Алекс Кун - Петербург

Ехал обратно к Риге в задумчивости — с одной стороны, со свеями закончили, жаль только, Карл об этом не знает. С другой стороны — не пора ли действительно в отставку — что-то переоценивать стал наши силы.

В конце концов — замену себе подготовил на всех направлениях, от всех ошибок не убережешься, и постоянно трястись над своими детищами — не лучший способ дать им повзрослеть.

Птицам приказал подниматься по реке к форту на разгрузку, а потом идти на патрулирование зоны западнее островов Кристансё, неподалеку от затаившегося Духа. Правда, про канонерку им не сказал, но велел следить за морем внимательно и чуть что — лететь на всех парусах за подмогой. На сомнение капитанов добавил — если это «что» случится — ветер будет однозначно. Порадовало, что спорить никто не стал — верующий тут народ.

Добрался до лагеря, как и рассчитывал, раньше, чем по Двине доползли птицы, обеспечив организацию их разгрузки. Хотелось отправить еще две сотни драгун, на дело рейтар, пока Карл на марше. Еще неделя-другая, и тут будет жарко — вот за это время и надо максимально подорвать дух пехоты свеев. А на их конницу у меня планы были еще большие. Ведь за драгунами погоняться? Обязательно! Засада за засадой — красивое решение, хотя заманить выйдет от силы пару раз. Но потом, глядишь, отучим конницу Карла вообще далеко от своих солдат отходить.

И когда они придут на берег Двины плотными строями — мы вспомним про корабельную артиллерию. Не завидую военным стратегам — им же теперь всю теорию войны переписывать заново надо.

Вторая половина мая радовала солнышком, чистым небом и большим объемом подготовительных работ. Форт мы заминировали качественно, теперь даже мне будет сложно его разминировать, имея полную схему. Полки корпуса постепенно переехали с левого берега Двины в северные предместья Риги, оставив на оборону форта, пять рот морпехов, с прямым приказом — отступить к Риге, как станет жарко. Лично покрутил пуговицу лейтенанту, заглядывая в глаза и обещая филиал ада на земле персонально для него в моем эксклюзивном исполнении — если он погубит людей. Никакого — «стоять насмерть»! Их основная задача отбить один пробный штурм, который наверняка Карл предпримет сходу, и отступить без потерь, не забыв выдернуть указанные на плане веревочки. Все! Никакой самодеятельности!

Штаб из форта переехал в Епископскую башню Риги, получившую свое название благодаря стоящему рядом замку епископа. Точнее, уже не стоящему, а лежащему в руинах. Свеи пытались использовать замок по прямому назначению, как опорную точку, но старинное, здание с этой ролью не справилось. Жаль замок, красивый был…

В четырехугольной, массивной башне до сих пор пахло порохом и долго пролежавшими тут жертвами войны. Но на эти мелочи никто не обращал внимания, устраиваясь на ярусах башни хоть и скученно, зато с шикарным видом на Двину и форт. Так сказать, места в первом ряду на будущую драму.

Рига бурлила, лопаясь пузырями обозов, спешно уходящих к Нарве. Подозреваю, это бурление тут началось еще до официальной сдачи города. Как понял из речей Петра — Ригу, как и Константинополь, вывозим на две трети, а то и на три четверти — как получится. Начали, как это не печально, с вещей — и пришлось убеждать Петра, в первую очередь выводить людей и пленных свеев. Нам тут лишние рты или удары в спину, при подходе Карла, совершенно не нужны. После чего к обозам присоединились колонны переселенцев, сопровождаемых петровскими иррегулярами.

26 мая прискакали гонцы от драгун, доложившие про первые боестолкновения с Карлом, скорости его армии, направлении и численности.

Карл шел с шестью полками тяжелой конницы, четырьмя полками легкой и одним полком…эээ…смешанным, состоящим из наемников, начиная от поляков и заканчивая татарами. Этот полк драгуны оценили тысячи в две всадников, а остальные полки составляли, в общей сложности, около одиннадцати с половиной тысяч. Всего, значит, выходило около 13–14 тысяч конницы.

Пехота Карла шла более однообразно. Три десятка пехотных полков, общей численностью около 32 тысяч человек. Треть полка составляли пикинеры и две трети мушкетеры, со шпагами и мушкетами. Часть мушкетеров комплектовались еще и гранатами, получая дополнительное название «гренадер» — вот только внешне их драгуны не различали и сколько у Карла «карманной артиллерии» — осталось его тайной.

Около тысячи человек составлял отдельный артиллерийский полк, ведущий с собой 47 пушек разных калибров.

Ну и за армией шел обоз под полторы тысячи телег со своими возницами, маркитантами, и просто приблудными людьми.

Огромная толпа народа, которая уверенно и быстро пробиралась к Риге.

Первый удар наших драгун стал самым эффективным. Засаду, по устоявшейся традиции, устроили на обоз, обойдя многочисленные колонны Карла по большой дуге. Две сотни наших драгун, удачно вклинившись между арьергардом и обозом, пролетели вдоль длинного каравана телег, буквально сметая все на своем пути и поджигая, что успевало загореться. На весь караван двух сотен драгун не хватило, но уходящий, на виду у всех, конный отряд — выманил иррегуляров Карла, беспорядочной, улюлюкающей толпой бросившихся вслед за убегающей горсткой всадников. Может эти сотни и пытались остановить командиры, да только когда это татары упускали убегающих? Засада удалась. Вестовой от драгун божился, что положили «тышу» свеев в первой засаде. Но верилось с трудом. Вот то, что, передислоцировавшись во вторую засаду, и дождавшись, когда к месту бойни подойдет полк пехоты свеев — драгуны более чем его ополовинили — уже верилось больше. Два залпа четырьмя сотнями драгун по плотному строю из картечниц с последующим отстрелом барабанов, уже отступая — должны были страшно проредить солдатские шеренги.

Вторая засада не была такой результативной, а вот вторая наша «домашняя заготовка» — накрывание пехоты на марше с закрытых позиций минами из картечниц, с последующим немедленным отступлением — сработала как часы.

Очень результативно, если удавалось подойти на дистанцию прицельной стрельбы. Еще более результативно, если на дистанцию стрельбы удавалось подобраться к одному из ночных лагерей армии. Причем, первый залп вызывал если и не панику, то толкотню в лагере — и все остальные мины ложились в толпу.

Пока вестовой расписывал эпические битвы лилипута с Гулливером, думал, как самому можно будет противостоять этой тактике, мысленно внося изменения в построения колонн на марше и в структуру полевых лагерей. Надо будет с Вейде обсудить результаты рейдов, пусть дополняет уставы — нам ведь не грех учиться на опыте противника, который мы же ему и организовываем.