Борис Харькин - В пасти Джарлака

Зябба навострил уши. Я тоже прислушался. Издалека нарастал какой-то шум, постепенно переходящий в грохот. Земля задрожала. Такое впечатление, что стадо бегемотов убегает от стада слонов!

– Все наверх! – рявкнул Зябба.

Ничего себе! Вот уж не думал, что увижу когда-нибудь, как Жора лазает по деревьям!

Увидел. Лез он быстро! Даже со здоровенным мешком на спине. А я ещё боялся, что пухлого подсаживать придётся.

Зябба тоже не медлил. Одной рукой подхватил за шкирку Васяна, другой – Нику и забросил их на дерево. Причём, почему-то не на то, на котором сидели Жорик с Дитером, а на соседнее. Может, решил, что, разделившись, мы запутаем кабана? Затем запрыгнул и сам.

Так. А я чего стою с открытым ртом?!

Я рванул к ближайшему дубу, на который только что взлетел Жорик.

Чёрт! Ствол толстенный – всемером не обхватишь! И нижняя ветка – не близко. Хрен я до неё допрыгну! Я же не такой высокий, как Жорик.

Я побежал к другому дубу, где засели Зябба, Васян и Ника. Тут – то же самое – от моей головы до ближайшей ветки метра два! Хоть бы руку кто подал! Но они уже вскарабкались высоко.

Топот приближался. Захрустели кусты, затряслись деревья.

Пришлось допрыгнуть. Страх и желание выжить толкают на многие подвиги. Помню, когда убегал от Громодрома, наверняка, сдал нормативы мастера спорта по бегу на короткие дистанции. А сейчас – на прыжки в высоту. Но этого мало. Интуиция подсказывала, что на нижней ветке мне ловить нечего. Убежище надо искать намного выше.

Интуиция не обманула.

Сминая кусты и ломая подлесок, на поляну вылетел Кабан. Именно так с большой буквы. В размерах он был крупнее среднестатистического слона раза так в полтора!

Зверь с трудом притормозил, вспахивая копытами дёрн. Завращал глазами, принюхался. Стал рыскать по поляне. Наконец, задрал голову, и наши взгляды встретились. Кабан свирепо фыркнул. В его глазах отчётливо читалось желание нас достать.

– И чего он привязался именно к нам?! – спросил Стольник, боязливо посматривая на свирепое существо.

– Всё живое в округе он уже распугал, – пояснил Зябба. – Или сожрал. Мы – единственная еда.

– Он что специально на людей охотится? Я думал, кабаны питаются в основном подножным кормом.

– А мы для него и есть подножный корм, – хохотнул орк, поудобней усаживаясь на ветке.

– Я имел в виду: травкой, жёлудями, корешками всякими, ну, на крайняк, зверьми раненными, падалью. Но не живыми же людьми!

– Ты чо, шибздик, мозги потерял? Это же атремский кабан-людоед! Он жрёт всё, что попадётся в его ненасытную пасть! И людей, и орков, и гномов! И даже эльфов, хоть они и несъедобные.

– Хмм… понятно. Только как, интересно, он собирается до нас добраться?

У кабана на этот счёт был свой план.

Он отошёл подальше, ударил копытом в землю. Пригнулся, словно спринтер перед стартом.

Неужто ствол собрался таранить? Хочет дерево сломать. Или нас стряхнуть. Ну первое ему, пожалуй, вряд ли удастся. А вот второе… В этот момент я пожалел, что у меня нечем привязаться к стволу. Надо быть запасливей. Вон – Ника не растерялась и дорожный мешок, в отличие от меня, не бросила. А там у неё нашлась верёвка, и сейчас девчонка деловито привязывалась к стволу.

Зверюга взял разбег.

Застучали копыта, во все стороны полетели комья земли.

Бах!

Столкнулись два великих порождения леса. Ствол качнуло, дождём посыпались листья и жёлуди.

Но дуб устоял.

Кабан – тоже. Видать, череп у него – бронированный.

Зябба держался за счёт своей силы, Нику спасла верёвка. А вот нам со Стольником пришлось несладко. Я чуть не слетел с ветки. Не вцепись я в неё мёртвой хваткой, был бы уже внизу под копытами. А копыта там величиной с гномью наковальню!

Васян цеплялся за ствол и руками, и ногами, и зубами. В глазах застыл ужас.

Но всё-таки мы выдержали – первый раунд остался за нами. Я говорю – 'первый', потому что кабан явно собирался сделать второй заход.

Недовольно хрюкая, он отошёл теперь чуть подальше.

Дитер с Жориком наблюдали за этим представлением с соседнего дуба. Жорик – с состраданием. Дитер – с любопытством.

– Держись, Петро! – сказал Василий, стуча зубами.

Я обнял ствол с такой страстью, с какой не обнимал даже мою любимою Анютку.

Свинья разбежалась.

Бац!

Нас замотало как на сумасшедшем аттракционе. Не знаю каким чудом, но я вновь удержался. А Васяна снесло с ветки, и он полетел вниз.

Кабан раскрыл гигантскую красную пасть, намереваясь проглотить жертву целиком. Но ему пришлось лишь облизнуться.

Стольник не долетел по назначению, а запутался в ветвях, метрах в семи над землёй. Он болтался, как муха в паутине, а кабан, расстроено пыхтя, пошёл на ещё один заход.

И третья попытка не принесла ему успеха. То ли кабан подустал и не набрал достаточной скорости для мощного удара, то ли Васян крепко запутался, а я привык к чудовищной тряске.

До кабана дошло, что, тараня ствол, он не добьётся результата. Тогда свинтус решил пойти другим путём. Он принялся покапывать клыками корни дерева. Ну прямо басня Крылова 'Свинья под дубом'! Ладно, пускай роет. Я думаю, у такого древа корневая система доходит до центра земли (пардон, Эорина).

Кабан попался упорный. Через час вокруг дуба образовалась приличная яма. Но дерево вросло настолько глубоко, что кабан прекратил и это занятие.

Правда и уходить он не собирался. Решил выждать, пока мы сами спустимся.

Прошёл час. Два.

Васян, наконец, выбрался из путаницы веток и поднялся ко мне. Ника отвязалась и спустилась к нам, потом присоединился и Зябба. Мы рядком уселись на толстой ветке, окружённые листьями и желудями.

Внизу кабан разлёгся на травке, всем видом показывая, что в этой жизни никуда не спешит.

– Вот скотина! – выругался я. – Мы так до портала добраться не успеем! До открытия осталось всего несколько дней, а мы тут на неопределённый срок засели!

– Может, ему так скоро надоест, и он свалит? – допустил Василий.

Зябба мрачно усмехнулся и сказал:

– Эльфийскую стрелу мне в ухо, если кабан отступит. Эти твари упрямее гномов.

Вот обрадовал! Сколько нам тут ещё сидеть? Меня прямо злость разбирала, если мы опоздаем к 'окну' – это будет катастрофа! И всё из-за тупой свиньи.

– Надо как-то его отвлечь, – предложил Васян, – а потом улизнём под шумок.

– Отвлечь? – фыркнула Ника. – Спустись, рожи ему построй!

– Сама спускайся, ты же у нас – смелая!

– Вот ещё! Он грязный и вонючий! Я к нему на арбалетный выстрел не подойду.

Ах вот почему Ника не протестовала против того, чтобы спрятаться на дереве. Оказывается, она боится не кабана, а его запаха.

Василий сорвал жёлудь и кинул им в свинтуса:

– На, схавай!

Зверь открыл пасть, и жёлудь исчез в ней бесследно.