Юрий Губин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Одной из важных сторон такого театрализованного представления было выявление тех членов группы, которые выделялись из общего процесса показа действии на охоте, своей не активностью, робостью и не понимания процесса охоты в связи, с чем практически не участвовали в условно критических эпизодах мероприятия. Такое поведение могло быть как после перенесенной какой-либо травмы полученной на охоте, так и из-за особенности нервной системы, или старости. Все это являлось потенциальной опасностью для охотничьего коллектива в напряженные моменты охоты. Поэтому после выявления таких индивидов в театрализованных представлениях они уже не участвовали в основных этапах мероприятия, а были, если можно так выразиться, во втором эшелоне, «на подхвате», или переключались на другой вид деятельности, т.е. в собирательство. Отношение к ним со стороны членов группы охотников и всех членов популяции так же становилось соответственно их новому статусу.

В театрализованном действе, которое проходило практически после каждой результативной охоты, участвовали все члены данной популяции, что соответственно усиливало процесс усвоения материала, и сплачивала праобщину в единое целое. Вот в такой показ прошедшей охоты, в силу своей жизненной активности и подражательных способностей вливались и подростки. Их приход в прототанец происходил тогда, когда уже свершился процесс передачи эмоционального состояния с яркой экспрессией(181) на психофизиологическом уровне контакта со всеми присутствующими на этом «представлении» членами данной популяции или праобщины. Это было еще и максимально эффективно в связи с тем, что в период полового созревания внушаемость у молодых представителей мужского пола по крайне необходимым причинам несколько снижалась.(182) Психологические эффекты сопереживания охотничьим эпизодам у поздних хабилисов, а затем и у архантропов и палеоантропов формировались и воспринимались членами основной группы по определенным эмоциональным настроям. При этом, чем больше экспрессии как элемента акцентирования на определенных моментах в показе эпизодов, тем ярче сопереживание, сопричастие и как следствие этого представление о пережитом событии. Этим эффектом очень хорошо сейчас пользуются современные шоумены.

Эмоциональное заражение, обусловленное удачной охотой, (а впоследствии и не удачной уже у других форм гоминин выработавших способность к первоначальному этапу анализа и синтеза поступающей информации и сопричастия объекту охоты), происходило одновременно с собственно смысловым воздействием. Так как коммуникационные системы только начинали развиваться, то совместное воздействие эмоционального заражения и смысловых аспектов, недавно прошедшего мероприятия с хорошим результатом, которое было еще свежим в памяти, давала дополнительную возможность понять процессы охоты. Вообще, на заре человечества у хабилисов было очень развито эмоциональное взаимодействие. Они были в этом плане намного восприимчивее и внимательнее нас к эмоциям друг друга, потому, что эмоции в то время входили в коммуникационную систему. От этого был зависим психологический климат в популяциях и функциональных группах праобщин. Групповой отбор хорошо поработал в данном направлении как одном из основных факторов адаптационной деятельности в зарождающихся социальных регуляциях внутрипопуляционных отношений.

Такое эмоционально насыщенное представление еще не отделено от действия, осуществляемого в движении. В представлении и осуществлялась выработка сопричастности, которая пока правда не осмысливалась, а только сопереживалась. Все это было одним из основных факторов сплочения популяций, ассоциаций и праобщин поздних гоминид, превращая их из стада в коллектив. Таким образом, внутригрупповая сплоченность этих гоминид, а затем и гоминин была основана на внутригрупповой сопричастности между функциональными и возрастными группами и звеньями. Так начиналась культура будущих древних людей - архантропов, которая впоследствии стала строго регламентированной во всех своих проявлениях. Возникновение культуры как формы адаптационной деятельности одновременно вело к распределению ее компонентов в популяционной и праобщинной среде, что в свою очередь вело к стратификации групп с целью адаптации. Каждая малая группа, основанная на возрастных и половых критериях, воспринимала необходимую для выживания часть данной культуры.

Возрастной период обучения приемам охоты послужил толчком к формированию не только психофизиологического, который был уже давно сформирован, но и социально - статусного периода переходного возраста. Он с развитием человека современного типа превратился в такую неоднозначную психологическую проблему онтогенеза как взаимоотношение отцов и детей. В подростковых группах поздних хабилисов, а затем и архантропов, как и в настоящем времени существовала тогда и существует сейчас своя система доминирования, которая еще в младшем подростковом периоде расставляла молодежь в их группах по своим местам. Она отличалась от взрослой в некоторых моментов бытия, с разветвленными отношениями между членами популяционных групп, большей, чем у взрослых прямолинейностью и жесткостью в своих проявлениях, а значит и с большей психической напряженностью. Это способствовало развитию соревновательного обучения (эмуляции) как составной части системы доминирования подростков. Такая же обстановка существует и у современных подростков. В данных вопросах мы далеко не ушли от тех наших предков потому, что это было необходимо в том сложном мире.

В настоящее время, те подсознательно и генетически оформленные в онтогенезе желания учиться у своих старших наиболее популярных товарищей в среде подростков, проявляется с отрицательной стороны по отношению к устоям современных социальных институтов. Это происходит потому что, проходя через понимание этих старших, информация искажается и затем воспринимается младшими в отредактированном виде мало связанными с культурными ценностями общества, в котором они живут. Положительное и доброжелательное отношение членов охотничьих групп к подросткам способствовало более эффективному, бессознательному усвоению информации. Таким образом, психология взаимоотношений между членами охотничьих коллективов и подростками была основополагающей для утверждения охотничьих групп как праколлективов. В принципе доброжелательность была основана на том, что старшие не видели в подростках пока конкурентов в иерархических отношениях внутри коллективных формирований. Изменение в статусе, т.е. прием в коллектив охотников подростка стимулировал и провоцировал их переход из подростковой группы в группу холостяков, что предполагало взаимную социализацию с группами охотников.