Андрей Посняков - Черные плащи

Тот так и сел, замотал головой, словно оглушенный дубиной бык на скотобойне.

— Ах ты, гад! Наших бить? — выхватив нож, засвиристел небольшого росточка мужичонка с повадками давнишнего тюремного сидельца, без печени и легких, зато с туберкулезом и полным профилем прочих болячек. — Ах ты… Карфагенянин! Бейте его, парни!

Заверещал, выкатил глаза и — оп! — ножичком…

И снова ошибся адресом. Ножичек Саша выбил из его руки на раз и тут же приложил локтем в ухо — а и нечего тут холодняком размахивать!

— Братцы-ы-ы! Сволочи карфагенские наших бью-у-ут! — отлетев к стенке и сбив по пути пару человек, обиженно заскулил «сиделец». — Понаехали тут, су-у-уки!

Тем временем пришел в себя детина, получивший удар в переносицу. Размазывая по лицу кровавую юшку, поднялся на ноги… И ка-ак вдарил бородачу в грудь:

— Получи! Сука карфагенская! Бей этих сволочей, парни! Мочи!

Ну да, столичных ухарей нигде не любят. Особенно в маленьких нищих городках, таких как Тапс.

Сбитый с лавки бородатый, однако, тут же вскочил на ноги и лихо врезал обидчику промеж ног…

И понеслось! Как в том анекдоте — драку заказывали? Достаточно было только начать…

И вот уже вся таверна мутузилась, с криками, с пьяными ругательствами и жуткой божбою, с ножичками, кастетами и дубинками!

Кто-то уже навалился на Нгоно — правда, парень успешно отбивался, видать, во французской полиции драться его учили на совесть, а скорее и сам приложил усилия к полезному делу. Бил как во французском боксе — ногой в шею! Саша аж позавидовал — хар-роший удар! Так их, гадов!

А Весников — тот живо смекнул, что к чему, ухватил в руки скамейку, махнул, отскочил в угол:

— А ну! Подходи по одному, курвы!

Желающих что-то не находилось — все уже давно были заняты друг другом. Бились на славу, любо-дорого посмотреть, только кровавые брызги по стенам летали… ага! Вот кому-то отодрали рукав… а вот затрещал чей-то пояс.

— Уши, уши отпустите-е-е!

— Н-на, гадина карфагенская!

— А вот тебе, вот, получи, харя!

— А ты что уставился, хмырь гнилозубый?

— Кто гнилозубый? Я — гнилозубый? Сейчас посмотрим, сколько у тебя зубов останется! Ннна!

— Вяжите его, вяжите, он буйный!

— Ничо! Тут у нас все буйные!

— Только не по голове, только не по голове… не нада-а-а!

А в общем-то, дрались, можно сказать, прилично, в свое удовольствие — ножичками зря не махали.

На Сашу, после того как молодой человек снова посадил за пятую точку заводилу, все того же туповатого детинушку, не особо-то лезли, больше ругались. К Весникову, что ждал со скамейкой наперевес, тоже старались не приближаться, а что касается Нгоно, то темнокожий парень уже стоял плечом к плечу с бородачом карфагенянином — бились оба, словно былинные богатыри-побратимы.

Александр бросился на выручку — да некого уже там было бить, как его увидели, так все разбежались.

Да что и сказать: драка как началась, так и прекратилась — разом. Вот только что два ухаря у дальней стены, казалось, сожрать друг друга были готовы, а вот уже сидят мирно за столиком, винище хлещут…

Бородач тоже подозвал служку:

— Большой кувшин всем, кто остался… Ладно. Выпьем — дальше поспорим. Все же не думаю я, чтоб керкур актуария не догнала!

Больше ничего существенного в тот вечер Саша так и не услышал, зато сговорился все с тем же бородачом, которого, как выяснилось, звали Армигием, насчет заработка. Матросы сейчас, в конце мореходного сезона, были никому не нужны, но у Армигия имелся на примете один человек, тоже, кстати, из Карфагена.

— Он, видишь ли, промышляет ловлей губок, не сам, конечно. Нанимает ныряльщиков и лодку, только ныряльщики за день так уматываются, что к вечеру не способны грести. Вас троих он, наверное, и взял бы гребцами. Опять-таки — до окончания сезона. И сразу предупреждаю: Сальвиний, так его зовут, известный всем скряга и вряд ли вы у него много заработаете.

— Нам бы попасть в Карфаген, — мечтательно улыбнулся Саша. — Уж там бы мы заработали.

— Не сомневаюсь! — Армигий расхохотался и, хлопнув собеседника по плечу, подмигнул. — Крепкие молодые парни всегда найдут применение своим силам. Особенно в дружине какого-нибудь морского вождя. Жаль, что дружин этих, вольных королей моря, осталось так мало. Наш славный правитель их не очень-то жалует, да и вообще замирился почти со всеми.

Последнюю фразу бородач произнес вполголоса, почти шепотом, при этом воровато оглянувшись. К тому времени они с Александром и его почтительно помалкивающими соратниками уже вышли из таверны и медленно шагали по песчаному пляжу, продолжая начатый разговор. Как выяснилось, Армигий был арматором, то есть торговцем, и в компании с другим карфагенянином гонял кораблишки из Карфагена в Гадрумет и Тапс и даже много дальше — в Александрию.

— Эх, парни, попались бы вы мне в начале сезона! — Посмотрев на полупустую гавань, арматор страдальчески сморщился и тут же хлопнул в ладоши. — А вы вот что! Вы меня в марте найдите! Обязательно что-то для вас сыщется, зима, сами понимаете, такое дело, кто-нибудь из наших матросов от безделья обязательно угодит в передрягу, так что места будут, ну а о цене сговоримся.

— Что ж, в марте так в марте, — разочарованно свистнул Саша. — Ты б лучше подсказал — как добраться в Карфаген до зимы? Если на корабле никак, так, может, по суше лучше?

— По суше — хуже, — убежденно отозвался Армигий. — И дольше, и… сами знаете — «черные плащи» там везде шныряют. Чем ближе к столице, тем их больше. А на море они все-таки не так лютуют. У вас ведь подорожной грамоты нет?

— Нет.

— Тогда что же вы говорите — «по суше»? Вмиг окажетесь на каменоломнях, в цепях и с киркою.

— И что ж нам теперь делать? Что бы ты, уважаемый, посоветовал?

— Даже и не знаю. — Арматор задумчиво потеребил бороду. — Есть, конечно, возможности. Из Александрии в Карфаген еще не все скафы вернулись… Правда, тут другой вопрос — вернутся ли они вообще в этом сезоне? Тут один бог знает. Да и если даже и пойдут в Карфаген, могут ведь и не заглянуть к нам в Тапс, проплывут до Гадрумета.

— Может, нам в Гадрумет перебраться?

— Можно и в Гадрумет, — снова прищурился Армигий. — Только ведь и он не очень-то большой город. И к чужакам там естественное подозрение. Все чужие на виду. Не то — в Карфагене! А, что там говорить, столица есть столица. Даже при всех этих гадах — «черных плащах». На Карфаген их не хватит!

— Кого, плащей не хватит? — вовремя вставил слово Нгоно.

— Не плащей, а тех сволочуг, что эти плащи носят. Уж не сдержался, выругался… а пойдете доносить, так все равно не поверят. Вы ж чужие.

— Да мы вообще-то доносить и не собирались.

Ежели что, с Армигием договорились встретиться, так сказать, в его офисе — арматор пояснил, как пройти.