Екатерина Лесина - Адаптация

Ругательства были однообразны, как само болото.

Дважды выходили к озерцам, синим, круглым, будто вычерченным по одному трафарету. У последнего Тод остановился и спустил Айне на землю.

- Ты устал? - поинтересовалась она.

- Нет. Тебе поесть надо. Время.

И Тод занялся вещами. Айне же, осмотревшись - бескрайность и устойчивость пейзажа угнетали - шагнула к воде. Ей еще не доводилось сталкиваться с таким объемом нефильтрованной жидкости. Цвет ее свидетельствовал о высокой концентрации органических и минеральных соединений, что не могло не отразиться на органолептических свойствах воды. Правда, Айне сомневалась: разумно ли будет ее пробовать.

Тод, не глядя, проворчал:

- Нельзя.

- Почему?

- Провалишься.

Пожалуй, замечание было разумным. Айне покачалась с ноги на ногу, ощутив, как ходит земля. Она прошлась вдоль кромки воды, фиксируя новые ощущения. Собственная координация оставляла желать лучшего. Все-таки длительное существование в замкнутом пространстве имело ряд негативных сторон. Равно как и нынешнее - позитивных.

Тод вряд ли согласиться с подобными рассуждениями. С другой стороны, он должен был бы испытывать сильнейший внутренний диссонанс вследствие жесткого ограничение свободы и ряда потребностей. И ступоры программы вполне могли бы слететь.

Жаль, что раньше ей это не приходило в голову.

- Сколько тебе лет? Я имею в виду биологический возраст, - уточнила Айне, забираясь в гнездо из сосновых веток и мха. Она потрогала иголки, оторвала несколько и попробовала растереть. Иголки оказались жесткими, точно пластиковыми. Еще от них исходил запах, отличный от запаха коры.

- Абсолютный или относительный?

Она задумалась.

- Относительный. И абсолютный. И еще программный. Если знаешь.

- Абсолютный - не менее семи лет. Даже восьми с учетом времени, которое бы потребовалось на выращивание, - сейчас Тод говорил спокойно, и выражение лица, и движения свидетельствовали, что данная тема не представляется ему неудобной. - Относительный... полагаю между тридцатью и тридцатью пятью годами. Программный не известен. Извини.

Данная словесная конструкция наверняка не подразумевала, что Тод испытывает чувство вины за свое незнание. Порой Айне удивлялась количеству ненужных слов, затрачиваемых людьми на соблюдение условностей межличностных контактов.

Сунув иголки в рот - на вкус они оказались такими же пластмассовыми, как на ощупь - Айне сказала:

- Значит, если судить по абсолюту, то мы ровесники?

- Выходит, так, - Тод протянул сложенное одеяло и попросил: - Выплюнь эту гадость. И вообще не ешь ничего здесь, ладно?

Айне выплюнула иголки и тайком сковырнула чешуйку коры со смолистыми каплями на внутренней поверхности. И когда Тод отвернулся, лизнула. Вкус у смолы имелся. Однако у Айне не имелось слов, подходящих для адекватного его описания.

- Но если рассуждать логически, ты должен быть старше. Смотри. Я помню твое появление. Я помню твое присутствие. Ты был также ограничен в передвижении, как и я.

- Ну да, - сказано это было неидентифицируемым тоном. Спектр эмоций Тода оказался значительно шире предполагаемого. Айне это нравилось: было интересно.

- Но твоя спецификация мало соответствует исполняемым функциям.

- И что?

- Тебя адаптировали, частично изменив программу. Логично предположить, что изначально ты выполнял иные задачи, сопряженные с силовым воздействием. Второй фактор, подтверждающий мою теорию - запись.

Тод сел на корточки и коснулся пальцами раскрытых ладоней Айне.

- Пожалуйста, маленькая, хватит об этом.

- Ты ведь пришел к тем же выводам, так?

- Что я старше, чем думал? Это не имеет никакого значения, деточка. Ты тоже старше, чем выглядишь. И разве это что-то изменит в твоей жизни? В моей жизни?

Его эмоции по-прежнему были не понятны.

- Нет, - Айне погладила ладонь и, перевернув, коснулась шрамов на тыльной стороне. Шрамы были старыми. - Тод, тебе на самом деле не хочется узнать, кто ты?

- Я знаю. Я - твой нагуаль.

- Дух-покровитель? Образ соответствует действительности. Но если временной отрезок твоего существования шире указанного диапазона. И разве тебе не интересно, кем ты был раньше?

- А тебе не интересно, кто твои родители? Почему они сослали тебя в бункер? Почему ни разу не пришли посмотреть на доченьку? И почему...

- Ты нервничаешь, Тод, - Айне провела указательными пальцами по мимическим морщинам на лбу и щеках. - Ты раньше никогда не нервничал.

- Просто ты не задавала ненужных вопросов.

Невербальный слой информации предупреждал: следует остановиться. Тод объективно сильнее, и не только в разрезе параметров веса и массы, но и в скорости реакции. Айне убрала руки и мягко произнесла:

- Информация о моих родителях вряд ли повлияет на мое существование. А вот твоя модифицированная память трещит. И это заставляет тебя действовать неадекватно. Мне не хотелось бы, чтобы ты сломался.

- Другого подарят, - буркнул Тод, отстраняясь.

- Я привыкла к тебе.

Отчасти это было правдой. А еще Тод врал. Интересно, насколько осознанной была эта ложь?

Достав коробку с бисером, он принялся нанизывать бусины. За полчаса привала Тод успел сделать два лепестка. Судя по цвету и форме, на сей раз должна была получиться фиалка.

К вечеру зарядил дождь. Анализировать происходящее стало сложно. Водяные нити сшивали небо с землей. Мир стал уже и гаже. Нудно хлюпала под ногами Тода болотная жижа, скрипел прорезиненный плащ и шелестела поверхность очередного озера, уже не синего - серого.

Айне высунула язык и поймала каплю, которую пробовала тщательно, но так и не поняла, чем эта вода отличается от той, которая в душе. Разве что формальной нестерильностью и нерегулируемой температурой: с каждой минутой становилось холоднее. Сначала Айне сдерживала дрожь, пытаясь приспособиться. Она и дышать старалась реже, и вдыхая, и выдыхая через нос. И пальцами шевелила, разгоняя кровяной поток в ладонях. Но в какой-то момент все ухищрения стали бесполезны.

А Тод все шел и шел. Ему хорошо. Он крупный. Он физиологически приспособлен к экстремальным условиям. И выполняемая работа позволяет согреться. И чем больше Айне думала об этом, тем сильнее становилась иррациональная по сути обида на Тода. Она вызывала мышечный тремор и судорожные сокращения мимических мышц. Когда же из глаз сыпанули слезы, Тод остановился.

- С тобой все в порядке? - он снял Айне с плеча и подхватил на руки, развернув. Поднял, как будто она вообще ничего не весил. Тряхнул - с плаща полились потоки воды, а капюшон свалился на спину. Прикосновение дождя к волосам стало последней каплей в чаше терпения.

Айне завизжала, задергалась, пытаясь дотянуться до Тода ногой или хотя бы зубами вцепиться в руку. Или в куртку. Куртка мокрая, кожаная. У кожи кисловатый вкус. А запах все тот же - болотно-дождевой. Сволочной андроид просто переложил Айне под мышку - зубы она не разжала - и пошел дальше.