Алекс Морту - Чорный Властелин

В субботу тоже гондурасили. Шабат шабатом, но я пробил себе 'благословление' на богоугодное алхимическое дело, да и соблюдение Шабата у нас было не такое строгое как у иудеев. Даже не пришлось тыкать пальцем в цитату из Евангелия, о том что суббота для человека и отнюдь не наоборот. Кузнец подогнал второй перегонный куб — Абеба училась не по дням, а по часам — сказалось детство проведённое в кузне, так что производительность увеличилась значительно против ожидаемой. Жалко, только, что досрочное изготовление мясорубки не ожидалось.

Пока суд да дело, вылезла сырьевая проблема — браги в деревне было запасено совсем не гигантское количество. Поля вокруг, надежду тоже не внушали. Ужас. Спасли меня монахи. Когда я сетовал Тамару на недостачу сырьевых культур, я упомянул сахарный тростник. Мой грекофил встрепенулся, сказал что ему нужно сбегать в монастырь, а через два часа меня обрадовал. Оказывается, басурмане культивируют этот самый сахарный тростник недалеко от Джибути. Думаю нужно будет туда съездить не дожидаясь возвращения Негуса Нагаст. Охранная полусотня у меня есть. Транспорт — найдём. Осталось придумать что в Джибути продать — идти порожняком и тратить казну не хотелось.

К субботнему вечеру, наш первый аврал пришлось прекратить по религиозным причинам — если на 'шаббат' можно было забить, то на воскресенье забивать было вредно. Да и работать без выходных — это удел бизнесменов и энтузиастов, то есть мой с Тамаром.

В ночь на воскресенье мне приснился сон. Я был в городе слонов. Слоны бродили по улицам, толкались в магазинах, ходили в школу. Я увязался за одной из групп слонов-школьников и попал к ним на лекцию, где Адам Смит, почему-то в красноармейской форме, с пистолетом Макарова в руке и мешком за спиной, вещал о разделении труда в производстве булавок. После той лекции, слоны пошли в цех, собирать автомобили.

Когда я проснулся, и отошёл от офигения, мне стало ясно, что во сне мой мозг работает лучше чем днём. Мануфактура и ширпотреб! Вот и ответ, сначала на то с чем переться в Джибути, а потом и на чём сколачивать первый миллиард. Кстати, с булавок можно и начать. После утренней службы, я провёл опрос по булавочным изделиям среди моих знакомых. К вящей моей радости, массового производства оных не было. Найти ещё несколько перспективных изделий, организовать мануфактуру, и — трепещи, Исламский мир. Чорный Властелин пойдёт за баблом. А бабло, как известно, побеждает зло.

Следующим шагом было уламывание кузнеца, который был не слишком настроен испытывать на себе сомнительные нововведения. Можно, конечно заставить, но я решил пойти другим путём. Когда Берта резонно заметил, что ему нужно кормить семью, а нововведения это неизбежный риск, я предложил купить у него кузню, а его самого, с дочкой, принять на государственную службу, с окладом, равным его среднегодовому заработку. Поскольку жили мы не в крючкотворном двадцать первом веке, а в дремучем, но пока ещё честном средневековье (кто-то сомневается в честности наследника Эфиопии?), проблем с доверием не возникло, и подумав, кузнец согласился. Под эту сделку, я провёл ещё одно нововведение: нотариально-монастырский учёт. Контракт мы с Бертой оформили в монастыре, где моим велением была заведена архивная книга. Отчётность, отчётность, и ещё раз отчётность.

Принятие кузнеца на службу было достаточно весёлым — иронию получения портупеи с двумя собственноручно изготовленными серебряными бляхами он оценил. Абеба получила одну медную бляху. В основном чтобы Жен не завидовал, и чтобы она была выше рангом, чем лаборанты. В уме, я начал планировать будущую систему рангов. Медь для 'пролетариата' и учеников. Серебро для мастеров и профессионалов. Золото для высшего управленческого и преподавательского состава. Чем больше блях, тем круче. Так, кандидаты ходили безбляшными, ученику одна бляха, Жену, как 'продвинутому ученику' пока две, надо будет — повышу и повешу ещё блях. Берте, как ценному кузнечному кадру, сразу две серебряных. Так же начали оформляться идеи об использовании разных геометрических форм. Тамар, кстати бляхораздаванием тоже заинтересовался, но был мягко обломан.

— Ты у меня идёшь по церковной линии — как постриженный монах. Мирские цацки, тебе нафиг не нужны. И вообще, иерархию среди монахов разводить не стоит — вы и так слуги Господни, что делает вас выше слуг человеческих. С церковью у нас священный союз, и я надеюсь что таких как ты монахов, трудящихся на благо страны в будущем будет много. В идеале, я хотел бы чтобы монахи-профессионалы не занимались карьеризмом, а просто получали все необходимые полномочия для работы. Например, ты. Я хочу поставить тебя пока главным по ректификации, а сам займусь организацией завода. Так что все бляхоносцы, работающие на ректификации будут подчинятся тебе.

Стать главным по ректификации Тамар согласился, да и идея, что монах главнее бляхоносцев ему польстила. Кстати, слово 'бляхоносцы' к моим работникам прилепилось, но к счастью, в отличие от русского языка, в Амхарском это название не несло негативных оттенков. А идея, высказанная Тамару об использовании монахов мне понравилась. Этакий НКВД, основанный на религии вместо материалистичного коммунизма. Это вам не лозунг 'народ и партия едины', а потенциально реальное единство монархии, духовенства и народа. Я потом детально расписал идею включения церкви в госаппарат моему Абуну. Оказывается батька уже занимался чем-то подобным, но ему не хватало опыта. У меня же, были готовые шаблоны из будущего, по которым можно выстраивать костяки организаций.

С официального одобрения Йесус-Моа в его роли акабэ сэата (поддержку от Тэкле Хайманота он гарантировал), мы организовали два монашеских ордена. Орден Соломона — монахи, которые будут толкать науку. Экспериментаторы, теоретики, исследователи. И Орден Десницы — церковный спецназ. Хотя 'организовали' это очень громко сказано. Мы определили задачи орденов, порядок их подчинения церкви и Негусу Нагаст (например, главой Ордена Десницы планировался сам Негус Нагаст), Абун составил устав, на базе существующих традиций и положений. В ордене Соломона у нас был один Тамар, а в Ордене Десницы числилась пятёрка молодых монахов, которую сейчас муштровали Берхан и Кааса. Требовалось одобрение Негуса и Ычеге, но с этим проблем не ожидалось — Йесус-Моа великолепно знал обоих и ожидал положительную реакцию.

Но вернёмся к мануфактуре. Сказать легко — мы делаем мануфактуру. Но, как всегда, суровая правда жизни показывает разницу между теорией и практикой. Уже обжегшись на ректификации, я решил сначала всё качественно распланировать. Не торопясь, мы обсудили каждый продукт в предполагаемой мануфактуре, начиная с уровня спроса. Здесь нам повезло, во вторник в монастырь приехал купец, водивший караваны в Джибути по примерному маршруту Джибути — Аксум — Хайк — Тана — Джибути. Естественно, он тут же был завербован в агенты. Купчина сразу осознал что дело пахнет Большим Баблом — контакты с государством на высшем уровне и потенциальные монополии на дороге не валяются! Если заработка не будет завтра, то через год-другой он будет обязательно. Так что, проблем с вербовкой не было. У меня же, сразу убавилось проблем с караванной организацией и источниками экономической информации. Был риск, я привлекал к важному делу совершенно случайного человека, но выбора большого не было — или самому идти в торговый поход, или искать другого купца, с теми же рисками.