Валерий Белоусов - Раскинулось море широко

'Да…сущая ерунда-с…Чань Миндао…из местных…пиратов!'

Россия, вышедшая к Тихому океану и начавшая обустраиваться на его берегах, столкнулась и с его пиратской вольницей, давно уже облюбовавшей эти отдаленные и безлюдные места. Здесь, пользуясь отсутствием какой либо власти, вовсю беспрепятственно хозяйничали хунхузы.

Архивные документы хранят немало страниц о борьбе с ними. В фонде военного губернатора Приморской области Российского Государственного исторического архива Дальнего Востока сохранилось несколько официальных рапортов за разные годы, в которых говорится о пиратских набегах хунхузов на прибрежные российские воды и их побережье.

Так, Владивостокское полицейское управление доносило Губернатору в июне 1882 года: "11 июня поймано вооруженных 11 хунхузов в заливе Петра Великого близ Русского острова командою, последовавшей для этой цели под начальством офицера на буксирном пароходе. Хунхузы побросали в воду оружие… Пойманные хунхузы 10-го июня настигли три шаланды с манзами (местными оседлыми китайцами и маньчжурами), ограбили 28 человек безоружных манз, заставив их выстрелами из винчестера сдаться, из них шесть человек, связавши, бросили в воду и утопили…".

Во второй половине 80-х годов девятнадцатого века, судя по донесениям, пираты не особо боялись местных властей: например, в качестве места своего базирования они долго использовали несколько укромных бухточек на полуострове Песчаном, расположенном в пределах видимости из Владивостока.

Суда пиратов были быстроходными и обладали хорошими мореходными качествами. Команда состояла из 8 -10 вооруженных пиратов во главе с опытным предводителем. Пиратские суда действовали как в одиночку, так и парами, что позволяло, не опасаясь нападения со стороны других рыбаков, расправляться с выбранной жертвой.

' Использовали хунхузы для проведения своих набегов хорошо отлаженную методику, -пишет Очевидец - Нападения, как правило, совершалось в вечернее время, когда спускались сумерки. В это время многочисленные рыбацкие суда возвращались с уловом домой. Предводитель пиратов принимал решение о том, на какое судно нападать. Пираты нападали только на небольшие рыбацкие суда, где команда состояла из 5-6 человек. В расчет бралось и то, какой груз и сколько его находилось на палубе. Под каким-либо предлогом суда сближались, а остальное уже было делом техники. Изредка совершались набеги и на казенные русские суда с ценным грузом'.

Так, сохранилось предание, что на острове Попова, входящем в городскую черту Владивостока, в бухте Алексеева была база пиратов, а на ее обрывистом мысу стояла пиратская смотровая вышка.

До сих пор мыс Проходной, расчлененный глубокими расщелинами, называют 'Дворцом царя драконов'. Здесь, как считается, пираты казнили пленников и их тела сбрасывали в жертву морским драконам.

После 1880 года пираты из бухты Алексеева перехватили казенное судно, везшее провиант и деньги для оборонительных работ Владивостокской крепости. Это переполнило чашу терпения российских властей, и ночью отряд российских моряков на гребных судах скрытно отправился к острову.

Через перевал моряки вышли к бухте Алексеева. Пиратов без боя перевязали, так как они были пьяны, выпив несколько бочонков водки с захваченного судна. В арсенале пиратов оказались не только мечи, трезубцы, но и многоствольные митральезы, установленные на палубах трех быстроходных джонок. Также было изъято большое количество британских и американских ружей и револьверов.

Однако, захваченных на судне денег - 80 тысяч рублей серебром - не нашли. Выкупивший остров купец Менар, впоследствии не раз предпринимал попытки найти исчезнувшие и, по слухам, припрятанные здесь пиратами деньги.

Но - безрезультатно: прятать клады китайские пираты были мастера. В вершине кекура (столбовидной или конусообразной прибрежной скале естественного происхождения), они ручными бурами проделывали узкую длинную скважину, с таким расчетом, чтобы ее вход приходился в нескольких десятках сантиметров от стенки обрыва. Затем в нее опускали клад и заливали бетоном, замешанным на вынутой породе. Снаружи такой клад был не заметен, и мог быть извлечен только посвященными.

Для уничтожения пиратов, расплодившихся в окрестностях Владивостокской крепости, по распоряжению военного губернатора области командир Владивостокского порта послал миноносец "Янчихе". Однако борьба с местными флибустьерами была очень затруднена тем, что их невозможно было отличить от обычных китайских рыбаков или перевозчиков грузов. Поэтому российские военные моряки устраивали выборочный осмотр рыбацких судов. Если же на каком-либо из них в большом количестве находили оружие, то дальнейших доказательств не требовалось.

Сдача пиратов, как правило, осуществлялась без боя, но в 1890 году произошло два случая, когда пираты пытались уйти от погони отстреливаясь. Огнем флотской артиллерии пиратские суда были уничтожены.

В начале XX века пираты практически не давали о себе знать и нападения их являлись редкими, единичными. Власти стали считать, что с пиратством, в основном, покончено. Но с началом войны в полиции появилась оперативная информация, что пираты сосредоточивают крупные силы на близлежащем острове Русском…

Мощное численностью и великолепно оснащенное технически полицейское управление Владивостока, разумеется, приняло все возможные меры… а именно: господин Шкуркин тут же завёл новую картонную папочку-скоросшиватель, куда и стал складывать поступающие донесения с мест…

Вы ожидали чего-то большего? В состав Управления Полиции Владивостока входило:

Полицмейстер - один,

Следователь - один,

Полицейский надзиратель- о, этих было целых два, уже известный нам Шкуркин, и, извините, Кожуркин…автор не выдумывает…

Переводчик с японского и китайского - был один, как и секретарь…и столоначальник паспортного стола-тоже один…а вот нижних полицейских чинов было аж десять человек…да еще шесть человек числились по вольному найму писцами, сторожами и канцеляристами…и весь бюджет был 8850 рублей за финансовый год…

Ну, ведь и оплачивался нелёгкий полицейский труд в портовом и пограничном городе -щедрой рукой…полицмейстер получал 750 рублей жалования, в год!

Шкуркин получал чуть менее - аж 250, и тоже- в год…вдвое меньше, чем выпускник Восточного института, переводчик князь Сацибели…

А уж городовые…целых сто рублей! Годового жалования…

Ну, правда, у нижних чинов были ещё столовые деньги, чтобы с голоду не протягивали ноги…но всё равно, в месяц выходило около 17 рублей…Очевидец пишет:' Из-за огромной дороговизны товаров даже первой необходимости, привозимых из России (sic!), зарплаты полицейских были крайне низки- любой чернорабочий зарабатывал больше!' А квалифицированный металлист в мастерских порта зарабатывал около сорока рублей в месяц, тогда как паровозный машинист на Уссурийской дороге - до шестидесяти!