Евгений Токтаев - Орлы над пропастью

— Дарданы?

— Да, фракийское племя. Или иллирийское, Плутон их разберет. Пришли, дескать, "в силах тяжких и учинили многия разорения". А предводительствует ими некий Дромихет. Вот я и думаю, что недобитка следует примерно наказать.

— Понятно. Какими силами ты собираешься выступить?

— Сам я не собираюсь. Пока. Пошлю два легиона, Базилла и Гортензия. Солдатам следует упражняться. Думаю провести некоторые перестановки среди трибунов и одним из них поставить Марка. В первый из легионов. Что скажешь? Все-таки квестор выше трибуна.

— Приветствую. Ему следует набираться опыта. Военную карьеру не сделаешь, просиживая в лагере.

Между братьями всего два года разницы, но старший до сих пор опекал младшего так, словно тот был гораздо моложе своих лет.

— Так и поступим... Да, кстати, совсем забыл насчет твоего дела, тех фимбрианцев. Допрашивать их, думаю, уже не имеет смысла. Я не вытяну из них больше, чем они рассказали тебе.

— Ты принял решение, как с ними поступить?

— Да.

Лукулл провел ладонью по горлу, вопросительно взирая на императора.

— Нет, к чему такие бессмысленные расходы. Пусть отправляются с Базиллом. Из всего следует извлекать пользу, а от мертвого какая польза? Пусть служат. Ты говорил, при Лекте они хорошо бились.

— Так мне передали. Марианец в претории... Не слишком ли опрометчиво?

— В претории ему нечего делать. У меня своих трибунов достаточно. Пойдет центурионом.

— Не согласится.

— Тогда, закую в кандалы, как мятежника. Не хватало еще с ним нянчиться. Некоторых моих центурионов следует повысить [123] Центурионы легиона не были равноправны. В их иерархии старше был тот, у кого номер когорты и центурии в ней был меньше. Центурион шестой центурии десятой когорты был самым младшим. По службе они продвигались, переходя в следующую по порядковому номеру центурию. , заменить погибших отличившимися солдатами. Твой марианец будет одной из таких замен. Командный опыт есть, служит не первый год.

— Твое право, Луций Корнелий, хотя, мне кажется, ты запускаешь лису в курятник.

— Посмотрим на его реакцию. Возможно, она подскажет, как поступить с Фимбрией. Вернее, не с ним самим, этому негодяю я обязательно постараюсь свернуть шею. С его солдатами.

Лицо трибуна было безупречно-породистым, под стать родовому имени — Пульхр [124] Пульхр — "Прекрасный" (лат). . Патриций, знает себе цену. Такой, даже стоя перед конным, все равно будет взирать на него свысока. Деревенщина Север всегда подсознательно сторонился лощеных сенаторских сынков, изрядно насмотревшись на них еще в Испании. Гонором, не подтвержденным заслугами, они резко отличались от всадников, хотя и среди тех встречались любители расставлять окружающих по количеству сестерциев в кошельках. А тут к доходам следует присовокупить еще и родовитость. К сожалению, она не добавляла ума, что нередко приводило в прошлом к военным катастрофам, когда такой вот бестолковый, но невероятно самонадеянный мальчишка получал под свою руку целый легион.

Впрочем, трибун, вошедший в палатку, выделенную марианцам, мальчишкой не был. На вид — не моложе Севера, даже, скорее, старше. Холодный взгляд, вскинутый подбородок, поджатые губы. Лицо, как у статуи.

"Не иначе, с малолетства перед бюстами предков вырабатывал взгляд, исполненный достоинства, чтобы, не приведи Юпитер, не посрамить славной фамилии".

Легионеры отдыхали. Барбат и еще двое где-то шлялись по лагерю. Север и Лапа, сидевшие на колющемся соломой тюфяке, в четыре руки чинили рваную кольчугу. Бурос держал перед их лицами масляный светильник: снаружи уже сгущались сумерки.

Трибун молчал, оглядывая контуберний. Север, изучающе провел взглядом по его фигуре с ног до головы, нехотя поднялся и вытянулся перед сулланцем.

— Мое имя Клавдий Пульхр Глабр, трибун Второго Победоносного.

— Квинт Север, префект конницы не менее победоносных легионов Гая Фимбрии.

— Бывший префект.

— Меня никто не освобождал от этой должности.

— Луций Корнелий Сулла, император, освобождает тебя, марианец.

— Уважаемый, не называл бы ты меня марианцем, мы тут все порядком подустали от этого.

— Вот как? Пришла зима и заяц решил сменить шкуру?

— На что ты намекаешь, Клавдий Глабр?

Трибун не удостоил Квинта ответом на этот вопрос.

— Сулла прощает тебя, марианец и дарует тебе возможность принести пользу Риму. Искупить измену кровью.

"Где-то я уже такое слышал. Совсем недавно. Они сговорились, что ли?"

— Прощает? Искупить измену? Ты не ошибся палаткой, уважаемый?

— Ты отказываешься? Другого предложения не будет.

— Я отказываюсь? Ты еще ничего не предложил.

— Тебе предоставляется возможность встать под знамя Орла...

— ...уже под ним стою.

— ...в должности центуриона шестой центурии десятой когорты Второго Победоносного легиона.

"О, как. Шестая центурия десятой когорты. Младший крайний [125] Действительно, младший центурион располагался на левом крае боевого построения легиона. . С другой стороны, могло быть хуже".

— Сулла предлагает мне стать центурионом?

— Не предлагает, а сообщает о своем решении.

— Понятно. Есть какие-то варианты?

— Разумеется. Ты можешь отказаться, тогда мы будем считать тебя военнопленным.

"То есть, вариантов нет".

— Согласен. А мои люди?

— Заберешь их к себе. Делай с ними, что хочешь, ставь на любые должности в пределах своей центурии. Снаряжение получишь у квестора. Мы выступаем послезавтра. Поторопись с приемом дел у опциона, он сейчас исполняет обязанности командира твоей центурии. Предыдущий пал смертью храбрых при Орхомене.

— Куда мы выступаем?

— Во Фракию, центурион.

Глабр повернулся и вышел из палатки.

— Улке мука [126] Улке мука — "волчье семя" на языке фракийцев. , — процедил Бурос.

— Что ты сказал? — спросил Квинт.

Фракиец не ответил.

Ночью прошел дождь, а на рассвете все окрестные низины заволокло туманом. Даже в лагере, стоящем на возвышении, видимость была шагов на тридцать, не больше.

Квинт вылез из палатки, зябко поеживаясь. Осень. Нынешней осенью ему исполнится двадцать шесть. Восемь лет из них он провел в армии. Были войны, были походы, но ни один год, из прошедших, не оставил в его жизни столь насыщенный событиями след. Как-то все плохо идет. Куда-то в большую яму... Что это, уже финал, эксод [127] Эксод — заключительная песня в античной трагедии, под которую хор покидал сцену. , как говорят греки? Хор удаляется со сцены...

Туман. Бледная дымка, ни света, ни тьмы. Серое безмолвие, плотной пеленой предрассветного полумрака застилающее глаза. Какой маленький мир. Протяни вперед руку, и она скроется за его несуществующей границей...