Александр Афанасьев - Наступление ч. 4(СИ)

Принесли пропуск.

Поднявшись по старомодной, застеленной ковром лестнице на какой-то этаж то ли третий, то ли четвертый, они пошли по длинному, плохо освещенному коридору с дверями, расположенными через равные промежутки друг от друга. На некоторых дверях не было табличек, на некоторых были, но на всех были номера. Обстановка была старомодной, но торжественной — с коврами, которых не было уже ни в одном присутственном месте США, со шторами на окнах, с какой-то торжественной тишиной. Дженне показалось, что она попала в пятидесятые годы, в годы «имперского величия» США, как их иногда называли.

В одном из кабинетов, куда они зашли — в небольшой приемной не было секретаря, в кабинете, на одной из стен которого висела карта Афганистана — сидели двое. Один — среднего роста, неприметный, с аккуратными офицерскими усиками, китель он повесил на кресло сзади и сидел в одной зеленой рубашке, несмотря на то, что в кабинете было довольно прохладно, топили в здании не лучшим образом. Вторым — он сидел за приставным столом — был высокий и худой человек лет тридцати, в своих круглых очках похожий на сумасшедшего ученого из голливудского боевика. Он был в штатском и перед ним лежал раскрытый блокнот и карандаш.

Понятно, КГБ.

— Сергей, останься, переводить будешь.

— Есть, товарищ полковник

Дженна вдруг поняла, что она только что услышала имя человека, который забрал ее из гостиницы. И она вряд ли бы отправилась так вот с незнакомым человеком непонятно куда, если бы дело было в Нью-Йорке.

Да что с тобой…

Полковник встал из-за стола, и она протянула ему руку — у русских была отвратительная привычка жать дамам руки и называть их по фамилии и с обязательной приставкой «товарищ». Почему то это сильно раздражало миссис Вард, такое пренебрежение к ней как к женщине и низведение ее до бесполого «товарища».

Полковник пожал ей руку, коротко кивнул — видимо, в знак приветствия.

— Полковник Белошапка. Советская армия.

— Дженна Вард. Таймс. Читали?

— Да куда нам… Это Сергей, мой адъютант. Вы уже знакомы.

— Да, знакомы. А вы…

Полковник сделал вид, что не заметил намека.

— Нам поступила заявка… необычная. На включение в журналистскую группу, едущую в Афганистан корреспондента из США. Можно узнать, что вам там понадобилось?

С места — да в карьер.

— Знать правду.

— Вот как? Вы ее не знаете?

— О чем вы?

Полковник достал из стола и бросил перед ней пару журналов.

— Об этом.

В журналах — были статьи про лагеря афганских беженцев, про походы в Афганистан банд… некоторые журналисты даже рисковали и пробирались вместе с бандами в базовые районы, чтобы поснимать там. Не все возвращались — ракета не выбирает.

— Это не правда?

Полковник странно улыбнулся

— Отчего же. Правда. Можно вас пригласить в просмотровый зал?

— Что вы хотите показать?

— Правду. Ничего кроме правды…

Снимали неумело, оператор явно был непрофессионалом — на такую работу выгнали бы из любой мало-мальски уважающей себя телекомпании. Камера была нестабильна, изображение подрагивало, оператор постоянно ошибался с планами и не умел брать фон. Но от этого — становилось еще страшнее. Так страшно — что пробирало до нутра.

Какой-то кишлак. Нищие дома, крытые листами железа, какая-то техника, пыльная, грязная бронемашины, солдаты в пятнистой форме, с автоматами, почему то некоторые в американских кроссовках. Врачи. Из домов выносят и укладывают на дорогу рядком тела, накрывают их белыми простынями.

— Это под Кандагаром… — прокомментировал полковник — восемьдесят пятый год. Эти люди не захотели больше воевать, решили взять технику от государства и организовать госхоз, это коллективное хозяйство такое. Тогда душманы ночью отравили колодец….

В кадре появилась женщина в черном, она билась на дороге как припадочная. Двое солдат пытались ее понять.

— Эта женщина…

— Она скорбит. Она была в городе и не пила этой воды. А вся ее семья — попила. Давайте следующую! — крикнул полковник

Еще такой же кишлак… только видно, что его обступает зеленка. Какое-то здание, выбитые окна, видно, что там шел бой. Потом изображение прерывается — но почти сразу появляется вновь с жуткого кадра. На полу лежит…

Господи, это же отрубленная рука. Дженна с трудом удержалась от того, чтобы не закричать. Это была детская рука…

— А вот тут — бандиты пришли в школу. Они сказали, что Аллах запретил детям учиться, и отрубили ребенку руку на то, что он писал ею в тетради. Потом — они вынуждены были уйти, потому что показались вертолеты.

Новые кадры — уже зима. Что-то взорвалось… какие-то стены, обгоревшие машины. Люди в форме, с автоматами. Бронетранспортер поперек улицы.

— Это Дар уль-Амманд. Одна из главных улиц Кабула. Террористы решили убить детей, которые ездят в школе на автобусе. Ни послали смертника с телегой, в телеге была бомба. Произошла случайность и погиб только один ребенок — маленькая девочка. И еще несколько человек. Это взрыв у посольства СССР.

Дженна Вард вспомнила о том, что об этом взрыве что-то говорили. Материал не пропустили в эфир, Министерство Юстиции обратилось с настоятельной просьбой во все телекомпании страны, что бывало довольно редко.

Так вот оно что…

Дженна не заметила, как трансляция закончилась. Она сидела в какой-то небольшой комнатке перед белым экраном и чувствовала себя…

Хреново она себя чувствовала.

— Так какую правду вы собрались показывать?

Дженна вдруг поняла, что полковник ненавидит ее

— Какая есть… Всю — до конца.

Полковник покачал головой

— В Термезе есть учебная воинская часть. Вас отвезут туда, там почти что Афганистан. Возьмете у солдат интервью. Там же неподалеку госпитали и санатории. Поработаете в Ташкенте.

— Я так не работаю.

Ничего не отвечая, полковник вышел за дверь. Хлопнул ею так, что чуть из косяка не вывалилась…

— Сергей… — прервала недоброе, тяжелое молчание Дженна

— Да?

— Кто у него… погиб.

— Сын.

Помолчали.

— Я все равно добьюсь своего. Мне… надо, понимаете? Я никогда не работала так, как эти. Как вы не понимаете — никто в Америке этого не знает! Нам лгут! Нам говорят, что эти люди только лишь хотят свободы, но никто не говорит о том, что он идут к ней пор колено в крови, убивая всех несогласных с ними. Это не свобода. Это не то, что должна поддерживать Америка. Если люди узнаю правду — они начнут задавать вопросы правительству, у нас это можно…

Виктор с терпением выслушал ее. Поднялся с места.

— Пойдемте. Такси не найдешь, я довезу вас до гостиницы.

Через день Сергей заехал за ней и предложил через час быть готовой к долгой поездке. Дженна Вард ошиблась — несмотря на весь ее жизненный опыт и журналистскую проницательность. Тот самый длинный и тощий парень в штатском в кабинете полковника — он то был адъютантом полковника. А вот Сергей — был сотрудником КГБ СССР.