Всем уйти из эфира, я Девятый-главный — почти мгновенно отозвался их комбат, слышимость была прекрасная, снайпер не догадался срезать пулей антенну — станция, дававшая «всем кто меня слышит», прошу повторить!

— Я девятый патруль, попал в засаду западнее Бани Сулайя, на трассе, машина остановлена, нахожусь под обстрелом снайпера, командир убит, остальные члены патруля ранены! Прошу срочной помощи!

— Патруль-девятка, понял тебя. Сообщи — тебя сейчас обстреливают?

В небо с хлопками начали взвиваться Кассамы, рядовой их не увидел — услышал, любой израильский солдат знал, с каким звуком взлетает Кассам — но рядовой Солодкин был одним из немногих, кто мог слышать этот звук так близко…

— Шлили, [76] Шлили — то же самое что и negative — отрицательно девять-главный, снайпер больше не стреляет! Массированный пуск Кассамов! Наблюдаю массированный пуск Кассамов, массированный пуск Кассамов восточнее меня, очень близко! Массированный пуск Кассамов!

— Понял тебя, девятка-патруль, массированный пуск Кассамов. Ты наблюдаешь грязнуль, [77] Грязнули — террористы, то же самое что и Tango в армии США. ты видишь, кто их пускает?

— Шлили я не наблюдаю, кто их пускает, пришлите БТР или вертолет, они могут пойти в мою сторону!

— Понял тебя, девятка-патруль, держись, вертолеты и броня сейчас выйдут, сейчас выйдут. Приказываю не ввязываться в бой, дождаться подкрепления…

— Девятка-главный, понял, я попытаюсь вытащить остальных…

— Станция девятка-патруль — в обмен включился незнакомый голос, по всему гражданский — мы из охраны аэропорта, мы свои… Мы видим тебя, сейчас мы выедем к тебе, не стреляй в нас. Мы поможем тебе!

Охрана аэропорта…

— Какая машина? Какая машина?!

— Хаммер, старый. Нас будет четверо, не стреляй в нас!

Вряд ли боевики — у тех обычно пикапы и микроавтобусы, он не связываются с такими машинами как Хаммер.

— Будь осторожнее, здесь снайпер!

— Я понял, нас четверо будет. Рут. [78] Рут — конец связи. Поймали в том числе и на этом — на доскональном знании процедуры связи израильтян.

Осталось только одно. Дым. Выброшенная шашка запыхала жирным белым, тяжелым дымом, щедро урывая им обстрелянную машину и под прикрытием дыма Миша открыл люк, не вылезая из машины нащупал что-то внизу, на дороге, что-то что могло быть только их командиром или рядовым Довом Аронштейном и потащил на себя, в машину, стараясь укрыть раненого броней, спасти если можно…

Дов был мертв, черт, он был мертв… только что он смеялся рад шуточками капрала, и над Гиладом, который задержался у обочины… и вот он был мертв, проклятье…

— Не сдавайся! — рявкнул Миша, пытаясь сделать хоть что-то — не подыхай, ты еще нужен!

Когда снимал бронежилет — дальне по дороге показался старый Хаммер, явно списанный из армии было видно что в крыше люк и приспособлена турель для пулемета, а самого пулемета нет. Миша выкатился из бронемашины, подхватил автомат — это и впрямь могли быть боевики… с них станется. Автомобиль остановился, мигнул фарами… словно подтверждая… я свой, я иду чтобы помочь тебе, дым сносило ветром в его сторону… дым заползал в глаза, потекли слезы… и тут вдруг у рядового Солодкина возникло какое-то странное чувство… будто что-то надвигается на него, что-то огромное… непонятное… сверху, с неба нарастал какой-то воющий шум… он поднял голову, и вдруг упал, упал прямо там, где стоял, потому что прямо над ним, с немыслимым шумом пронесся огромный самолет, такой огромный, что он на мгновение закрыл все небо… и он шел настолько низко, что казалось можно подпрыгнуть и коснуться его рукой…

А через долю секунды, через микронную долю секунды после того, как он упал — четко стукнул винтовочный выстрел от Хаммера, и пуля прошла где-то совсем рядом, и три автомата выдали торопливую барабанную дробь…град пуль взрыл землю, бросая ее рядовому Солодкину прямо в лицо, засыпая глаза, не давая стрелять. Но видимо сам Господь был сегодня на его стороне — он упал, избегнув нацеленного в него первого, самого точного выстрела, и никакая случайная пуля тоже не пометила его… и он сумел вскочить, и спрятаться за распахнутым люком Голана и дать короткую очередь в сторону машины террористов, а потом еще и еще. И один из автоматов террористов вдруг споткнулся на полуслове и замолчал, а он продолжал посылать во врага короткие, злые очереди, а потом где-то западнее, у самого аэропорта что-то невыразимо тяжелое ударилось оземь всей своей массой… и земля тяжко вздрогнула в ужасе от случившегося.